в потолок. Она провела пальцем по губам и прошептала:

— Неважно что скажут завтра. Давай жить только сегодня.

Так когда-то сказал Матвей. “Настоящий девиз”, — подумала колдунья и задумчиво улыбнулась, вспоминая вечер, что закончился больше пятнадцати лет назад. Они были молоды, пьяны, сильны и безумно влюблены. Клятвы, обещания, страсть. Теперь всё осталось позади, отныне в их отношениях царили спокойствие и размеренность. Слова “всегда” и “никогда” уже давно попали под негласный запрет, Эсма и Матвей не произносили их, ибо оба знали, что это ложь молодости.

— Вот ты где! — в палатку влетела Этель.

Золотые волосы растрепались, лицо раскраснелось:

— Где ты была? Я по всему лагерю тебя искала!

— Я гуляла, — спокойно ответила Эсма.

Девушка знала о Матвее и об их отношениях. Но сегодняшнюю встречу Эсма предпочла сохранить в тайне. Не стоит давать лишние поводы Эрике, которая наверняка узнает обо всём, стоит Эсме рассказать хоть что-то хоть кому-то.

— Ну ты даёшь! — девушка рухнула на соседнюю подстилку и осуждающе посмотрела на соседку. — Столько гулять! И при том совершенно одной! Уму непостижимо!

Женщина села поудобнее и слегка прогнулась в пояснице, игнорируя претензии. Она всплеснула руками и объявила:

— В конце декады мы отправляемся на остров Свободы.

— Оу! — только и смогла произнести Эсма.

— Ага, — закивала Этель. — Эрика хотела получить своё оружие до того, как они отправятся на остров Свободы.

— Разумеется.

Оружие! Эсма закатила глаза и повалилась на лежанку. Видя, что подруга не настроена на разговор, Этель вскочила и, вытащив из-под подушки небольшое зеркальце, принялась приводить себя в порядок. Убедившись, что золотые локоны больше не напоминают "воронье гнездо", а спокойно струятся по спине, девушка прощебетала что-то про Эда и прогулку и выпорхнула из палатки.

Стоило соседке исчезнуть, Эсма села. Несколько секунд она следила за входом. Убедившись, что Этель точно ушла, женщина приподняла лежанку и принялась водить рукой над землёй. В воздухе возникла искра, от соприкосновения с которой, почва задрожала и разошлась. Перед колдуньей предстала большая плоская шкатулка из чёрного дуба, инкрустированная вставками из красного дерева, ясеня и рыжей яблони. Эсма любовно провела рукой по полированной крышке, смахивая земную пыль.

Коснувшись замка, она прошептала одними губами

— Эрайли9…

Раздался щелчок, и шкатулка открылась. Внутри на мягкой бархатной подушечке цвета сочной зелёной травы покоились две сирры. Два острых кинжала, прекрасных и смертоносных. Каждый состоял из полукруглого остро заточенного лезвия. В руке он напоминал кастет, излюбленное оружие уличных бандитов. Но, в отличие от них, сирры представляли собой гораздо более опасное оружие.

Подобные кинжалы имели все жрицы Эрбы. Но только Верховной жрице принадлежали сирры, созданные в эпоху Богов, первую эпоху, имевшую свою письменность. Сирры являлись символом власти, символом превосходства над всеми остальными. Лезвия этих кинжалов украшал витиеватый узор из листьев. Никаких камней, никакого золота и уж тем более серебра. Сирры изготовили из чистой стали.

Большую часть времени их держала у себя Эсма. Она являлась Хранительницей оружия, что давало определённый статус в клане. Благодаря этому Эсма участвовала в советах Верховной жрицы и именно из-за этого её выбрали для нападения на Генерала. В прямые обязанности Хранителя оружия входила охрана сирр. Он следил за тем, чтобы кинжалы сохраняли свой первозданный вид, полировал их, чистил. А в нужное время отдавал жрице. Должность была переходящей. Фактически, жрица в любой момент могла заменить Хранителя, но, как правило, это случалось только со сменой самой жрицы. Правда, у Хранителей сирр Верховных жриц чаще всего причиной смены служила собственная смерть. Ведь век жриц длился пять столетий. Конечно, его можно было прервать, убив жрицу, но подобных случаев летописи знали очень мало.

Между сиррам лежал лабрис. Красивый топорик с короткой рукоятью и двумя массивными закруглёнными лезвиями, напоминающими крылья бабочки. По контуру лезвий шла сеточка ромбовидного узора, в центре красовалось искусное изображение головы быка, от которого во все стороны расходились тонкие неровные линии, заполняющие всё пространство. На рукояти между лезвиями тянулись залитые золотом борозды. Все вместе они образовывали шестиконечную звезду. Красивое, идеально сбалансированное оружие, используемое с Эпохи Войн как знак отличия Верховных жриц Эрбы.

Лабрис жрицы применяли для убийств священных быков или казни предателей. У каждой Верховной жрицы и у каждого Верховного жреца имелось оружие для казни: лабрис, меч, трезубец — зависело от покровителя. Право убить ренегата10 в мирное время принадлежало Верховным жрецам и жрицам. Вдобавок, каждому предателю полагалось умирать только от рук главы своего клана. Однажды из-за нарушения этого правила чуть не вспыхнула война между последователями Ректуе, Бога Справедливости, и последователями бога Войны — Белума. В тот раз, узнав, что один из белумцев передаёт сведения драконам, ректурианцы убили его. Только стараниями Мастеров и остальных Верховных жриц и жрецов удалось избежать кровопролития.

Глядя на оружие, Эсма вдруг почувствовала ледяное спокойствие и одновременно жгучую решимость. Она будто бы только сейчас осознала слова Матвея. Ей не следует вмешиваться. Великих Короля и Воина неспроста называют именно так. Их судьба давно написана богами. И магам её не исправить, что бы они ни задумали. Женщина взяла в руки лабрис и попробовала замахнуться им, представляя, как сносит чужую голову. Раньше этот топорик выглядел очень внушительным, а теперь он превратился в обычное старое оружие. В такое, какое никогда не убьёт легендарных героев — ни Короля, ни Воина.

Глава 12 “Мысли невслух”

— А потом у нас была вечерняя тренировка. Я уложила Сайлоса на лопатки. Потом он, конечно, сделал то же самое. Но я-то была первой! Правда он почему-то не согласен… Ещё был зачёт по отжиманиям. Лучше меня были только Сандр и Фил. С Сандром не удивительно, но Фил… В следующий раз я её сделаю… После тренировки мы пошли на ужин… Я ела бараньи котлеты и кашу. И хлеб. Чуть не уронила тарелку. Но! Я смогла её удержать! Это ведь хороший знак? Мне кажется, что да.

Сидя на чересчур жёстком стуле, Мишель быстро пересказывала Дендру события дня. Лекарь монотонно покачивал головой, мысленно отмечая, что купель Эрбы действительно сработала: удача вернулась к девочке.

И хоть это и стало очевидно с самого начала, Дендр предпочёл ещё несколько декад выслушивать рассказы Мишель о прошедшем дне. Сначала они встречались до ужина, но затем лекарь счёл, что гораздо удобнее проводить ежедневную беседу после еды.

Пришлось пойти на это из-за досадной ошибки. Лекарь полагал, что разговор будет ограничиваться парой фраз в стиле "всё в порядке" и "мне начало везти". Но Браво с самого