Но когда в 1660 году Карл II вернул себе отцовскую корону, всех распустили по домам. Многие солдаты прослужили много лет, и им некуда и не с чем было возвращаться. Ни работы, ни жилья, ни капитала. Так общепринятая практика делала солдат нищими. Им давали значки и документы, которые позволяли законно бродить по определенным районам в поисках приюта или работы. И военные барабанщики не были исключением.

Ну, вот и все… Много истории всего в нескольких абзацах. Это не могло бы быть мрачным или пугающим, но у каждого исторического момента имеется подоплека. Сменим тему разговора, хорошо?

На следующий год после реставрации монархии в Англии, Ирландии и Шотландии в маленьком городке в восьмидесяти милях к западу от Лондона один человек встретился с таким лицензированным нищим. Джон Момпессон был в гостях у своего друга в городе Лагершоле. Будучи в его доме, он услышал звук барабана, доносившийся с окраины.

В то время Джон был отставным армейским офицером. Как и множество солдат его возраста, он участвовал в английской Гражданской войне. Мужчина знал традиции и правила, но также знал, как над военными издевались. Вдобавок, будучи сборщиком налогов, он был профессионально заинтересован в том, чтобы каждый, имеющий лицензию на попрошайничество, делал это законно.

Поэтому, когда он услышал барабанщика, то спросил друга, кто это. Тот рассказал, что нищего зовут Уильям Друри и что этот Друри размахивал своим пропуском по всему городу, выпрашивая деньги и стуча в барабан для привлечения внимания. Но Джон хотел проверить и попросил о встрече с этим человеком.

Когда Джон подошел к Друри, то попросил предъявить значок и удостоверение нищего, на котором стояли подписи военных инспекторов, выдавших разрешение. Друри бодро передал их. И тут возникла проблема.

Видите ли, Джон узнал имена на документе: сэр Уильям Коули и полковник Эйлиф – он служил с ними. Поэтому достаточно хорошо знал их подписи и определил, что эти подделаны. Друри попался, и Джон арестовал его и поместил под стражу.

Друри сразу признался местному констеблю, и у него забрали его барабан, чтобы пресечь незаконное попрошайничество. Мужчина умолял вернуть его, но вместо этого был переведен в дом судебного пристава, где гостил Джон. Так что в тюрьму нищий уехал без своего драгоценного барабана.

Это было в марте 1661 года. В следующем месяце Джон уехал в Лондон по делам и отсутствовал несколько дней. Сомневаюсь, что он много думал о событиях в Лагершоле или о барабанщике, который пытался обмануть деревенских жителей.

Когда Джон вернулся домой, он, наверное, обнял трех своих детей, поцеловал жену и направился к любимому креслу, чтобы дать отдых уставшему от долгой поездки телу. А там его ждал таинственный пакет.

Жена объяснила, что пакет принесли в его отсутствие. Но она его не открывала. В конце концов, посылку передали именно для хозяина дома. Может быть, он был в мешке или завернут в ткань, как подарок. Неважно, как пакет был доставлен; Джон принялся открывать его. И вдруг остановился.

Внутри… был барабан.

Конечно, это был не просто барабан. Это был тот барабан, принадлежавший нищему. Но, по словам жены Джона, барабан был не единственным необычным предметом, доставленным, пока главы семьи не было.

Она рассказала ему, что в ночь после того, как его друг, судебный пристав, принес пакет, к дому приходила шайка воров. Ей показалось, что человек тринадцать бегали вокруг дома, стуча во все двери. А затем они исчезли.

На следующую ночь эти люди пришли снова. Были это воры или бандиты, непонятно; они не пытались проникнуть внутрь. Но они стучались. Жена Джона знала это, она слышала шум из дома. Нет нужды говорить, как сильно она была рада возвращению мужа.

На третью ночь после его приезда из Лондона это случилось вновь. Среди ночи хозяева были испуганы сильным стуком в парадную дверь. Джон выскользнул из постели, схватил два пистолета и подкрался к двери. И осторожно открыл ее.

Там никого не было. Темнота снаружи казалась спокойной и безмолвной. Но, прежде чем он закрыл дверь, стук возобновился с другой стороны дома. Возможно, кто-то просто ошибся дверью. Может быть, гостям нужна была помощь. Или они играли в какую-то игру. Со странной смесью страха и разочарования в душе Джон запер парадный вход и помчался к другой двери.

С этой дверью, впрочем, вышло так же, как с первой. Никакой визитер у другого входа не ждал. Никаких бандитов. Крыльцо было пустым. Но, прежде чем он смог понять, что происходит, стук прозвучал в третий раз – теперь уже с высоты второго этажа. Джон со всех ног кинулся к лестнице.

Он смог догадаться, что найдет там. Почти наверняка знал это, прежде чем открыть дверь, ведущую на крышу со второго этажа. Но он все равно это сделал. И, конечно же, прямо за дверью было… ничего там не было. Ни ночного гостя, ни бандита, ни шутника. Только темнота.

Но не тишина. По крайней мере, не в этот раз. Джон утверждал, что, стоя там и вглядываясь в ночь, он кое-что слышал. Это было похоже на шум ветра в бурную ночь, только он был более зловещим. Джон описал его как «утробный». Он казался зловещим и пустым. Почти голодным.

Джон закрыл и запер дверь, молясь, чтобы звук прекратился, и тот ненадолго стих. Мужчина вернулся в кровать, и они с женой постарались уснуть. Но немного погодя шумы возобновились. В этот раз стук, казалось, шел из самого воздуха вокруг дома, словно кто-то стучал в пустоту.

Как бы Джону ни хотелось, чтобы происходящее осталось единичным случаем, это было не так. Стук по ночам продолжался весь следующий месяц. Он был громким и непрерывным. Почти ритмичным. Почти… как барабанная дробь.

А потом стало шуметь внутри дома. Шум был такой же громкий, но исходил он из комнаты, в которой Джон хранил конфискованный барабан, тот самый, что умолял вернуть Уильям Друри. И Джона мучили вопросы. Что, если Друри умер? Что, если он умер из-за того, что сделал Джон, и теперь этот человек вернулся и преследует его?

Последовавшие события совершенно выбили из колеи всю семью. С приходом барабанной дроби начинала трястись мебель. Но только ночью. Только когда они пытались хоть немного отдохнуть. Оно начиналось, будило всех в доме и через час-два исчезало.

Что еще хуже, тот утробный звук – его слышал Джон снаружи, приехав из Лондона, – вернулся, но, как и барабан, переместился вовнутрь дома. Мучение продолжалось неделя за неделей, месяц за месяцем. Казалось, это никогда не кончится.

И тут сбылись худшие опасения Джона. Видите ли, если предыдущие события были действительно вызваны сердитым духом нищего Уильяма Друри, то звуки вряд ли можно было рассматривать как определенное доказательство. Тем временем события развивались. Начали двигаться предметы. Старенькая мать Джона, жившая с семьей, нашла свою Библию в камине, сгоревшую дотла.

А затем нечто перешло на личности. Оно начало нападать на членов семьи.

Объектами нападений стали дети. В некоторые ночи их кровати жестоко трясло, словно по ним хлопал кто-то невидимый. В другое время из-под кроватей доносились громкие скребущие звуки. В редких случаях страдали сами дети. Таинственные невидимые руки поднимали их и держали над кроватями.