Примите мои соболезнования… Такая трагедия! — Онповернулся к телохранителям и коротко бросил:

— Спокойно, ребята, все в порядке.

— Артем, — наугад продолжила Лена, надеясь, чтоОльга называла его просто по имени, — давайте потанцуем. Я должна вамкое-что сказать…

Тут кукольная блондинка взорвалась. Ее хорошенькое личикоперекосилось, сделавшись сразу удивительно уродливым, и она завизжала:

— Что это еще за шлюха? Убирайся вон, зараза, а то ятебе глаза выцарапаю! Пускают в ресторан черт знает кого!

Лена справилась с первым побуждением — заткнуть ротблондинки солонкой. Очевидно, ее сестра так бы и поступила, но сейчас скандалбыл Лене совершенно не нужен, поэтому она проговорила с чарующей улыбкой:

— Вы ошиблись, милая, мы с вами не коллеги. Хотя выправы — в этот ресторан пускают черт знает кого. Так как, Артем, вы со мнойпотанцуете?

— Да, конечно, — произнес Успенский и, скривившись,повернулся к своей спутнице:

— Алена, не устраивай истерик, это совсем не то, что тыдумаешь.

Пока они шли к площадке для танцев, Лена чувствовала спинойвзгляд разъяренной блондинки. У нее даже возникло чувство, что взгляд этотпрожег платье на спине.

— Артем, — начала она, сразу беря быка зарога, — муж оставил мне кое-какие счета, но я всего лишь глупая женщина исовершенно не разбираюсь в банковских тонкостях. Вы — банкир, вы в этомчувствуете себя как рыба в воде.

Не могли бы вы мне помочь? Какие счета нужно аннулировать,какие — сохранить, другие, может быть, перевести куда-то…

— Ольга, — Успенский смотрел на нее с явныммужским интересом, — мне лестно ваше доверие. Конечно, я не слишком близкознал покойного Никиту Сергеевича, но я относился к нему с большим уважением и впамять о нем сделаю для вас все, что в моих силах. Если вас устроит, приезжайтезавтра ко мне на дачу, я пришлю за вами машину.

— Артем, большое вам спасибо, — Ольга благодарноулыбнулась, — но было бы лучше, если бы вы приехали ко мне в городскуюквартиру. Все бумаги у Никиты в сейфе, не могу же я тащить сейф к вам на дачу!Не беспокойтесь, нам никто не помешает. — Она одарила Успенскогомногообещающим взглядом.

На следующий вечер Артем Успенский подъехал к дому покойногоШувалова! Один из охранников, по совместительству шофер, остался в машине,второй поднялся с ним к дверям шуваловской квартиры.

Успенский позвонил. Хозяйка открыла мгновенно, как будтождала у двери. На ней был такой легкомысленный домашний наряд, что Успенскиймысленно присвистнул — ничего себе вдовушка! Три дня только, как мужа убили!

Он приказал охраннику ждать его на лестнице и вошел вквартиру.

— Пойдемте, Артем, я покажу вам Никитины бумаги! —Женщина пошла в глубину квартиры, приглашая за собой гостя.

Они вошли в кабинет, Успенский увидел открытый сейф и тут жепочувствовал холодное дуло пистолета, уткнувшееся в затылок.

«Ловушка!» — понял он слишком поздно.

— Спокойно, Успенский! — произнес твердый голос унего за спиной. — Не вздумайте шуметь. Сами понимаете, чем это может длявас кончиться!

Успенский укоризненно посмотрел на женщину и сказал:

— Ольга, Ольга! Это не только отвратительно, но иглупо. Я ведь хорошо знаю вас и найду хоть под землей. Допустим, вы получите заменя какой-то выкуп, но скрыться потом вы не сможете… Да вы и выйти отсюда несможете вместе со мной: мои охранники — профессионалы, они меня отобьют безриска для моей жизни…

Женщина неожиданно улыбнулась:

— Вы ошибаетесь, Артем Владленович.

— В чем я ошибаюсь?

— Вы ошибаетесь абсолютно во всем. Во-первых, я вовсене Ольга Шувалова…

— Не может быть! — перебил ее Успенский. — Явидел вас с Никитой.

— Вы видели не меня, а Ольгу Шувалову.

Я похожа на нее — бывают в жизни двойники.

Это сходство сослужило мне однажды плохую службу… Далее, мывовсе не собираемся требовать за вас выкуп, у нас совершенно другая цель. Ив-третьих, выйти отсюда мы сможем, и ваши охранники ничего не сумеютпредпринять, потому что они просто нас не увидят… — С этими словами женщинаоткинула висевший на стене ковер и толкнула искусно скрытую под ним потайнуюдверь. — В этой квартире, как в большинстве старых домов, есть второйвыход. Но черный ход в этом доме закрыт в целях безопасности, поэтому вашиохранники не обратили на него внимание. Но мы пройдем другим путем.

— Так, значит, это вовсе не квартира Шувалова?

— Естественно. Вас подвело то, что люди вашего кругаимеют несколько квартир. Поэтому, когда я пригласила вас не туда, где вы бывалиу Никиты, вы ничего не заподозрили…

Мужчина с пистолетом подтолкнул Успенского к двери. Онивошли в темный проем и оказались на узкой, тускло освещенной лестнице.Спустившись по ней, мужчина открыл своим ключом дверь подвала, они прошлидлинным сырым коридором, а потом вышли во двор соседнего дома, где их ждалатемно-красная «девятка».

Успенского втолкнули в машину. Мужчина, лица которого банкирне мог разглядеть из-за темных очков и низко опущенного козырька бейсболки, селза руль. Женщина со вторым пистолетом села на заднее сиденье рядом с Успенским.

Машина выехала на улицу, причем совсем не на ту, гдеУспенский оставил свой «мерседес», так что его надежды на телохранителейокончательно растаяли. Они ехали по городу, и с каждой минутой Артемустановилось все яснее их цель: они ехали к его банку.

Перед служебным входом в банк мужчина в темных очкахостановил машину и сказал, не оборачиваясь:

— Сейчас мы подойдем к двери. Вы нажмете кнопку вызовадежурного и скажете, что должны пройти в свой кабинет. И что я пройду вместе свами Дама останется в машине. При любом резком движении или слове я отстрелювам почки. Должен заранее предупредить, что вас в этом случае ждет невероятноболезненная смерть. И еще: вы, конечно, можете не поверить мне на слово, но я —тоже профессионал, и получше ваших телохранителей, и уж в упор точно не промахнусь.

— Я вас понял, — кисло промямлил Успенский.

Они вдвоем вышли из машины и подошли к двери. Банкир нажалкнопку вызова. Охранник увидел его на своем мониторе и беспрепятственнопропустил в помещение банка.

Поднявшись в кабинет, мужчина в темных очках усадилУспенского в его рабочее кресло и включил компьютер.

— Что вы хотите от меня? — спросил банкиррастерянно.

— Обнулить кое-какие счета, — лаконично ответилтаинственный незнакомец.

— Но я же не программист, не операционист, я банкир! Яво всех компьютерных делах не разбираюсь!