И тут, наконец, Борис Леонидович сообразил, кто перед ним.

Последний раз они виделись лет двадцать тому назад навстрече однокурсников. Подумать только – пять веселых студенческих лет вЛенинградском университете, а потом еще восемь – в одном научном отделе музея.Они тогда были приятелями – сколько выпито вместе, сколько пережито всякихприключений. Затем жизнь раскидала их, Селиванов женился и переехал в столицу,Наумкин остался в Питере, а потом и вовсе перебрался в провинцию.

И вот – такая нежданная встреча. Мужчины неловко обнялись,стали, как водится, хлопать друг друга по плечам и возбужденно говорить,перебивая друг друга и радостно улыбаясь. Затем, выбравшись из сутолоки метро,уселись в ближайшем кафе и принялись с энтузиазмом заполнять образовавшийся вих отношениях вакуум. Каждому из них хотелось узнать о приятеле как можнобольше, рассказать о своем житье-бытье, а заодно предаться сентиментальнымвоспоминаниям. Так они просидели до позднего вечера, беседуя обо всем на свете,заодно вспоминая общих друзей и былые подвиги.

Расстались они уже за полночь. Ехать в такое позднее время вгости Наумкин отказался, однако приятели обменялись адресами-телефонами идоговорились непременно встретиться еще раз до отъезда Бориса Леонидовичадомой.

Хотя целый день поисков был вычеркнут из очень плотногорабочего графика, Борис Леонидович возвратился в свой номер в прекрасномнастроении. Дело было не только в том, что он встретил давнего друга, и уж темболее не в количестве выпитого ими спиртного. Просто Селиванов, сам того неведая, подарил Борису Леонидовичу замечательную информацию. Теперь у Наумкинапоявился шанс – крохотный, призрачный, но шанс получить необходимую консультацию,причем бесплатно и практически безопасно. Это было настоящим чудом, наградой заего долготерпение. Борис Леонидович возбужденно побегал вдоль своегогостиничного ложа, чуть фальшиво напевая «кто весел, то смеется, кто хочет, тотдобьется, кто ищет, тот всегда найдет!».

Спать не хотелось абсолютно, поэтому он сел читать взятый вдорогу детектив. Но алкоголь все-таки сказал свое веское слово – через часНаумкин уже мирно похрапывал в кресле, уронив книгу на пол и счастливо улыбаясьво сне.

А уже ранним утром он спешно выехал обратно в Питер, ибоименно там надеялся теперь найти ключ к разгадке всей этой затянувшейсякриминально-искусствоведческой головоломки.

* * *

– Борька, милый, я просто глазам не верю! Ведь и неждала уже… Господи, я же искала тебя, а ребята мне сказали, что ты в какую-тодеревню уехал, и адреса не оставил. Да проходи скорее, а то мне все кажется,что ты постоишь-постоишь в дверях, и исчезнешь, как мираж!

Борис Леонидович, ухваченный за руку, переступил, наконец,порог, и вошел в квартиру.

О том, что Оля Бекасова, староста их группы и его давняябольшая любовь, по-прежнему живет и работает в Питере, Наумкину рассказалСеливанов.

– Ты Ольгу свою давно видел? – поинтересовался вовремя их вчерашних посиделок Виктор.

Борис Леонидович стыдливо отвел глаза в сторону.

– Да с тех пор, как мы расстались, не видел. Какотрезало тогда. А после, мне сказали, она в свой Благовещенск уехала. Родиланепонятно от кого, стала экскурсоводом в музее. В общем, потерял я ее из вида.И вообще потерял.

Наумкин замолчал, задумчиво уставившись куда-то в окно.

– Ну, ладно, не грусти, – не дал затянутьсямолчанию Селиванов. – Если хочешь, могу тебе помочь. В смысле – дам еекоординаты. Хотя, честно говоря, ты этого явно не заслуживаешь. Кто-то емусказал… Побольше слушай всякую чушь! Теперь внимай, несостоявшийся муж.Информация полная и объективная – я в прошлом году с семьей был в нашемПетрограде-Ленинграде, с ребятами встречался, кто еще там живет. Ну, и с Олей,само собой. Тебя вот вспоминали, даже хотели в розыск объявить.

Заметив, что при слове «розыск» Наумкин вздрогнул, Селивановрассмеялся и добавил:

– Шутка. Через Интернет пытались – думали, вдруготкликнешься. Так вот, об Ольге твоей. Ни в какой Благовещенск она не уезжала.То есть уезжала на месяц – у нее мать тогда умерла. Потом вернулась обратно –она ведь в то время уже работала научным сотрудником в Петергофе. Ребенкадействительно родила – вышла замуж за Медведева Серегу. Он ведь всегда по нейсох. Помнишь – худенький такой, в круглых очечках? Он, кстати, умер недавно. АОльга – та сейчас великий деятель антикварного рынка – оценщик, эксперт, ипо-моему, то ли совладелица, то ли директор антикварного магазина. Да,собственно, все правильно – сколько лет она отдала питерским музеям и всякимфондам. Асс, специалист экстра-класса!

Селиванов хитро глянул на друга и продолжил мысль:

– Да и как женщина еще очень и очень… Если, конечно,тебя это интересует.

Наумкин неопределенно хмыкнул, думая в этот моментсовершенно о другом. Конкретно – о том, что случайная встреча преподнесла емусовершенно неожиданный сюрприз. Ведь его давняя любовь, женщина, которая едване стала его женой, была именно тем человеком, к которому он может обратитьсябез всяких опасений. Ничего себе – эксперт антикварного рынка! Кто бы могподумать, хотя… Оля всегда была девушкой тихой, но упорной при достижениицелей. Искусством она интересовалась очень серьезно, поэтому не просто отличноучилась, но и на лекции всякие ходила, экскурсоводом подрабатывала. И еслижизнь в итоге произвела перспективного Наумкина всего лишь в сержанты, то Оля,судя по Витькиному рассказу, носила как минимум генеральские погоны.

– Эй, ты о чем там задумался? – вдруг донесся доБориса Леонидовича голос Селиванова. – Воспоминания накатили? Тытелефончик-то запиши, пригодится.

* * *

Больше всего Наумкин боялся, что она вообще не захочет с нимразговаривать. Прошло уже столько лет, что былые сильные чувства вполне моглипереродиться в нечто прямо противоположное. Тем более разрыв их произошелисключительно по его инициативе и был скандальным. Это сейчас он понимал,какого дурака свалял, как ничтожна была причина, по которой он разрушил и ее исвою любовь.

Но Ольга встретила его так радостно и искренне, будто всеэти годы только и делала, что ждала появления изрядно потрепанного жизньюНаумкина.

Их роман начался на четвертом курсе, продолжался нескольколет после учебы, и дело шло к официальному оформлению отношений. Но тут наНаумкина неожиданно навалились многочисленные проблемы: его первую серьезнуюстатью раскритиковали в профильном журнале, он поссорился со своим научнымруководителем, диссертация забуксовала…

Он сделался раздражительным и нервным, злился по пустякам исрывал зло на каждом, кто подворачивался под руку.

Однажды Оля, которая до сих пор неизменно поддерживала его ипризывала бороться и не унывать, вдруг сказала:

– Борь, тебе лучше сменить работу. Да и вообще – бросьвсю эту науку, а то совсем на нет сойдешь. Видишь же – не получается.Диссертация от тебя не уйдет, захочешь потом – защитишься. А пока – давайнайдем тебе что-то более тебя достойное.