Я иду следом. Скоро начнётся бой. Всего несколько минут до начала. Объявят моё имя, и придётся биться так, чтобы победить.

Менеджер застывает на границе света и тьмы. Сделай он шаг вперёд, попадёт под яркие лучи света, бьющего сверху. Сейчас уборщики насухо протирают ринг от крови и пота. Менеджер щёлкает пальцами, подзывая меня.

— Посмотри на это, — говорит он. — Вон туда! По центру. Третий ряд. Для вдохновения…

Мой взгляд устремляется в том направлении. Я застываю, поражённый увиденным: там сидит моя Джоанна. Зажатая между двух амбалов охранников.

Выплёвываю капу, хватая менеджера за плечо:

— Какого чёрта? Что ты творишь?

— Я чувствовал, что ты захочешь съехать. Не выйдет, приятель. Теперь у тебя будет хороший стимул, чтобы выступить и победить.

— Отпусти её! Немедленно! Это место не для неё…

Я надвигаюсь на менеджера, но рядом возникают двое охранников, оттесняя гнусного лжеца и провокатора.

— Если это место не для неё, ты сделаешь всё для того, чтобы забрать её отсюда как можно скорее…

Меня едва не разрывает от злости на части. Как эти уроды посмели тронуть МОЁ?

Менеджер хлопает меня по плечу и даёт знак ведущему, чтобы тот объявлял о моём выходе. Я резко оборачиваюсь к Питеру, глядя на него с ненавистью. Я готов убить всех и каждого из присутствующих в зале только за напряжённую позу Эльфа. И если я увижу хотя бы слезинку в прекрасных глазах, не знаю, что я с ними сделаю. Возможно, донесу куда надо о грязных делишках Питера, сдам с потрохами и это местечко, найденное им для проведения нелегальных боёв. Сдам их всех, поимённо. Пусть расхлёбывают!

— Я выиграю этот сраный бой. Уйду в тот же миг. И дай бог, чтобы я больше я никогда… слышишь меня, никогда не слышал ни о тебе, ни о ком-то из этого клуба! — цежу сквозь зубы.

— Направь энергию вот туда, — кивает менеджер. — На ринг!

— Дамы и господа! Вы хотите яркого и кровавого зрелища? — громогласно вещает рефери.

В ответ слышится рёв. Да. Да. Да… Толпа скандирует и беснуется. Первое время это заряжало меня адреналином и было в кайф. Но к чёрту весь адреналин и возможность сорвать большой куш в случае победы, если из-за этого могут причинить вред моей любимой девушке!

В пекло. Всё.

Я едва слышу, что ещё говорит ведущий. Он представляет Майклза. Тот, танцуя, движется к рингу и перемахивает через канаты в изящном прыжке. Здоровый. Раскачанный. Покрытый татуировками. Странно, что его ещё помнят. У этой публики очень короткая память. Иногда они забывают клички бойцов сразу же после того, как их уносят с ринга без сознания.

Но Майклза по кличке Мясо ещё помнят и приветствуют восторженным рёвом. Они предвкушают бойню и ставят на него. Так сказал менеджер. Я выигрывал в поединках очень много и часто. Но я всего лишь молодой и борзый волк против матёрого самца, державшего в страхе всех бойцов ринга на протяжении нескольких лет.

Потом объявляют меня. Хлопок по спине. Пора идти. Менеджер что-то кричит о капе, которую я выплюнул и так и не вставил обратно. Она мне не понадобится. Всё кончится быстрее, чем они думают.

Я спокойно перешагиваю через канаты. Мной овладевает странное спокойствие. Даже жест Майклза — большой палец у горла — меня не пугает.

