– То есть вы подозревали, что на Курочкина напали. Ичто журналистка, которая последней видела писателя Заречного живым, украла извашей гримерки туфли. И когда убили мэра города Перегудова, всю труппуопрашивали следователи, потому что кое-кто из артистов встречался с этой самоймэршей в день ее убийства.

Никаких вопросительных интонаций. Он констатировал факты,бросая их Белинде в лицо. Она стояла перед ним бледная и злая, прижимая к грудиТанину сумочку, обнаруженную на заднем дворе салона красоты. Безумопомрачительных каблуков Белинда оказалась значительно ниже и, чтобы недышать ему в грудь, высоко задирала подбородок.

– Вы должны были понимать, – продолжал Дворецкий,не отступая ни на шаг, – что находитесь в опасности. Судя по всему, кто-тохотел сорвать ваши гастроли. Другое объяснение трудно найти. И когдапреступнику не удалось это сделать, бросив на вас подозрение в убийствах, онпошел в атаку. Он вывел из строя Курочкина. Однако спектакль не сняли! Потомучто Курочкина заменил Будкевич. На вас могли напасть! Но в ваши симпатичныеголовы такая мысль даже не пришла!

– Мы не следователи, чтобы разбираться во всехтонкостях! – оборонялась Белинда. Оборонялась довольно вяло, потому чточувствовала себя виноватой: Таню похитили, а она осталась цела и невредима.

Когда Дворецкий приехал, перепуганная насмерть Белиндавывалила на него все, что знала сама. Она рассказала ему, что случилось с ихтруппой за время гастролей, и Дворецкий схватился за голову. Он обошел всех безисключения актеров и каждого подробно расспросил. Он вынул душу из Веленко. Онругал Будкевича за то, что тот слишком долго тянул, прежде чем обратиться запомощью.

– Да ведь насчет Курочкина милиция так ничего и невыяснила, – оправдывался тот. – То ли его стукнули, то ли он сам упали головой о камень ударился… В себя не приходит, правды мы не знаем… Ясобирался рассказать милиции про туфли Регины, но они внезапно исчезли! И ктобы стал меня слушать?

– Я бы стал. Вы должны были понять, что столькопроисшествий сразу – это неспроста! – парировал Дворецкий.

Его зеленые глаза метали молнии. На Таранова он смотрел скакой-то особой ненавистью, как будто лично поручил ему приглядывать за Таней,а тот не справился с заданием. Таранов между тем ни на кого не обращал вниманияи беспрестанно курил, неприкаянно расхаживая взад и вперед. Расхаживал онмонотонно, словно узник, который не ждет скорого освобождения.

– Надо спектакль отменять, – сдавленным голосомсказал Будкевич. – Придется собственными руками задушить премьеру.

Он с отвращением посмотрел на свои руки и уронил их вниз. Вэтот момент в его кармане зазвонил телефон. Выхватив его и прижав к уху, Аликтак быстро и шумно вскочил на ноги, что все в испуге замерли. Однако испуг былнедолгим.

– Она нашлась! – закричал Будкевич, отстраняясь оттрубки. – С ней все в порядке! Ее просто отвезли в лес и хотели убить. Но,слава Богу, все обошлось. Слава Богу…

Дворецкий сам поехал за Таней, погоняя шофера, словнонетерпеливый барин кучера, и попутно забрасывая его вопросами.

– А что, дом Заречного находится далеко от города? Адорогу к нему все местные жители знают? И что, это совсем дикий лес? А грибникитуда часто наведываются? А охота тут разрешена?

Шофер служил у директора местного театра и был ужасновзволнован тем, что оказался в гуще таких невероятных событий. Он отвечалохотно и обстоятельно, добавляя от себя массу ненужной информации.

