— Не то слово, — согласился Олег.

— Знал бы я, что даже контейнера не хватит…

— То что?

— Не знаю, — ответил Олег сердито.

— Отложил бы вылет, пока ты не нарастил бы себе хотя бытакую же шкуру. Она ж не только защищает, но и кормит!

— Да пошел ты, — ответил Мрак слабеющим голосом.

— Трансформер недоделанный…

В глазах потемнело, в черепе раздался знакомый звон.Последний раз такую дивную музыкальность он слышал, когда пару лет тому емусаданули в затылок прикладом

Очнулся от обморока, так ему показалось, но тут же ощутил,что это был не позорный для мужчины обморок, а благородный глубокий сон. Возможно,даже с храпом. Поднял веки, там три ряда светофильтров, по телу прошла дрожь:почудилось, что из небытия, то бишь очень глубокого мужского сна, попал вкошмар. Прямо перед ним, шагах в десяти, высилась металлическая громада.Красноватый свет падал сверху, металлические части блестели, как раскаленные.

От металлического гиганта в самом деле несло жаром. Мракпоспешно расширил диапазон зрения, в сразу изменившемся мире, где несколькокартинок накладывались друг на друга, фигурка Олега обнаружилась сверху. Волхвпередвигался медленно, из его ладоней летели искры, как из сварочного аппарата.

Мрак крикнул осевшим голосом:

— Ты это чего?

— Правда, красиво? — донесся ответ.

— Красиво? — переспросил Мрак.

— Это ты, Олег?

— Функционально, — поправился Олег.

— А-а-а… функционально, конечно. А что это? И откудаоно?

Олег легко спрыгнул, причем над самой землей притормозил ивстал так, что не сдвинул и песчинки.

— Там на глубине запасы трития, — объяснил он.

— Нам туда ломиться… не то что долго, а потратимся здорово.Не столько, конечно, сколько добудем, но все же….. А это пусть копает.

Мрак с удивлением и настороженностью осмотрел гигантскийкомбайн, похожий на огромное веретено.

— Но откуда взялось?

— Я сделал.

Мрак распахнул глаза:

— Ты?

— Я, — подтвердил Олег скромно.

— Это ты от наук бегал. А я их прошел все… что былидоступны. Устройство угольного комбайна мне доступно. Вот я и сделал…доступное. Из подручных материалов. Ну, песка и прочего.

Мрак обошел вокруг металлического чудовища. Не сказать, чтоОлег заботился об изяществе, мудрец до сих пор не понимает, что такое эстетикаи зачем она вообще, но зубы этому зверю сделал крепкие, укороченные, их много,породу будут грызть быстро, пропускать сзади и выплевывать, тем самымзакупоривая ход сзади…

— Как только доберется, — объяснил Олег, — тонагребет трития… там и дейтерий в больших примесях, упакует вон в тех емкостяхи…

— А если не вылезет? Застрянет?

— Тогда полезем сами, — ответил Олег со вздохом.

Целые сутки они отдыхали, залечивали раны и царапины на шкуре.Олег, готовясь к дальней дороге, старательно наращивал кожу. Сперва была в одинангстрем, даже тот не пропускал никакие лучи, радиацию, не реагировал на химию,не нагревался, не охлаждался, а сейчас Олег для верности нарастил еще дваангстрема. Мрак не выдержал:

— Ты б еще в палец толщиной сделал! Олег задумался,ответил с неуверенностью:

— В палец?… Да, собственно, я пока не вижу острой… нуочень острой необходимости. Это и так… с запасом.

— С запасом, — сказал Мрак.

— Тысячекратным?… Нет, миллионнократным, трус тыпуганый…

Под ногами раздался едва слышный гул. Почва подрагивала, вдесятке шагов впереди металлические глыбы задвигались, поползли в стороны, атам начал подниматься горб. На солнце блеснул металл, острое рыло показалосьнаконечником огромной пули. Комья земли осыпались с покореженного, изъеденноговысокими подземными температурами рыла.

Комбайн вылез до половины и застыл. Роторные лопаткибессильно крутнулись пару раз в воздухе.

Мрак сказал с уважением:

— Как ты сумел так рассчитать?… Он же полз на последнемиздыхании.

Олег молча бросился к упакованным контейнерам. Схватил один,другой, лишь тогда вздохнул с облегчением.

— Фу, я ж всякое думал… Ну, теперь мы можем решиться напрыжок и побольше.

— Много набрал? — поинтересовался Мрак.

— Спина прогнется все тащить, — ответил Олегнеопределенным тоном, то ли предостерег, то ли похвастал.

— Или пуп надорвется. Жри сейчас, сколько сможешь. Покаиз ушей не полезет. Остальное возьмем… Ну, сколько сможем.

— Я такое добро не брошу, — заявил Мрак. Онзаглянул в один контейнер, счастливо заржал:

— Здесь столько, что и за сто лет не съесть!

— Черт, — сказал Олег зло, — когда и Солнцерядом, так еще и такие запасы…

Он сам себе напоминал путника, что бредет по голойбезжизненной степи, устал, голоден так, что время от времени Щиплет траву, акогда находит растение со съедобной луковицей, то пожирает ее с жадностью, номечтает о том времени, когда наконец доберется до села или города, где жареноемясо, от одного куска которого сразу же начинаешь наливаться силой, а усталостьуходит…

Они оба, как два паука к мухе, припали к залежитрансуранидов. Мрак на глазах веселел, выпрямился, плечи стали шире, огляделсяорлом, захохотал, пустил длинную искрящуюся молнию навстречу пылающему Солнцу.

— Хорошо!…

— Что хорошо? — донесся голос волхва.

Он уже, как стриж, носился над поверхностью, Мраку все времяказалось, что летит чересчур быстро, вот-вот врежется в Солнце… а отсюда хорошовидно, что это не оранжевый диск, а огромная плавильная печь с температуройтолько на поверхности хрен знает сколько градусов, но если уж попал наповерхность, то гравитация не выпустит, потащит вглубь, где температурка ужедвенадцать миллионов, этого уже и сверхпрочная шкура не выдержит…

Через два часа плечо к плечу сорвались с раскаленней скалы.Мрак уверял, что горячей, Олег пока не наловчился ощущать температуру своей«упроченной» кожей, хотя путь уже почти-почти нащупал. Огромное косматое Солнцеосталось справа, они пошли с предельным ускорением. Олег сам себе казалсямуравьем, что держит на спине великанскую гусеницу — тащил три контейнера стритием.

Мрак видел, как по волновой структуре тела Олега побежаластранная аберрация. Он на ходу крикнул:

— Чо с тобой? Тяжело?

— Да так…