С Наумкиным случилась истерика. Он орал так, что в дверьстали звонить соседи. Если отбросить мат, а также более приличные эпитеты,которыми Борис Леонидович в тот день наградил любимую женщину, то выходило, чтоОля его предала в тяжелую минуту, и нет ей за это прощенья.

Она долго объяснялась в любви к нему, уговаривала не делатьглупости, но ничего не помогло. Он ушел, хлопнув дверью, и прервал всяческиеконтакты.

Когда примерно через полгода он очухался и понял, чтонаделал, было поздно – у Ольги началась другая жизнь.

Все последующие годы Наумкин старался гнать от себявоспоминания о ней, пытался доказать самому себе, что был прав, но получалосьплохо. Правда, со временем воспоминания приходили все реже, а последние годы ивообще исчезли. И вот, на тебе, нежданная встреча!

* * *

Селиванов не соврал – выглядела Ольга для своих летроскошно. Роскошно выглядели и апартаменты, где она теперь проживала.

– Входи, входи, – теребила его Оля. – Садисьсюда, дай на тебя посмотреть-то!

– А, – махнул рукой Наумкин. – Не на чтосмотреть. Это ты красавица – глаз не оторвать.

– Ага, красавица. Скоро бабушкой стану.

– Не тянешь ты на бабушку, серьезно.

– Слушай, Борь, давай я сейчас быстренько столсоображу. Выпьем чего-нибудь, поговорим. Поесть хочешь?

– Нет, не беспокойся. А вот выпить и впрямь было бынеплохо, а то я волнуюсь – вон, руки трясутся. И кофейку, если можно. Я думал,ты меня и слушать не захочешь.

– Почему это? Я все время хотела тебя увидеть, искаладаже. Так что рада – ты даже не представляешь как. А руки у тебя, наверное, отпьянства трясутся. Пьешь? Вон – не ухоженный какой-то. Не женат? Я так идумала. Был у тебя единственный счастливый случай – я. И тот уплыл. Ладно,ладно, не обижайся, это я любя. Пошли на кухню.

И она, по-хозяйски подхватив Наумкина под руку, потащила егопо громадному коридору куда-то в глубь квартиры.

Они разговаривали всю ночь. Им было, чем поделиться, чторассказать и обсудить. Ощущение, что былые чувства до сих пор не умерли, непокидало обоих. Жаль только время назад не вернуть.

Наумкин, окончательно расслабившись от сантиментов, сталбыло подумывать, что не стоит ему лезть к Ольге со своими сомнительными делами.Однако их непринужденный разговор неожиданно сам собой потек в нужном направлении.

– Нет, ну как все же здорово, что ты Витькувстретил! – восхитилась Оля. – Бывает же, нарочно не придумаешь. Ноэтот гусь столичный понятно, а ты-то как в столице оказался? Командировка,отпуск? Личные дела?

Последний вопрос был задан шутливым тоном, но с изряднойдолей заинтересованности в голосе.

– Какие там личные, – вздохнул Наумкин. –Служебные, общественные, называй, как хочешь. Решаю тут одну проблему, вот иразъезжаю – Питер, Москва. Информацию ищу. Я ведь домой должен возвращаться,мне на работу выходить. Ну, а тут Селиванов. Про тебя рассказал, я и решилснова в Питер, хоть на денек.

– А что за проблема? Я могу помочь?

– Наверное. Ведь тут даже не одно совпадение, а целыхдва. Только я лучше ничего тебе рассказывать не буду. Иначе ты подумаешь, что ятолько из-за этого к тебе и приехал. Так что ты меня больше про это неспрашивай – я только тебя нашел, и терять больше не хочу.

Легенда, которую Борис Леонидович готовился изложить Ольге,была им придумана заранее. И сейчас он пытался обставить все таким образом,чтобы она без его подсказки вызвалась бы помочь. Вновь войдя в роль охотника засокровищами, он уже не мог думать ни о чем ином. Конечно, чувства Наумкин приэтом испытывал довольно странные и весьма противоречивые. С одной стороны, онсерьезно рассчитывал, что встреча с Ольгой может помочь в атрибуции рисунков. Сдругой стороны, ему вдруг ужасно захотелось сохранить их вновь обретенныеотношения.

– Так что за проблема-то? – женщинапроигнорировала все возражения и ласково накрыла ладонью его пальцы.

– Нет, оставь это, Оля. Может, я еще и сам справлюсь.Если нет – обращусь к тебе, договорились?

– Дудки! Не договорились. Господи, что за глупости ты несешь?Какие твои дела могут нам помешать? Ну, говори быстро! И имей в виду – чтобы тытам сейчас ни произнес, меня это нисколько не удивит. И любые совпадения мне непокажутся чрезмерными. Слушай, Борь, я буду счастлива помочь тебе. Счастлива!

Наумкин еще раз вздохнул и все же решился – будь что будет.

– Ну, в общем, дело такое, – начал он. – Унас ведь провинция, знающие люди наперечет, так что я иногда для музея, иногдапо просьбе частных коллекционеров, особенно богатеньких, тех, которые тупоскупают все более-менее ценное, выступаю консультантом. Так, в первомприближении. И вот, присылают мне…

– Надо же, – засмеялась Ольга. – Консультант!Кто бы мог подумать. А… я кажется поняла, чего ты боялся. Стой, давай я сама.Тебя попросили атрибутировать вещь, и ты не знаешь, как выкрутиться изположения. Ездишь по городам и весям, ищешь источники. И боишься, что язаподозрю в твоем визите ко мне корысть. Ох, дурак же ты, Наумкин! Ой, дурак!

Борис Леонидович грустно улыбнулся – действительно, дурак,как он мог в ней сомневаться?

– Давай, посмотрим, что у тебя там, – ласковоглядя на него, предложила Оля. Наумкин достал из кармана пиджака и протянул ейдва заранее приготовленных снимка – два фрагмента одного из рисунков.

– А почему не целиком рисунок? – удивилась Ольга,внимательно вглядываясь в замысловатый узор на фотографиях.

– Не знаю. Так мне передали. Боятся наверное чего-то.Но денег предложили много. А я не представляю, как можно определить автора поэтим клочкам. К тому же я не специалист по рисункам… Хотя я за последние неделистолько всего познал, что теперь, наверное, уже специалист. Но все же этого,естественно, недостаточно, чтобы такие загадки отгадывать.

– Знаешь, ты давай отдохни немного, я тебя в комнатедля гостей размещу. А я пока сбегаю кое-куда, там и попробую выяснить, что тебеподсунули.

– Кое-куда?

– В одну очень серьезную реставрационную мастерскую.

– Только ради Бога – поаккуратне! Дело это тонкое…

– Не волнуйся, я тебя не подведу, ты же знаешь.

– Знаю, – радостно засмеялся Борис Леонидович. –Ты умница! Спасибо тебе.

– О чем ты, Боря. Спасибо тебе, что появился.

* * *

– Боря, слушай, а ты знаешь этих своих клиентов? –Ольга как-то странно смотрела на еще заспанного Наумкина.

– Лично – нет. Только по телефону общались. А чтотакое? – встревоженно глянул он на нее.

– А фотографии?

– Пакет с фотографиями мне курьер передал. Что-тослучилось?