жизни, - победоносно улыбнулся Френсис. - Так что, мнекажется, все почти

в полном порядке, Леонсия, и вы можете остаться иперекусить с нами.  Кофе

уже готов. А потом...

Но то, что должно было произойти потом, произошлосейчас. Не успели они

усесться на землю и приняться за еду, как у Френсиса,приподнявшегося было,

чтобы передать Леонсии тортильи [18], пулей сбило с головышляпу.

- Эге! - сказал он, быстро садясь. - Вот этосюрприз!

А ну-ка. Генри, погляди, кто там хотел подстрелитьменя.

В следующую минуту все, кроме старого индейца,подкрались к краю

впадины и выглянули наружу. И вот что они увидели: со всех сторон к ним

ползли какие-то люди в неописуемых одеяниях; судя по лицам ицвету кожи, они

принадлежали не к одной определенной расе, а были помесью всех рас. Вся

человеческая семья, по-видимому, участвовала в лепке ихчерт и окраске их

кожи.

- Ну и твари! Отроду не видывал таких, - воскликнулФренсис.

- Это кару, - еле выдавил из себя пеон, всем видомсвоим изобличая

страх.

- А кто они такие, черт... - начал было Френсис, но тотчас

спохватился: - Прошу прощения, скажи мне, во имя неба, ктоони такие, эти

кару?

- Это дети дьявола, - отвечал пеон. - Они свирепее испанцев и

страшнее майя. Мужчины у них не женятся, а девушки невыходят замуж. У них

даже и жрецов-то нет. Они чертовы выродки, дети дьявола идаже еще хуже.

Тут поднялся старый майя и ткнул пальцем в сторонуЛеонсии, как бы

говоря этим обвиняющим жестом: "Вот, она - причинанашего несчастья!" В ту

же минуту пуля задела его плечо, и он покачнулся.

- Пригни его книзу! - крикнул Генри Френсису. - Ведьтолько он знает

язык узлов, а глаза Чиа - или что бы там ни было - еще невспыхнули.

Френсис повиновался: он схватил старика за ноги идернул вниз, - тот

упал, точно мешок с костями.

Генри же сорвал с плеча ружье и начал отстреливаться. Вответ посыпался

град выстрелов. Через минуту к Генри присоединились Рикардо,Френсис и пеон.

А старик, перебирая свои узелки, смотрел немигающим взглядомповерх впадины

- туда, где торчал скалистый склон горы.

- Остановитесь! - воскликнул Френсис, но возгласего потонул в

грохоте стрельбы.

Ему пришлось ползком пробираться от одного к другому,чтобы заставить

своих спутников прекратить огонь. И каждому в отдельностион объяснял, что

все их боеприпасы находятся на мулах и надо беречь патроны,еще оставшиеся в

магазинах и в обоймах.

- Да смотрите, чтобы они не попали в вас, - предупреждал всех Генри.

- У них старинные мушкеты и аркебузы, которые могут проделать в вас дыру

величиной с обеденную тарелку.

Через час была выпущена последняя пуля, если несчитать несколько

зарядов, остававшихся в пистолете-автомате Френсиса, после чего те, кто

сидел в углублении, прекратили огонь, несмотря набеспорядочную стрельбу

кару. Хосе Манчено первым догадался, в чем дело. Оносторожно подполз к краю

ямы, чтобы удостовериться в правильности своихпредположений, и знаком дал

понять своим, что у осажденных вышли все патроны и,следовательно, их можно

взять голыми руками.

- Недурно  мы   вас  поймали,  сеньоры, - злорадно заявил  он

оборонявшимся; слова его сопровождались хохотом кару,окруживших яму.

Но то, что произошло в следующую минуту, былостоль же внезапно и

неожиданно, как это бывает в театре, когда меняются картины. Кару вдруг

повернулись и с криками ужаса бросились бежать. Бежали они втакой панике и

смятении, что многие даже побросали свои мушкеты и мачете.

- А все-таки я уложу тебя, сеньор Сарыч, - любезнокрикнул Френсис

вслед Манчено, наводя на него пистолет.

Он прицелился было в бандита, но передумал и не спустилкурка.

- У меня осталось всего три патрона, - как быизвиняясь, пояснил он

Генри. - А в этой стране нельзя знать заранее, когда больше всего могут

пригодиться три патрона, "как я заметил явно,явно", - пропел он.

- Смотрите! - крикнул пеон, указывая на своего отца, а затем на

видневшуюся вдали гору. - Вот почему они удрали. Онипоняли, что святыни

майя грозят им гибелью.

Старый жрец в экстазе, вернее в трансе, перебирал узлысвященной кисти

и не отрываясь смотрел на далекую гору, на склонекоторой, один подле

другого, то и дело вспыхивали два ярких огонька.

- Такую штуку кто угодно может устроить с помощьюдвух зеркал, -

иронически заметил Генри.

- Это глаза Чиа, это глаза Чиа, - повторял пеон. -Вы же слышали,

что сказал мой отец. Он прочитал по узлам: "Там, гдеслед от Стопы бога,

жди, пока не вспыхнут глаза Чиа".

Старик поднялся и не своим голосом возопил:

- "Чтобы найти сокровище, нужно найтиглаза!"

- Хорошо, старик, - успокоительно сказал Генри и с помощью своего

маленького карманного компаса засек местонахождение двухогней.

- Да у него, видно, компас в голове, - заметил часомпозлее Генри,

указывая на старого жреца, ехавшего на муле впереди всех.- Я проверяю его

по компасу, и даже если какое-то естественное препятствие заставляет его

сворачивать в сторону, он потом все равно выходит на верныйпуть, точно он

- магнитная стрелка.

Как только путешественники отъехали от Стопы бога, огоньки исчезли из

виду. Поскольку местность была  неровная,  их  можно  было заметить,

по-видимому, только оттуда. А местность, надо сказать, и всамом деле была