— Карверов.

— Эта история получит огласку… в национальном масштабе. Еслимы уедем в Эли, а при этом окажется, что в миле от нас были два копа стелефонами, если убийцы смогут уйти, потому что мы слишком поздно поднялитревогу… наше решение едва ли сочтут логичным.

В идущем от щитка свете лицо Синтии позеленело.

— Ты хочешь сказать, что нас могут принять за сообщников?

— Этого я не знаю, но в одном не сомневаюсь: ты не герцогиняВиндзорская, а я не герцог и не граф. Мы пара бродяг, вот кто мы. У тебя естькакие-нибудь документы? Хотя бы водительское удостоверение?

— Я не сдавала экзамена. Слишком часто переезжала с места наместо.

— Номер службы социального страхования[42]?

— Карточку я где-то потеряла, кажется, оставила у тогопарня, который едва не откусил мне ухо, но номер я помню.

— Ну хоть какие-то документы у тебя есть?

— Дисконтная карточка от «Тауэр рекорде и видео». Еще двепокупки, и я получу бесплатный компакт-диск. Я возьму «Осторожно — волки».Очень даже подходит для здешних мест. Удовлетворен?

— Да, — ответил Стив и тут же рассмеялся. Синтия несколькомгновений смотрела на него, зеленая, как половина ее волос, он уже подумал, чтосейчас она вопьется ногтями в его физиономию, но потом тоже рассмеялась,визгливо и истерично. — Иди сюда. — Он протянул руку.

— Не вздумай делать из меня посмешище, я тебя предупреждаю.— С этими словами Синтия придвинулась к Стиву и без малейшего колебания пришлапод его руку. Он чувствовал, как она дрожит всем телом. Наверное, замерзла всвоей безрукавке. После захода солнца температура в пустыне всегда резкопадает.

— Ты действительно хочешь ехать в город, Лаббок?

— Чего я хочу, так это оказаться в Диснейленде с мороженым вруке, но я думаю, мы должны побывать в Безнадеге. Если там все нормально… еслижизнь идет своим чередом… мы сообщим о том, что произошло в этом ангаре. А вотесли увидим хоть что-то необычное, тут же рванем в Эли.

Синтия пристально смотрела на него.

— Ловлю тебя на слове.

— Согласен. — Стив включил заднюю передачу и началразворачивать грузовик. На западе золото уступило место янтарю. Над головойпоявлялось все больше звезд, но светили они все менее ярко: в воздухеприбавлялось песка.

— Стив, у тебя, часом, нет револьвера или пистолета?

Он покачал головой, подумал, не вернуться ли в ангар и непоискать ли там оружие, но тут же отказался от этой идеи. В ангар он невернется ни за какие коврижки.

— Пистолета нет, зато есть швейцарский армейский нож[43] совсеми прибамбасами. Даже с увеличительным стеклом.

— У меня сразу полегчало на душе.

Стив уже хотел спросить Синтию насчет скульптурки, невозникло ли у нее забавных мыслей… насчет экспериментов, но передумал. Незачемвспоминать о том, что они видели в ангаре. Стив вырулил на дорогу, одной рукойпо-прежнему обнимая девушку, и повернул к городу. Песок летел и летел в яркихлучах фар, а тени вокруг напоминали Стиву людей, болтающихся на крюках.

5

Тела сестры Дэвид у подножия лестницы не обнаружил. Онпостоял, глядя через двойные двери на улицу. День уходил, небо над головой,по-прежнему чистое, стало цвета темного индиго, от летящей пыли становилось всетемнее. На другой стороне улицы вывеску «БЕЗНАДЕГСКИЙ КАФЕТЕРИЙ И ВИДЕОСАЛОН»болтало из стороны в сторону. Под ней сидели два койота и пристально смотрелина мальчика. Компанию им составляла какая-то общипанная птица, в которой Дэвидпризнал стервятника. Местечко она себе выбрала прямо между койотами.

— Это же невозможно, — прошептал Дэвид. Может, так оно ибыло, но тем не менее он видел перед собой и койотов, и стервятника.

Мальчик быстро оделся, поглядывая на дверь слева от себя. Наматовом стекле он прочитал: «Муниципалитет Безнадеги», ниже — часы работы: сдевяти до четырех. Дэвид завязал шнурки и открыл дверь, готовый в случаеопасности повернуться и убежать… убежать, если что-то двинется к нему.

Но куда отсюда бежать?

В комнате за дверью царили мрак и тишина. Дэвид подалсявлево, ожидая, что из темноты вот-вот протянется рука и схватит его. Однакоопасения его не оправдались. Шаря по стене, он нащупал выключатель. Нажал наклавишу, на мгновение закрыл глаза, когда под потолком вспыхнули лампы встаромодных круглых плафонах, шагнул вперед и увидел перед собой длиннуюзагородку с окошечками, совсем как в банке. Отличались окошки только надписяминад ними: «НАЛОГОВЫЙ ИНСПЕКТОР», «ЛИЦЕНЗИИ НА ОХОТУ», «ШАХТЫ И ПРОБИРНАЯПАЛАТА», «ЗЕМЛЕПОЛЬЗОВАНИЕ». На стене за окошечками кто-то написал большимикрасными буквами: «В ЭТОЙ ТИШИ ВСЯКОЕ МОЖЕТ СЛУЧИТЬСЯ».

Боюсь, что-то уже случилось, подумал Дэвид и повернулголову, чтобы глянуть на другую половину комнаты. Что-то не очень…

Мысль осталась неоконченной. Глаза у мальчика округлились,руки метнулись ко рту, чтобы подавить крик. На мгновение свет померк, и Дэвидуже решил, что теряет сознание. Чтобы этого не произошло, он поднял руки квискам и сильно надавил, силясь вернуть утихшую было боль. Потом руки егоповисли как плети, а он глазами-блюдцами, дрожа всем телом, смотрел на то, чтооткрылось ему на правой от двери стене с вбитыми в нее крюками для пальто. Наближайшем к окну крюке висел чей-то стетсон. На следующих двух — две женщины,одна застреленная, вторая удушенная. У второй женщины, с длинными рыжимиволосами, рот раскрыт в безмолвном крике. Слева от нее Дэвид увидел мужчину вхаки. Опущенная голова, пустая кобура. Должно быть, Пирсон, второй коп. Рядом сним мужчина в джинсах и тенниске, залитых кровью. Последняя в ряду — Пирожок.Подвешенная за рубашку. С неестественно повернутой головой, в кроссовках,болтающихся высоко над полом.

Ее руки. Дэвид смотрел на ее руки. Маленькие, розовые, сразжатыми пальчиками.

Я не могу прикоснуться к ней, думал он, не могу подойти!

Но он смог. Должен был подойти, если не хотел оставить еевисеть на крюке рядом с остальными жертвами Энтрегьяна. В конце концов, длячего еще нужен старший брат, особенно тот, что не смог остановить Теневика.

Сжавшись в комок, Дэвид сложил руки перед лицом, закрылглаза. Голос так дрожал, что Дэвид не сразу понял, что говорит он, и никтодругой: