вернулась в доли мгновения, разливаясь по жилам раскаленной лавой. Обмен силами помог не только Фриду.

Горло юрда обвила сияющая петля, конец которой был у меня в руке. Не раздумывая, я дернула его на себя, вложив в этот жест всю ярость, которая успела накопиться. Отомстила за плен и унижение.

Под испуганные вопли толпы жрец упал на живот и заскользил прямо к краю полыньи – в объятья обожаемой Эльдруны.

Плюх! Тело скрылось в темных водах.

– Вот вам первая жертва! – закричала я. – Богиня возрадуется! Кто следующий?!

Люди отхлынули от нас волной. Раздался крик:

– Выродок Ангабельдов!!

А мне был приятен их страх. Он злил меня, как злит и раззадоривает хищника убегающая жертва. Я схлопнула ладони, встряхнула, выпуская на волю мерцающую сеть – крепкую, широкую. Она обернулась вокруг троих неосторожных юрдов коконом, обездвиживая и убивая холодом.

Взмах рукой – и тела с бульканьем упали в прорубь.

– Этого достаточно? Или нужно еще?!

Это было безумием. Я будто сошла с ума – внутри клокотала дикая жажда убить и причинить боль. Уничтожить их всех.

Жрецы кричали, чтобы меня застрелили, бросили копье, остановили. Дети юрдов с визгами бросились прочь, и тогда у меня над головой просвистела первая стрела.

Я бросилась к Фриду и схватила его за руку. Он поднял взгляд – на дне зрачков бесновалось пламя. Ошейник и металл цепей сделался ярко-алым, стал истончаться и капать вниз. Расплавленный металл не причинял ему вреда, не трогал даже одежду.

Капли с шипением падали на лед.

Факелы на столбах вспыхнули так, будто на них плеснули масла. Огонь взметнулся, казалось, в самые небеса, а потом с ревом начал пожирать дерево с ликами Эльдруны. Потек ниже, окутывая столбы, перекидываясь на снег. К обычному пламени добавилось магическое – беспощадное, быстрое. Прочертило дорожки на белом снегу.

– Ты нас утопишь! – я отшатнулась, едва не поскользнувшись на гладком, как зеркало, льду. Да он сейчас его расплавит!

– Не бойся. Я велел ему жечь только людей, – ответил южанин с такой кровожадностью, на которую, казалось, не был способен.

Ох, как же я ошибалась…

Трусливые жрецы, подхватив тяжелые одежды, стаей мчали прочь. На нас обрушился целый град стрел, но древки осыпались пеплом еще на подлете. Оранжевые ручьи, как взбешенные змеи, заскользили по берегу, ловя стрелков в огненные ловушки. В ушах звенело от криков – объятые пламенем, они бились в агонии и пытались потушить его снегом, но магия Фрида была сильней.

Они вспыхивали, как свечи. Один за другим. Один за другим! Это было так жутко, но я не могла оторвать взгляда от страшной картины.

Вокруг нас не осталось никого, и тогда Фрид быстрым шагом направился к берегу, велев пламени идти дальше и преследовать врагов. От него исходила совершенно незнакомая темная аура и железная непоколебимость, словно он утратил все человеческое.

Ночь осветилась багряным заревом.

– Стой! – крикнула, догнав его.

Предчувствие непоправимой беды стиснуло горло спазмом, свернулось в груди ледяным клубком.

А Фрид будто рассудка лишился. Шипя от боли, я хватала его за руки, но он был словно из железа отлит – тяжелый, сосредоточенный лишь на деле, продолжал свое смертоносное шествие.

– Хватит! Довольно!

Его состояние начало меня пугать. Я насытила свою жажду мести, самые сильные воины и жрецы уже полегли, пора остановиться. Иначе это может плохо кончиться и для меня, и для него.

Южанин был слеп и глух. Огонь, как и гнев, затуманил ему рассудок, он потерял контроль над стихией. В очередной раз пытаясь достучаться, я почти повисла на нем:

– Уже достаточно, не трогай их! Там же дети!

Показалось, что южанин запнулся и прозрел. Но нет – к лицу приросла маска ненависти и ничем не сдерживаемого гнева. Фрид толкнул меня в грудь с такой силой, что я не удержалась и упала.

– Не мешай! Все они выродки. Я их сожгу, – даже голос звучал по-чужому.

И зашагал дальше.

Я глядела на него и не узнавала. Потрясение было столь сильным, что даже не сразу смогла встать. Вот она – настоящая сила, теперь я ее увидела. В голову хлынули его слова о том, что его братья и сестры теряли контроль над огнем, он убивал и калечил их.

Неужели сегодня проклятье заберет и его?

– Фрид!

Я помчалась следом, едва не падая. Если до этого огонь не трогал меня, но теперь жар и дым душили, резали глаза, забивали легкие. Потные волосы прилипли ко лбу.

Южанин повернулся резко, пришпилив меня к месту взглядом.

– Тебе лучше уйти, – произнес угрожающе. – Если не хочешь разделить их участь.

– Прекрати! Ты слишком зол, огонь порабощает тебя!

Я пыталась докричаться, но это было бесполезно. Бежала за ним, хватая за руки, но южанин стряхивал меня, как надоедливую мошку. Вокруг корчились и горели юрды, ревело пламя, перед нами в круге огня метался Легер. Здоровяк скулил от страха и боли, волосы его сгорели, одежда повисла черными клочьями, а лицо покрылось волдырями.

Тошнота подкатила к горлу.

– Пощади! – завопил он, падая на колени и простирая руки. – Пощади!

Как самоуверен он был тогда и как жалок сейчас.

– Верни, что украл, – прорычал Фрид, глядя на него исподлобья.

Юрд трясущимися руками отцепил меч и нож, швырнул за пределы ловушки. Его руки покраснели, кожа начала трескаться.

– Теперь отпус…

Взвилось пламя, сомкнулось над головой капканом. Для Легера все закончилось быстро.

Фрид, тяжело дыша, поднял оружие и повернулся туда, куда бежали выжившие. Они хотели укрыться в пещерах, толкались, спотыкались и падали. Женщины тащили на спинах детей, кто-то уже был затоптан. Толпа напоминала взбесившихся насекомых.

Призвав на помощь северный огонь, я окружила его мерцающим кольцом – высоким и плотным, как прозрачная алмазная стена. Фрид шарахнул по ней кулаком и зарычал от злости. Надеюсь, выдержит.

– Я сказала, хватит! – топнула ногой. Он должен меня услышать. – Верни контроль над огнем, и уходим отсюда!

Но южанин глядел безумным взглядом. Чужим. Будто тот человек, который еще недавно говорил слова утешения, избавлял от боли, сгорел в этом проклятом пламени. Будто передо мной лишь оболочка, занятая чем-то жутким.

– Приди в себя, Фрид! Мы уже достаточно их наказали! – голос сорвался, и я закашлялась. Дым душил, забивал глаза и ноздри. – Там дети и женщины. Потом ты будешь жалеть.

– Они звери, а не люди!

– Ты сейчас сам как зверь!

Шагнув к нему, я тут же отшатнулась – перед лицом взметнулась стена огня, смыкаясь в кольцо.

– Совсем с ума сошел?! – я повела рукой, окружая себя дымкой северного сияния, не давая поджарить. Было