– Серьезно?

– Серьезно, – сказал Мазур. – Один я, по крайнеймере, нашел. И в сочетании со всем прочим сделал выводы…

– Ты их не сам сделал, – сказал Вундеркиндхладнокровно. – Тебя к этим выводам кто-то аккуратненько подвел за ручку.Если бы ты начал ее трясти, она бы мне непременно рассказала. Следовательно… Я,извини, профессионал. Обязан вмиг колоть ситуации и посложнее этой. Тебе кто-тоее заложил. То ли сам Асади, то ли другие твои приятели из Джаханнема…

– Точно?

– Не твое дело.

– Ну почему же не мое? Как раз мое. Как-никак это была мояработа, моя комбинация…

– В рыло б тебе, – мечтательно сказал Мазур. –Чтобы – массовый падеж зубов…

– Интересно, за что? За то, что у меня такая работа? –спросил Вундеркинд абсолютно ровным, бесстрастным тоном. – Ну, я согласен,некоторые аспекты выглядели не вполне джентльменски…

– Ты про микрофоны?

– Ну, я обобщаю… Я прекрасно понимаю, что в тебе яростьблагородная вскипает, как волна… Но постарайся все же меня понять. Это мояработа, повторю, нас очень беспокоит ситуация в верхах. А источников у менябыло мало. Грех пройти мимо такого случая… Ну, не смотри на меня так. Здесьесть один немаловажный нюанс: я никого не принуждал. Не использовал никакихугроз, ни в малейшей степени. Господи, это аксиома: приневоленный агент никогдане будет работать на должном уровне… Я, можно сказать, ее чуточку подтолкнул. Итолько. Ей самой именно этого и хотелось. И рано или поздно, со мной или безменя, но что-то похожее она обязательно бы претворила в жизнь. Ты уж на меня необижайся, но в душе это была законченная блядь. Оставалось только претворить вжизнь то, что давно в душе созрело. Я только подтолкнул… Или ты думаешь, япреувеличиваю? Ну-ка, скажи честно.

– Не думаю, – угрюмо отозвался Мазур.

– Вот видишь? Ты сам про нее все прекрасно понимал. Рано илипоздно она бы непременно сорвалась с цепи. Неважно, со мной или без меня. Атак… По крайней мере, кое-какую информацию мы все же получили.

– Ага, – сказал Мазур. – Может, вы ее и наградитепосмертно?

– Не дотягивает, – серьезно сказал Вундеркинд. –Никак не дотягивает, уж извини… Хочешь совсем откровенно? По моему глубокомуубеждению, тот финал, что нечаянно случился, для тебя – самый лучший. Ты сразуизбавился от превеликого множества проблем, нервотрепок, сложностей… Раз – ивсе кончилось. Если рассудить, эти чертовы контрики тебе нешуточную услугуоказали… Это я потерял довольно ценный источник информации, а ты одним махомизбавился от головной боли и позора… Скажешь, нет? Не поверю. Что-то ты непохож на безутешного страдальца. Ну, конечно, вряд ли ты радуешься, нормальныйчеловек в такой ситуации радоваться не будет… но все равно, и печали особой втебе не видно было. Все кончилось – и ладушки…

Мазур мечтательно сказал:

– Вообще-то потери в рейде вроде нашего – дело самоеобычное… Ты как-никак не спецназовец, нет должной подготовки и ловкости… Когодома удивит, если окажется, что ты ненароком навернулся со скалы, сидючи взасаде? У меня достаточно умения, чтобы вниз ты летел молча, совершеннейшим ужежмуриком… Подозрения, может, у кого-то и возникнут, но не будет ни уверенности,ни улик…

Он жадно впился взглядом в лицо собеседника. Ему было бы нена шутку приятно, появись в этих невозмутимых глазах хотя бы тень даже нестраха – неуверенности, тревоги…

Но ничего подобного он так и не высмотрел, хотя таращилсязорко.

– Ерунда, – сказал Вундеркинд омерзительно ровнымголосом. – Это мечты, и не более того. Не то у тебя воспитание, не тадрессировка и биография, чтобы ты посреди задания прихлопнул… меня.

И не зыркай ты так, я бывал в переделках похуже…

– Я ведь могу и серьезно…

– Не можешь. Брось. Мы с тобой не те мальчики.

– Ладно, – сказал Мазур сквозь зубы. – Тыпрофессионал, скотина, я верю, умеешь просчитывать очень многое… Но, честнопредупреждаю, морду я тебе начищу при случае.

– А это уж как получится… У морды, знаешь ли, хозяин есть.Была такая присказка во времена…

– Тс! – шепотом распорядился Мазур, враз забыв обо всемпостороннем, кроме предстоящей задачи.

На берегу показался вышедший из узкого прохода караван –одна навьюченная лошадь, вторая… Всего их оказалось четыре – невысокие поджарыелошадки довольно заморенного вида, у каждой перекинуто через седло по двавьюка. И шестеро пеших субъектов, вооруженных до зубов, с упором наавтоматическое оружие и гранаты. Совершенно обычные на вид люди, одетые даженебогато – но оружие держат уверенно, и передвигаются по узкой полоске суши суверенностью давным-давно обживших эти места завсегдатаев.

Мазур затаился. Он прекрасно помнил, что лошадь в этихскудных на траву и овес местах – изрядная роскошь. Но господам контрабандистамприходилось идти на излишние траты: на автомобиле к берегу не проедешь, если незахочешь тащить тюки на горбу, волей-неволей придется разориться начетвероногого помощника…

Вскоре послышалось мерное постукивание мотора, и в бухточкумедленно вошло здешнее суденышко, звавшееся доу Выглядело оно как нельзя болееубого, но движок, судя по звуку, был современным и мощным – как и предупреждализнающие люди…

Кораблик с единственной мачтой – на ней рулоном болталсятемно-серый зарифленный парус – ткнулся округлым носом в берег, с борта бросиликанат, а на берегу его проворно поймали и обмотали вокруг высокого камняпривычно и ловко. Сразу видно, что тут встретились люди, прекрасно друг другазнающие: на берег спрыгнули двое, короткий разговор напоминал скореепримитивный обмен приветствиями, и сразу же закипела работа – тюки таскали наборт по широкой доске с набитыми поперечинами, исполнявшей роль трапа,сваливали в трюм. Работали только трое – двое из пришедших посуху и один с судна– а остальные бдительно стояли на карауле.

Уже через четверть часа все было кончено. Обошлось безпрочувствованных прощаний и по-восточному цветистых пожеланий удачи – один измореплавателей что-то сказал, небрежно помахал оставшимся на берегу, и они, нетеряя времени, удалились в узкий проход меж нависающих скал.

Мазур быстренько прикинул. Итак… Двое на палубе, третий – врубке, за штурвалом. Вполне вероятно, на судне есть кто-то еще, но этовыяснится в самый последний момент…

Он, укрываясь за скалами, стал перемещаться пониже. Не виделсвоих, но заранее был уверен, что они выполняют те же маневры – хватиловремени, чтобы вдумчиво обговорить все варианты предстоящей акции и расписатьпартитуру..

Под ложечкой на миг возникло некое неприятное неудобство –эти, на судне, перед ними ни в чем не виноваты, но что поделать, еслинеобходимо срочно попасть домой? В конце концов, перед ними не мирные рыбаки,не трудяги-жемчуголовы – матерые контрабандисты, то есть публика, заранеепоставившая свои беспутные головушки на карту в виде окончательной ставки…