Женщина огляделась, повесила куртку в прихожей и прошла в гостиную. Еще раз осмотревшись, она отправилась на кухню, чтобы приготовить быстренько ужин. Когда еда была готова, она постучала в комнату Олега Петровича, не услышав ответа, тихонько заглянула туда и увидела его завернувшимся в плед. Было похоже, что он спал, повернувшись лицом к стене. Маргарита решила не будить его и, тихо прикрыв дверь, ушла на кухню.

Георгий

Едва за окном посветлело, он встал, и сразу принялся звонить дочкам. Но они еще спали, он поговорил немного с тестем и отправился в душ. Там, подставляя лицо колючим струям воды, вдруг подумал, что надо перевозить стариков в город. Прислушавшись к себе, он понял, что очень скучает по девочкам, мелькнула мысль о Любе, но он постарался ее отогнать. Как ни странно, мысли об умершей жене были болезненны, а он-то считал себя абсолютно бесчувственным человеком! Помотав головой и постаравшись отогнать все мешающие мысли, Георгий уселся за стол, открыл тетрадь, и по старой армейской привычке принялся записывать дела, которые предстояло сделать сегодня.

Он никак не мог придумать, как подобраться к брату, как выяснить, что за женщина была там и почему она переодевалась. В том, что это была одна и та же женщина, он уже убедился, несколько раз посмотрев запись и увидев то, что Юрий Степанович увидел с первого раза. Все же специальная подготовка старшего компаньона, именно так Георгий называл про себя Юрия, была в их деле очень важна. Себе Георгий признавался – умение сражаться в полевых условиях или драться тут, в городе, не заменяли умения наблюдать и делать выводы.

«Надо тренировать наблюдательность и учиться мыслить нестандартно, – решил он для себя. – Этим я буду заниматься ежедневно вечером».

Затем он позвонил Стасу и попросил того вызвать брата на беседу и постараться выяснить у него, какая женщина в данный момент пользуется его наибольшим доверием. Стас перезвонил на следующий день:

– У тебя родственничек скользкий, как сырая рыба. Его не ухватить никак, единственно, кого он назвал, так это свою непосредственную начальницу. А насколько я понимаю, она никак не подходит под определение девушка. Это вполне увесистая дама, лет пятидесяти, и ходит она медленно, начальственно ходит, я бы сказал. Даже не знаю, чем тебе помочь.

– Не дергайся, найдем другой способ. Теперь со мной Юрий Степанович сотрудничает, а у него мозги устроены своеобразно, не я, так он придумает что-нибудь этакое.

Решив пока не звонить Юрию, Георгий внезапно вспомнил, что у него есть маленькая камера, которая может помочь проследить за братом. Потом ему пришло в голову, что никто не знает, когда будет нанесен следующий удар. Тогда он решил попросить парня, который на его бывшей работе занимался компьютерами, выяснить, в каких банках лежат у Дениса деньги и как часты там новые поступления.

– Ты хочешь, чтобы я взломал серверы всех банков? С ума сошел? Это уголовно наказуемое деяние, да и не смогу я этого сделать. Тут тебе хороший хакер нужен. Только я таких не знаю.

– Брось, знаешь наверняка, только сказать не хочешь.

– Даже если бы я знал, никто не будет с тобой связываться. Знаешь сколько в Москве банков?

– Действительно, я что-то не подумал об этом, ты мне найди хакера, а я ему поставлю корректную задачу. Только счета одного человека, и только в одном банке. Снимать, как ты понимаешь, никаких денег не надо, только посмотреть. Георгий не успел договорить, как раздался звонок от Стаса.

– Дело начало двигаться, – возбужденно проговорил тот, – сегодня мне пришли сведения, что первый погибший старик оставил завещание на какую-то тетку. Он ей отписал свою квартиру и дачу. Дача, конечно, так себе, а квартира нормальная, его старый дом снесли и он новую квартиру получил. Пойду на оглашение завещания, посмотрю на новую владелицу. Теперь информация пойдет «косяком», и твою девицу найдем, и всех преступников переловим.

– Кто нотариус, может, я знаю? – спросил Георгий, распрощавшись с компьютерщиком.

– Стас назвал имя нотариуса, но оно было Георгию незнакомо.

– Стас, а как-то можно и мне по – присутствовать на этом оглашении?

– Ты ведь у нас не очень давно занимался адвокатской практикой? Я узнаю, может, кто оспаривает это завещание, тогда ты можешь присутствовать, как адвокат другой стороны. Я войду как никому не известный дальний родственник.

– Ты что, нотариуса в известность поставил? А если он, и это скорее всего, замешан?

– За идиота меня держишь? Конечно, я никого не ставлю в известность, сделаю вид, что меня только что разыскала полиция и поставила в известность.

– Не скажешь, зачем полиции это надо? Когда такое было, чтобы они по всей России искали дальних родственников человека только потому, что он умер, причем, заметь, умер своей смертью, фактически от старости.

– Не думаю, что на эту тему будет кто-то задумываться. В конце концов, сделаю вид, что ошибся адресом и мне в другую комнату. Короче, буду решать вопросы по мере их поступления.

Стас через два дня отправился на оглашение завещания. Оттуда он приехал прямо к Георгию и с порога заявил.

– Теперь тебе придется выдавать себя за случайно найденного родственника, через несколько дней, там же, у того же нотариуса, пройдет оглашение еще одного завещания. Наследство получает уже другая женщина, она вроде соседка умершего и ухаживала за ним до самой смерти.

– Ты не спрашивал, как так случилось, что первый старик умер через некоторое время после приезда «Скорой»?

– Не у кого было спрашивать, не у новой же хозяйки квартиры. Я устроил там небольшой скандал и заявил, что потребую экспертизы подлинности подписи. Я постарался заранее подготовиться, вскрыл квартиру, нашел старые письма, которые хозяин писал родителям из армии, и одно из них предъявил в качестве доказательства. Конечно, не показывал начало, так что никто не знает, кому оно было адресовано, сказал, что писал он моей матери.

– Ты мне вот что скажи, уверен, что за тобой никто не следил?

– Уверен, я выскочил раньше других и спрятался за углом дома. Какой-то мужик выскочил следом за мной, огляделся и ушел внутрь. Но на оглашении завещания его не было, может, он и не по мою душу выскакивал.

– Может, и не по твою, но ты все же будь осторожен. Так когда, говоришь, оглашение другого завещания?

Стас назвал дату, Георгий ее записал и задумался. Если бы был жив Федя, он отправил бы его, а своей персоной он боялся светить, ведь если где-то поблизости был Денис, то он просто не мог