— Будешь убирать три комнаты, что сдаютсяжильцам, и мою квартиру, тогда можешь не платить за свою комнату, пока неполучишь ссуду на учение. Но убирать ты должна на совесть.

Это был выход. По вечерам и белыми ночами.Крепкая щелочь и красные руки. Утром Руфь сгребала листву и копала землю. Когдаона таким образом дожила до 15 октября, она пошла в кино. На фильм «Эва» сЖанной Моро и Стенли Бекером. О двух людях, которых притягивало друг к другужившее в них зло, так было написано в рекламе.

Но от усталости Руфь заснула и проспала весьфильм. Глупо, что она потратилась на билет. Но ведь Эмиссар об этом не знает.По пути домой она пыталась представить себе, что значит быть богатой. Побывав вкино, она теперь почти всегда думала об этом.

Руфь вырезала из газеты объявление о смерти.На нем был изображен крест. Йорген Нессет, безвременная кончина, было написанов объявлении. Среди подписавших объявление было и ее имя. Руфь положила вырезкув книгу о Шиле. Теперь она будет попадаться ей на глаза почти каждый вечер.

Это напомнило ей, что скоро она станетучительницей. На ней будет лежать ответственность за чужих детей. Не таких, какЙорген. Она научила его буквам и водила с собой в школу. Учителя привыкли кэтому, потому что он никому не мешал. Ведь он почти не разговаривал, если кнему не обращались.

А ей предстояло учить детей бойких,избалованных и развитых. Уже этой осенью она начнет вести приготовительныйкласс.

Эмиссар хотел отправить Йоргена в специальный«дом». Руфь помнила, что пригрозила прыгнуть с обрыва на Хейи, если оникуда-нибудь отошлют Йоргена. Неужели она в самом деле выполнила бы свою угрозу?

Фотография бабушки с Йоргеном стояла накнижной полке рядом с диваном, на котором спала Руфь. Однажды вечером она досталакарандаши и краски. Она работала углем и пастелью. Шли часы. Лицо бабушкиоказалось прорисованным лучше. Ложась спать, Руфь пообещала себе, что завтравечером будет рисовать только Йоргена.

Тем не менее, на бумаге проступало то лицобабушки, то далматинец. Йорген как будто исчез. После долгих усилий у нееполучился набросок, который, может быть, понравился бы Майклу. Повесив рисунокна стену, Руфь увидела, что у далматинца глаза Йоргена.

На деньги из ссуды Руфь купила себе новыемасляные краски. Жиличка, снимавшая комнату напротив, жаловалась на запахскипидара. Несколько недель Руфь ходила как пьяная, забыв обо всем на свете.

Уже много дней она писала Йоргена, но его лицополучалось безжизненным. Наконец она написала этюд, на котором Йорген стоялспиной к зрителю. Ямочка на затылке ей удалась. Он наклонил голову и не хотелпоказать ей свое лицо.

В тот день, когда она получила письмо и старыенаброски Майкла, у нее из головы как будто вытащили пробку. Майкл прислал ейцелый альбом набросков, сделанных им в то время, когда он жил на Острове. Какбудто знал, что ей нужно.

Почти на всех рисунках Йорген был изображен вдвижении, вместе с Эгоном, или один. Руфь долго рассматривала эти рисунки,прежде чем внимательно прочитала письмо.

Майкл писал, что после ее отъезда в Лондонестало грустно, и он несколько дней мог только оплакивать Йоргена. Но теперь онснова много работает, и очень успешно. Она тоже должна работать. Он каждый деньдумает о ней и надеется, что они встретятся в недалеком будущем.

Руфь оставила раскрытое письмо на столе идостала краски. Несколько дней назад она выпросила в кабинете, где давалисьуроки труда, кусок фанеры и покрыла его антверпенской синей и белилами. Теперьона перенесла на фанеру эскиз, который ей понравился больше всего.

На заднем плане возвышался покосившийсяцерковный шпиль, написанный чистой умброй. Когда картина полностью сложилась унее в голове, она могла уже выдавить на палитру розовую краску и белила.Большие ладони Йоргена с растопыренными пальцами получились сами собой. Онизакрывали его лицо и верхнюю часть туловища. Моделью ей послужила собственнаярука. Линия жизни была четкая, длинная и целая.

Руфи страстно хотелось написать лицо Йоргена.Но пока что оно у нее не получалось. Она утешилась тем, что запомнила все названиякрасок, написанные на тюбиках.

* * *

На деньги из ссуды, выданной на учение, онакупила не только масляные краски, но и подержанный приемник «Курер». И непоехала домой на Рождество. И то, и другое было грехом.

Бабушка писала, что ей следует приехать. Амать вообще не писала ей, и Руфь осталась в городе. Эмиссару было необязательно знать, что она купила в рассрочку приемник. Половину она выплатиласразу. Остальное должна была внести, как только получит ссуду на второеполугодие.

С приемником она как будто обрела живоготоварища, который разговаривал с ней. Вести разговор он, конечно, не мог. Затомог отвлечь ее думы на что-нибудь другое.

Она прикасалась к нему по утрам и когдавозвращалась домой из школы. Гладила его и только потом включала. Крутила и искалапередачи. Короткие волны, длинные, средние. По ночам «Радио Люкс». «Битлз»,Джим Ривз и «Роллинг Стоунз». «Бэби Лав» — группа «Супрем». Слушаларадиопрограммы. Чужая комната наконец стала домом.

Несколько раз в неделю она позволяла себеобедать в «Корнере». Там было дешево и давали большие порции. К тому же к обедуполагался десерт. Дрожащее красное желе. Рисовый крем и шоколадный пудинг. Домау нее тоже всегда была какая-нибудь еда. Она забиралась на кровать, читала иела.

Всю жизнь Руфь слышала сетования Эмиссара наее худобу, из-за которой, по его мнению, ей будет трудно выйти замуж, поэтомуона не огорчалась, что щеки у нее пополнели и округлились бедра.

В январе, в тот день, когда у нее должна быланачаться практика, Руфь примерила свою единственную юбку, которую берегла дляторжественных случаев. Юбка оказалась узка. Молния не застегивалась. Руфьрастерялась — она знала, что руководитель практики не любит, чтобы девушкиходили в брюках. Но выхода у нее не было, и она надела брюки.

Пока она вела географию в четвертом классе,она даже не вспомнила, что ведет урок в брюках. В конце дня, когда руководительпрактики оценивал их работу, она была спокойна, зная, что ее урок прошелудачно.

— Хорошая подготовка, превосходныйиллюстративный материал. Интересное педагогическое решение, правильнорассчитано время. Внимание учеников было направлено на учителя, — по-деловомуначал он, потом снял очки и посмотрел ей в глаза: — Но ваш костюм, фрекенНессет! Мужские брюки — не одежда для учительницы! Я уже говорил это и не хотелбы повторять еще раз. Некорректный костюм негативно повлияет на отметку запрактику.

Руфь не сомневалась в серьезности его слов.Однажды он не допустил к практике беременную студентку, потому что она не былазамужем.

Вернувшись домой, Руфь еще раз примерила юбку.Молния по-прежнему не сходилась. Следующий урок она будет давать в четверг.Сегодня — понедельник. Следовало что-то предпринять.