я вдруг передумал. Может, просто разозлился на те звёзды – что они так сильно колются. И решил выпустить их наружу. Чтобы они полетели как пули – в других. Чтобы жгли и кололи, а я бы просто стоял и слушал, как все кричат. И тогда, возможно, внутри меня перестало бы так сильно болеть.

В тот момент я решил, что это будет справедливо. ||

▶ А теперь просто хочу всё забыть. Если бы только можно было притвориться, что того ужаса никогда не было!

И чтобы Нина больше не плакала!

И чтобы я не вспоминал каждый раз, как она плакала тогда. Я же думал, что она уже совсем, с концами. В смысле, умрёт. ||

▶ А в итоге сам умер. Вот что я натворил!

Всё, Звездочёта больше нет. Вместо него теперь этот – чужой. И мир вокруг – такой же.

Раньше у меня никого не было. Одинокий и ненужный – никто меня не замечал.

Теперь я нужен всем! Вечно какие-то люди вокруг. И все чего-то от меня хотят. Чтобы я поел, попил, надел свитер, когда холодно, и не потел, когда жарко… потому что сквозняки.

Чтобы лекарство выпил! И так далее. И все – так.

Мне, видно, одному ничего от себя не надо.

И от них тоже.

Не такой ценой! Ведь стать заметным можно было и по-другому. Понимаете? Чтобы стать заметным, и важным, и нужным, не надо никого убивать. Это не тот способ! ||

▶ Но и я уже не тот Гриша. Тот Гриша умер, а значит, и объяснять – некому. Этот, который чужой, он уже и так всё знает. ||

▶ Звонил Гера. Я не взял трубку. ||

▶ Написал в «Вайбер»: «Как ты?» Вот он всегда так делает! Знает, что я буду молчать, и всё равно звонит. А потом уже пишет.

Но я и тут не ответил. Пусть помучается! ||

▶ Ладно уж. Написал ему: «Cхожу с ума в ожидании».

Он тут же ответил: «Хорошо». А следом: «Держись!»

Я кивнул. Держусь!

Я просто хочу, чтобы всё поскорее закончилось. ||

▶ Подумал-подумал и написал такую фразу: «Интересно всё-таки, каким меня признают: больным или преступником?»

Не отвечает. ||

▶ Ответил только что: «Психолог – это ещё не конец света. Я рядом!» ||

▶ Ну-ну. Мама тоже так говорила. Про психолога. А теперь вот они с Кристинкой уезжают. Всё как всегда: я здесь, мама там.

Но я уже и не сопротивляюсь.

Я всё понимаю! Она просто бежит подальше отсюда. Или даже от него? Хотя и сомневалась изначально. Кричала на Нину:

– Да ты с ума сошла! Кому я нужна с двумя детьми? А он какой-никакой, но отец!

А Нина тоже кричала, хотя это вообще не её. Мол:

– Дура, ребёнка на мужика променяла!

И следом:

– Нагулялась по салонам? Пожила красивой жизнью? Вот и славно! А теперь давай, марш работать!

А мама, чуть не плача:

– В лабораторию? А жить мы как будем?

А Нина ей строго:

– Будем! И очень даже неплохо. Просто надо жить по средствам!

И мама в итоге сдалась. Даже попросила Евгения – ну, Женечку – помочь ей с разводом. А потом, когда всё закончится, они сразу уедут. В Краснодар. Маме там дают место в лаборатории. А Кристинка будет плавать в море и греться на солнышке. И я когда-нибудь тоже, наверное.

Когда стану свободным. ||

▶ Если стану.

Гера снова написал: «Я серьёзно. Не волнуйся ни о чём. Я РЯДОМ!»

Ну что я говорю? Специально повторяет это несколько раз! Но не потому, что я такой тупой. Нет. Он просто боится.

Гера думает, что я ему не верю.

А я и не верю! Это слишком долгий процесс. Что-то постоянно проверять, сравнивать, взвешивать. А я просто знаю – он рядом. У нас это уже навсегда. ||

▶ Помню, когда-то я говорил, что судьба – это выдумки. Что встречи между людьми – случайность. И если они вдруг оказались за одной партой, а потом подружились – это не значит ровным счётом ничего. Просто случайность. И не более!

Я до сих пор так думаю. Про нас с Герой. Что эта встреча не была… предопределена.

И то, что он оказался тогда в школе, – это не рок, а очередная случайность. Как и всё остальное.

Кому-то случайно везёт. А кому-то не очень. И даже совсем не везёт. Вплоть до печального.

Кто-то случайно ставит точку вместо запятой, и всё заканчивается. А кто-то продолжает писать, страница за страницей. И жить. А потом однажды оказывается, что неслучайно!

Вот это – самое поразительное. Что в череде бесконечных случайностей есть только одно, что случается неспроста. Чья-то жизнь. ||

▶ Гера бы надо мной сейчас посмеялся. Он всегда так делает, когда я философствую.

Но я и не философствую. Я просто пытаюсь разобраться, для чего живу. Почему я живу? И стоит ли вообще в этом копаться?

Пока что у меня не получается. Но! Я до сих пор веду дневник. С ним получается мыслить – чётко и последовательно.

Я говорю, потом слушаю. Пишу и вслушиваюсь. Мне так легче узнавать его – того чужого Гришу, которым я стал.

А вот Гера свой дневник стёр. Хоть я и говорю, что ни Бабочки, ни Звездочёта давно уже нет… это не так!

Тот Гера Бабочкин, которого я знал, после всех испытаний остался прежним. По-прежнему другом. По-прежнему настоящим. И таким же преданным. И мне уже не нужен его дневник. Зачем? Если я и так всё знаю…

Гера сам рассказал. Не словами, нет. Он просто оказался рядом в нужный момент. И даже если это была случайность – пусть. Она тем более доказывает: его жизнь уж точно случилась не зря.

Этой своей жизнью Гера Бабочкин много кого спас. Меня так точно! ||

▶ Снова случайность? Может. Узнать наверняка теперь уже вряд ли получится. И потом, не всё ли равно? Как сказал бы сам Бабочкин – да какая к чёрту разница, если все остались живы. ■

Б

▶ Наверное, у каждого человека хоть раз в жизни, но случаются испытания, из которых он выходит не таким, как был.

Со мной такое уже случилось. В лагере.

Я ведь приехал туда полный надежд. Что сейчас меня отремонтируют, поставят на лёд и я покачу. И всё будет как раньше.

Ага, как же!