Со свойственной ей прямотой Александра Сергеевна сказаласебе, что Викторию нужно убить. Только обязательно обставить дело какнесчастный случай. После трагической смерти жены убитый горем Венечка броситсяк ней.

Он не может существовать самостоятельно, особенно встрессовой ситуации. Прибрать его к рукам, вместе со всеми деньгами, несоставит никакого труда…

К утру Александра Сергеевна убедила себя, что убийствоВиктории — единственно возможный вариант, таким образом она обрубит все концы.

Она подумала, как это сделать технически и остановилась наотравлении. Нужно подсунуть Виктории яд, таким образом у нее, АлександрыСергеевны, будет алиби.

Не зря последние несколько лет она была озабочена толькотем, где бы заработать денег. Она перепробовала многое и наконец нашлазамечательный приработок. Она закончила какие-то курсы, почитала специальнуюлитературу и стала специалисткой по фэн-шуй.

Ее приглашали в частные дома и в офисы. И в одной частнойхимической лаборатории, где она консультировала, Александра Сергеевна досталанемного яда. Яд был растительного происхождения, его почти невозможно обнаружитьв организме. Яд не обязательно было глотать, он мог проникнуть в организм черезкожу. Попадание достаточного количества яда в организм вызывало мгновенныйпаралич дыхательных мышц.

Потом в офисе косметической фирмы «Ликофарм», где АлександраСергеевна тоже консультировала, она узнала, что вскоре назначена рекламнаяакция в торговом центре «Лэйк», где десяти первым покупателям будут вручатьподарочные наборы косметики.

Все получилось очень удачно, в комнате никого не было,Александра Сергеевна смогла подмешать яд во все десять баночек с кремом. Она немогла знать заранее, какой набор достанется Виктории, и не могла рисковать… Отом, что вместе с Викторией могут погибнуть еще девять женщин, она не думала —не до этого было…

* * *

— Вы готовы были убить десять человек! —воскликнула Надежда, в волнении выслушав всю историю. — Это невероятно!

— По-моему, понятно — чтобы отвести от себя подозрения,я должна была спрятать убийство Виктории среди других убийств, — довольноспокойно ответила Александра. Так учитель математики объясняет ученикамкакую-нибудь несложную теорему. — Все эти смерти объяснили бынедоброкачественностью крема, списали бы на фирму «Ликофарм»… Меня подозрениябы не коснулись, я у них не в штате.

— Саша, ты ужасная женщина! — сдавленным голосомпроговорила Виктория. — Ведь мы дружили с тобой столько лет…

— Ненавижу! — прошипела Александра и рванулась изрук охранников.

— Что теперь делать? — спросила Надежда.

— А это уж мы сами знаем! — решительно ответилАртур. — Всего хорошего. Надежда Николаевна, вы уж извините, но до домувас довезти не сможем, у нас другой пассажир.

— Вы как? — спросила Надежда Викторию.

— Да ничего, — вяло ответила та, — как-нибудьсоберусь. Хорошо, хоть завтра воскресенье.

Надежда вдруг вспомнила, что завтра действительновоскресенье, и вечером приедет из командировки муж. А послезавтра понедельник,и Павлу крайний срок попасть во французское консульство за визой, а он даже незнает, что документы она уже достала. И вообще, уже вечер, и Павел, наверное, сума сходит, куда она пропала.

— Слушайте, вы уж тут сами в себя приходите! —крикнула Надежда и выскочила из квартиры.

* * *

Надежда подошла к своей собственной двери и позвонила.Конечно, у нее были ключи, но она подумала, что Павел Петрович еще не знает,что все неприятности благополучно завершились, что за ним больше никто неохотится, и может перепугаться, услышав скрип ключа в замке.

Дверь распахнулась почти мгновенно. Павел стоял на пороге,красный от волнения.

— Нада, — воскликнул он, хватаясь засердце, — ну разве так можно?

— А в чем дело?

— Где ты пропадала? Я так волновался, я обзвонил всеморги и больницы…

— Ну, знаешь ли! — возмущенно прервала егоНадежда, входя в прихожую. — Я все-таки не пятнадцатилетняя девочка, а тыне моя мама…

— Но ты пропала, и не давала о себе знать!

— ..и не муж…

— Кстати, о муже! Представляешь, как я смотрел бы вглаза Саше, если бы с тобой что-то случилось!

— Я надеюсь, — холодно проговорила Надежда, —ты не собираешься рассказывать ему о том, что здесь происходило?

— Но я, как честный человек…

— Если ты хоть что то ему расскажешь, ты будешь нечестный человек, а круглый дурак, и я тебе немедленно откажу от дома!

— Но Надя…

— Вот, держи! — Надежда протянула Павлу розовуюпластиковую папочку. — Хотя ты, конечно, этого и не заслуживаешь…

— Ой! — Павел схватил папку и прижал кгруди. — Неужели это…

— Оно самое, — подтвердила Надежда, — так чтов понедельник с утра можешь отправляться в консульство. Но учти — если хоть очем-то проболтаешься…

Павел Петрович так и не узнал, что его ждет в этом случае,потому что Надежду неожиданно прервал дверной звонок.

— Кто это еще? — Надежда повернулась и открыладверь. В прихожей сразу стало тесно: в нее ввалились соседка Мария Петровна сТяпой на руках, ее племянница Липа во всей своей красе и еще какой-токоренастый мужчина, лицо которого показалось Надежде смутно знакомым.

— Ой, Надя, — заторопилась Мария Петровна, —а я тебя в окно увидела, дай, думаю, зайдем… Мы так волновались, Павел Петровичвот просто места себе не находил… Липочка как раз пирог испекла, с капустой, ау нас еще и торт есть, Леонид Михалыч принес, — и она указала накоренастого спутника.

— Старший сержант Огурцов, если не ошибаюсь? —обратилась к нему Надежда.

— Так точно!

В штатском Леонид Михайлович Огурцов выглядел довольнопредставительно.

— Так что же мы в прихожей стоим? — радостновоскликнул Павел Петрович. — Пойдемте чай пить!

За столом старший сержант сел рядом с Липой. ПлемянницаМарии Петровны цвела, как куст махрового шиповника, а коренастый милиционерухаживал за ней и через два слова повторял:

— Попробуйте пирог, это Липочка пекла!

Она так хорошо готовит!

Домой Павел Петрович отвез Надежду уже за полночь. Котобъявил бойкот.

* * *

Все воскресенье Надежда усиленно подлизывалась к коту. Онакормила его свежей печенкой и фаршем, через каждые два часа давала витамины ирасчесывала щеткой.

Бейсик милостиво принимал все знаки внимания, но особоНадежду не жаловал. Она же беспокоилась, как бы кот и вправду не похудел, асамое главное — не нажаловался Сан Санычу, что Надежду где-то носило целымисутками.