Судя по азартно-ожесточенной физиономии Зоркого Сокола, емуочень хотелось поработать снайперкой по бегущим, но он сдерживался, справедливополагая, что это было бы уже развлечение, а не производственная необходимость.Приказ у них был – взорвать все к чертовой матери, и ни словечка насчетуничтожения всего, что движется. Зоркий Сокол, служака старый идисциплинированный, такие тонкости просекал четко…

– Уходим! – распорядился Мазур, не без сожаленияотворачиваясь от впечатляющего зрелища, которое даже субъекты вроде них виделигораздо реже, чем может подумать человек несведущий…

И они припустили прочь, неслись обратной дорогой, средитемных скал, размеренным, ритмичным аллюром, ничего общего не имеющим спаническим бегством. Бежали умело, тренированно, привычно сочетая движения совдохами и выдохами, вгоняя себя в некое подобие транса. Каждый делает этопо-своему – а что до Мазура, он повторял про себя, словно застрявшаягрампластинка:

– Маленькие дети,

ни за что на свете

не ходите, дети

в Африку гулять.

В Африке акулы,

в Африке гориллы,

в Африке большие

злые крокодилы…

Когда они были примерно на полдороги от разгромленной базы кточке высадки, сзади дважды прогремело, и небо посветлело на короткий миг,озаренное разрывами. Ничего неожиданного: это прикормленный янкесами местныйбандерлог из бывших итальянских казарм послал-таки, заслыша взрывы и завидяпожарища, некоторое число своих подчиненных посмотреть, что происходит на базе.И машины – а оставленные Викингом на дороге сюрпризы были рассчитаны как раз нена пешеходов, а на автомобили – потревожил в темноте настороженные взрыватели,с заранее предсказуемым результатом…

Мазур мимолетно оскалился – и, не задерживаясь ни на миг, несбившись с аллюра, помчался дальше, бесшумно опуская подошвы на каменистуюземлю, подгоняя себя нехитрым ритмом:

– В Африке большие злые крокодилы…

Будут вас кусать, бить и обижать…

При дневном свете еще можно различить какие-то эмоции налице человека в маске аквалангиста и с загубником во рту, однако ночью нечего ипытаться. Мазур и не присматривался к физиономии Викинга, сидевшего на«водительском месте». Какой смысл? Главное, Викинг проделал все необходимые – идовольно нехитрые, не сложнее, чем в обычном «Жигуле» – манипуляции, носоответствующая лампочка на пульте так и не зажглась, и винт не дрогнул.

А вот это было хреново. Это было весьма даже хреново –учитывая, что запасного средства передвижения у них не имелось, а от дома ихотделяло тридцать километров морской глади…

Викинг попытался снова – с тем же результатом. Замер, какманекен. Сидевший рядом Мазур коснулся его локтя, показал на свои часы и обвелуказательным пальцем циферблат по кругу. Напарник понятливо кивнул, сообразив,что ему предлагают не суетиться, а подождать ровно минуту.

Тонюсенькая зеленая стрелка тащилась по кругу удручающемедленно – но все же в конце концов описала полный оборот. Тогда Викинг вновьпопытался запустить двигатель – и снова без малейших результатов.

В голове у Мазура пронеслось: хорошо еще, что дело под водойпроисходит, рты заняты загубниками, и не будет никаких дурацких реплик и добрыхсоветов, от которых только нервозности прибавляется. И все равно, ситуацияхарактеризуется одним-единственным японским словом: херовато…

Он повторил прежний жест – и Викинг вновь кивнул, исекундная стрелка вновь проползла полный оборот со скоростью ленивой улитки.

И снова двигатель не завелся. Еще минута на паузу – инеудача. И еще раз – безуспешно. И еще раз… Ни хрена.

Мазуру предстояло в молниеносном темпе принять одно из техкомандирских решений, от которых прибавляется седых волос – быть может, неединственно верное (такие не всегда бывают), но, по крайней мере, наиболееподходящее к ситуации. В этой ситуации никак нельзя с превеликим облегчениемпереложить выбор на Вундеркинда – не его епархия.

Что-то с зажиганием, определенно. Повторять попытки можно дорассвета. Но «Тритон» – не «Запорожец», капот ему не поднимешь, в мотор незалезешь, с гаечным ключом не приладишься. Любой ремонт возможен только набазе, а без аппарата до базы по морю не доберешься. Тридцать километров ваквалангах… Нереально. А до рассвета не так уж далеко, противник можетнагрянуть и раньше. Мать твою за ногу, может, загвоздка в том, что отошлапаршивая клемма, или дрянная солярка эль-бахлакского происхождения подвела…

Он принял решение. О чем тут же сообщил выразительнымжестом. Экипаж «Тритона», не проявляя внешне эмоций, принялся выбираться ссидений, воспарил над превратившимся в безжизненную цистерну аппаратом.

Мазур нажал кнопку, откинул крышку, которую следовалозадействовать при крайней нужде, вот как сейчас, в строго определенном порядкеперекинул шесть тумблеров – первый вверх, третий вверх, второй вбок, третий…Время пошло. Пора уносить ноги…

Берега они достигли через четверть часа – то есть прошлаполовина времени, отведенного на запаздывание взрывного механизма. Отаквалангов, как это ни печально, пришла пора избавляться – и их по приказуМазура закопали неглубоко в подходящей пещерке, посреди лабиринта скал,тщательно привели землю в прежнее состояние, уложили на место камни, обработалихимикатами, способными напрочь отшибить нюх у дюжины собак. Конечно, этоозначало привлечь к себе в случае чего излишне пристальное внимание – рядовойпартизанствующий сброд высококачественными антисобачьими химикатами непользуется – но тут уж ничего не поделаешь, хвост рубить следовало по полнойпрограмме…

Вундеркинд, отведя его чуть в сторонку, тихонькопоинтересовался знакомым нейтральным тоном:

– Дальнейшие планы?

– Идти на запад, – сказал Мазур. – Пересечьграницу. На западе пока что есть друзья, не может же быть, чтобы и они вобъятия мирового империализма кинулись, пока мы тут окаянствовали…

– Ага. Это значит – километров девяносто до границы, и немаршброском – аккуратно, не спеша, с оглядочкой. Там ведь не только горы, но иоткрытые пространства… Потом черт-те сколько шагать уже по территории друзей исоюзников – места населенные, глушь, пока доберешься до относительнойцивилизации… А нужно еще попасть в столицу, оттуда – в Эль-Бахлак… Задача нанесколько дней, верно?

– Мягко говоря, – кивнул Мазур. – Еслипессимистично, я бы неделю отвел – с запасом и учитывая предосторожности…

– Вот видишь. А время не терпит. Это, – он похлопалсебя по нагрудному карману. – Нужно доставить как можно скорее. Иначесорвем к чертовой матери всю операцию – я имею в виду шум вокруг головотяпствана американской базе, сиречь притоне диверсантов, в результате которого онисами себя подорвали…