Мы остановились перед дверью, куда прошмыгнула Тамара со своей новой игрушкой, а следом, как привязанная, Хильда, и Мак-Грегор протянул Радомиру ладонь для нормального приветствия. Тот колебался только секунду, но потом не только пожал ее, но и дернул его на себя, сжав в медвежьих объятьях, в которых мой ящер, со своим гибким и худощавым телом, выглядел едва ли не хрупкой тростинкой.

— Зараза, Шипун, так непривычно, что ты теперь такой… с руками и ногами, — рассмеялся уже свободно метаморф, отстраняясь и оглядывая моего мужчину. — Запах тот же и энергия, а вид другой.

Что, простите? Шипун? Я подавилась смешком. И как же все-таки странно и непонятно пока для меня, вот так просто определять чью-то личность по запаху и каким-то энергетическим флюидам, и совершенно без разницы, в какой он физической оболочке на данный момент. Хотя для существ, способных принять любой облик, сто процентов это как раз привычнее и практичнее, чем доверять тому, что видят глаза.

— Я скучал, — искренне ответил Мак-Грегор, чуть смутившись и покосившись в мою сторону. — И называй меня теперь Киан.

— Ну что же, Киан, тебя видеть я рад, вот с остальными еще вопрос. Будем знакомиться? — и он шагнул ко мне, потянув воздух носом и мгновенно в него схлопотал.

Глава 31

— Ты мне врезал! — ошарашенно констатировал метаморф, впрочем отшатнувшись лишь слегка, хотя уверена: при желании Киан в состоянии был отправить его в полет на другой конец их деревни. — Ах ты…

Радомир, набычившись, стал наступать на Мак-Грегора, а мой виверн, азартно оскалившись, шепнул мне: «В стороночке постой, детка», встал в эффектную «попробуй достань меня» позу и даже руки расставил для пущих понтов. Ну рисовщик мой виверн в обеих своих ипостасях — тут ни отнять, ни прибавить, но когда твой мужчина, а правильнее будет сказать самец, рисуется для одной тебя, не такой уж это и грех. Возражать не стала, в конце концов, понятно же, кто сильнее, и отошла к Ингине и напряженно взиравшему на происходящее Крорру, неотрывно при этом наблюдая, как мужчины обменялись десятком ударов, способных отправить простого смертного в нокаут, если не хуже. Не мешкая, они перешли к борьбе в партере, начав старательно валять друг друга по земле и почти страшно рыча, в то время как рожи у обоих становились все более довольными, хоть и окровавленными.

— Мальчишки и их игры, — философски заключила полукровка.

— Для которых сейчас совсем не время, — недовольно проворчал Бронзовый.

— Ой, да ладно, не занудничай, я бы вот с удовольствием к ним присоединилась, — брякнуло агрессивное альтер эго нежной нимфы.

— А мне опять есть ужасно хочется, — потерла чуть обозначившийся и громко забурчавший живот Вероника. Блин, разве это нормально, все время хотеть есть? Это у всех беременных так?

Странно, но ее фразу Радомир расслышал даже сквозь их с Мак-Грегором возню и тут же остановился.

— Прошу прощения за проявленную невнимательность, — извернувшись под пришпилившим его к земле и заломившим до хруста руку виверном, любезно произнес он, и выглядело это снова… ну, по меньшей мере своеобразно.

Взбрыкнув, он скинул с себя Киана, чему тот, в принципе, и не препятствовал, и по-звериному грациозно вскочил на ноги, утирая предплечьем кровь и пот с красивого лица. Вероника зарделась, Мак-Грегор же мне многозначительно подмигнул из-за широченной спины метаморфа и поиграл бровями.

— Ты все так же крут, дружище, хоть и с руками-ногами теперь. Повторим как-нибудь, — бросил Радомир через плечо, прежде чем подойти к Веронике и Ингине, держась при этом на расстоянии от меня. — Их-то я могу понюхать?

— Только если хочешь на этот раз лишиться своего любопытного носа вместе с головой! — рявкнул Крорр, подаваясь к полукровке, и я ощутила волну резкого жара, отчего перехватило дыхание, но она тут же схлынула, а бывший ликтор недоуменно заморгал, будто сам пытался сообразить, откуда это взялось. А чего моргать? Драконы никогда не отдают того, что посчитали принадлежащим себе, насколько я поняла из своих ночных видений, так что нечего уже глаза выкатывать, мужик, — ты влип. Твоя вторая личность — та еще хапуга.

Радомир резко повернулся к Крорру и понюхал воздух в его направлении, хмурясь и одновременно озадачиваясь все сильнее.

— Ты кто? — спросил он, потянув, носом еще раз. — Пахнешь вроде знакомо, но не могу понять…

— Дракон. Об этом Хард тоже предпочел умолчать? — влез Мак-Грегор, неожиданно становясь с Бронзовым плечом к плечу, со всей очевидностью намекая на то, что они союзники и что будет в случае необдуманной атаки. Но, как по мне, метаморфу тут могло повезти только в случае молниеносного нападения, а момент был упущен.

— Ликтор?! — верхняя губа Радомира задралась в оскале, голос стал грохотом, а очертания тела задрожали, как будто теряя четкость, пока цепкий взгляд обшаривал стоящего напротив мужчину, видимо цепляясь за отсутствие положенных у него крыльев.

— Дракон! — не сговариваясь, хором сказали мы с полукровкой.

Метаморф продолжил скалиться, но в глазах появилось замешательство.

— Ты сказал, что не предатель, — косо глянул он на Киана, не выпуская из поля зрения и Бронзового, — но приводишь к нашим домам этого убийцу! Ликтора!

— Все так, — кивнул мой парень, — но он больше не ликтор, он дракон и на нашей стороне.

— Что за херня?! Какой к чертям дракон?

— Здоровенный. Черный. Плюется огнем. Поможет нам расхерачить ликторские цитадели, отобрать все осколки Камня и навсегда закончить войну, — кратко и по делу проинформировал виверн.

Крорр покосился на Киана с «да не охренел ли ты такое обещать» выражением в глазах, но быстро вернул себе невозмутимость.

В наступившей тишине было слышно только злое сопение Радомира и новую песню голода в исполнении желудка Вероники.

— Ладно, — проворчал метаморф, стрельнув в девушку глазами, — идемте, я вас накормлю, а потом хочу услышать все еще раз и подробнее и очень надеюсь, что мне станет хоть немного понятнее, прежде чем нам нужно будет это как-то преподнести моему отцу.

— То есть насчет захвата и разгрома ликторских цитаделей ты и правда не шутил? — потер лохматый загривок хлебосольный хозяин, когда Киан изложил наши планы под звук смачной работы челюстей прожорливой дамы в положении.

Собственно, никто кроме нее к еде почти и не прикоснулся, летели-то от прежнего укрытия всего ничего, когда успеть проголодаться? Однако все еще внешне хрупкая Вероника налегала на мясо, будто вместо желудка у нее была бездонная дыра… ну или какой-нибудь пространственный карман из той фантастики, что я раньше читала, куда можно чего только ни запрятать про запас.

— На