Ожидая, когда за ней приедут, Таня бродила по поляне,расстилавшейся перед домом писателя. Увидев вылезающего из машины Дворецкого,она едва не расплакалась от облегчения. У него был такой уверенный вид, такаярешительная походка… Такая сила и энергия исходили от него, что хотелосьброситься ему на грудь и спрятаться от всех неприятностей. Таня помчалась емунавстречу и через минуту очутилась в крепких объятиях.

После короткого объяснения с майором Болотовым, у которогоДворецкий забрал склянку с предполагаемой соляной кислотой, он попросил Танюснова рассказывать обо всем, что с ней приключилось. Когда девушка упомянула околее, по которой выбралась из лесу на дорогу, Валерий немедленно сделалстойку. Когда они погрузились в машину, Дворецкий заставил водителя съехать сшоссе и проделать весь путь до того самого места, где Таню выбросили изавтомобиля. Машина ехала медленно, подскакивая на ухабах и опасно кренясь то наодин бок, то на другой.

– Вон моя палка! – воскликнула Таня, схвативВалерия за руку. – Это я специально место отметила, чтобы потом его легчебыло отыскать. Я подумала, что потом здесь можно будет поискать следыпреступника, и все такое…

Дворецкий ободряюще стиснул ее ладонь и велел водителюостановиться. Однако ничего стоящего на месте преступления сыщик не обнаружил,и довольно скоро машина тронулась в обратный путь. По дороге они продолжалиобсуждать происшествие.

– Значит, похитителя ты опознать не сможешь, –констатировал Дворецкий.

– Нет, – покачала головой Таня. – Возможно,их даже было несколько. Я плохо соображала, и солнце било в лицо.

– А мужчина это или женщина, тоже не знаешь?

Таня призналась, что не знает и этого.

– Полагаю, кто-то хочет сорвать ваши гастроли, –вслух рассуждал Дворецкий. – Любой ценой.

– Но зачем? – воскликнула Таня. – И для чегобыло похищать меня среди бела дня? Только для того, чтобы напугать дополусмерти и плеснуть в лицо тухлой водой?

– Возможно, преступник надеялся, что ты до вечера невыберешься из леса. И тогда спектакль отменят.

– В этом лесу, кстати, полно диких кабанов, –подлил масла в огонь водитель. – И медведи водятся. Может быть, бандитнадеялся, что девушку разорвут на клочки!

Таня содрогнулась. Бредя по лесу, она, помнится, опасаласьчервяков и змей, но совсем не брала в расчет медведей.

– Но зачем срывать гастроли таким замысловатымспособом? – снова подала голос Таня. – Убивать мэра города, а потомеще известного писателя? Если уж на то пошло, не проще ли было сразу укокошитького-нибудь из ведущих актрис – и дело с концом? Актрису Алик не смог бы заменить…

– Не знаю, не знаю, – пробормоталДворецкий. – Я над этим думаю. У меня на руках еще нет всех фактов.Сомневаюсь, что твоя Белинда, излагая события, ничего не перепутала.

– Почему это? – обиделась за подругу Таня.

– Потому что ум – это рояль. Мужчина исполняет на немконцерты, а женщина беспорядочно стучит по клавишам. Конечно, я имею в виду невсех женщин, – поспешно добавил он. – А только таких, как твояприятельница. И характер у нее при этом, как у козы: то она жизнерадостноскачет, а то упрется – и ни с места. И ни кнутом, ни морковкой ее с этого местане спихнуть.

Таню встречали всей труппой на пороге гостиницы и отчаяннотискали, радуясь, что все закончилось благополучно. Маркиза приложилась к еещеке чопорным поцелуем. И даже Регина похлопала по плечу, заметив с кривойулыбкой, что если бы Таню убили, жить стало бы гораздо скучнее. Белиндавсе-таки разревелась. Таня быстро взглянула на Таранова. Он был мрачен, какдемон ночи, и когда подошла его очередь публично выражать свои чувства, взял Танюза шею и на несколько секунд с силой прижал ее голову к своему плечу. Онапочувствовала, как он напряжен, и испытала острое чувство радости.