— …А теперь, дамы и господа… Внимание! Эта схватка будет особенной! Ведь призом будут не только ваши овации, но и… Барабанная дробь… Вот эта белокурая крошка!.. — Луч выхватывает из темноты фигурку Джоанны. Бьёт по глазам, ослепляя. Она лишь прищуривается и напрягается ещё больше, выпрямляя спину и расправляя плечи. Моя любимая девочка не из робкого десятка, но я знаю, что сейчас она боится. И я заставлю всех пожалеть о том, что посмели притронуться к ней и втянуть в это. — …Да-да-да! Победитель получит всё. Всё и девчонку… Неплохо, правда? Лично я бы не отказался узнать, какого цвета на ней трусики…

— Я покажу вам её трусики, когда выиграю, — обещает Майклз, гнусно ухмыльнувшись.

И этими словами он подписывает себе приговор.

Белокурая пышнозадая девица в крошечных стрингах обходит ринг, держа в руках табличку с цифрой «один». Слышится удар гонга. На табло загораются цифры. Секунды убегают в никуда. Майклз сразу срывается с места. В моём направлении. В каждом его движении чувствуется сила, мощь и желание вырвать победу, но устроить перед этим кровавую бойню.

Я лениво подтягиваю руки к груди. Смотрю, как он движется. У него небольшой перевес на правую ногу. Но движения чёткие и резкие. Азарт. Он слишком долго просидел в клетке и, вырвавшись на свободу, хочет урвать свой приз.

— Давай, сосунок, покажи, на что ты способен! — ухмыляется он мне.

Это происходит очень быстро. Буквально за считанные секунды. Но для меня время растягивается невероятно сильно. Я словно смотрю на замедленной перемотке то, что происходит на моих глазах.

Майклз заносит кулак для удара. Но это обманный манёвр. В тот же миг он резко выбрасывает другую руку, нанося мне удар. Я принимаю его грудью. Публика верещит от восторга, думая, что я пропустил удар. Да, я его пропустил. Намеренно. Позволил ударить себя. В грудь как будто долбанули огромной, тяжеленой кувалдой. Не меньше. Тупая, оглушающая боль сковывает всё тело. Но в миг удара Майклз открывается. И это то, что я ждал от него. Я мгновенно пробиваю ему в корпус и по солнечному сплетению серией коротких, но сильных ударов. Он большой и мощный, но я гораздо быстрее. Я жалю его, как шмель. Чертовски злобный шмель, потому что тронули его дом, его семью. Проводя серию безжалостных бросков и нападок, я тесню Майклза к канатам. Он едва успевает опомниться и пытается перестроиться, но я уже бью ему в лицо. Снова и снова. Хрустит сломанный нос. Вылетает капа. В воздух взметаются его кровь и слюни. Ещё один удар. Прямой. Сломанный нос Майклза вдавливается очень глубоко. И всего на мгновение я думаю о то, что ему точно потребуется медицинская помощь. Но потом завершаю серию ударом с левой руки.

Он левша. Я амбидекстр. Этим всё сказано. Я одинаково хорошо владею обеими руками.

Майклз падает на ринг. Лицо залито кровью. Стоит оглушающая тишина. Публика замерла. Я смотрю на огромное табло. Семнадцать секунд. Ровно столько длился бой.

Рефери отсчитывает секунды. Майклз не в состоянии даже пошевелить рукой. Только пальцы нервно подёргиваются.

— Носилки! Врача!

Его уносят.

Рефери поднимает мой кулак. Распорядитель боя громогласно раскатывает моё имя. Толпа, отделавшись от потрясения, начинает скандировать. Миг моей славы? Наверное. Но я почти ничего не слышу, а лица толпы сливаются в единое серое пятно. Я вижу только её — Джоанну. Она вскочила и смотрит прямо мне в глаза. И хоть между нами большое расстояние, я понимаю, что она смотрит на меня с любовью.

Я перепрыгиваю через канаты и пробиваюсь через толпу, направляясь прямиком к ней. Меня хлопают по плечам и орут поздравления прямиком в ухо. Кто-то бешено радуется, ведь поставив на меня, сорвал большой куш. Другие жалобно стонут, потому что их карманы опустошены.