Дав Шейху Умару восемьдесят тысяч воинов, я сказал ему: «Убей Тохтамыша и пришли мне его голову, если же ему удастся бежать, разори его страну и возвращайся». Я знал, что Тохтамышу возможно удастся бежать, поскольку я понял, что он человек трусливый, не будь он трусом, не стал бы нападать на Мавераннахр в мое отсутствие, а пошел бы войной на мою страну именно в то время, когда я нахожусь в ней.

Я человек, не забывающий о своем деле и не откладывающий назавтра то, что следует делать сегодня и всегда следую завету мудреца, сказавшего, что завтрашнее дело ты осуществишь в том случае, если уже сегодня примешься за него. Поэтому возвратившись из Исфагана, я сразу же последовал примеру его жителей и принялся создавать голубиную почту в Мавераннахре. Ожидая нападения монголов с востока, я отправил несколько голубей на различные по удаленности расстояния в восточном направлении, чтобы вести о возможных передвижениях монголов поступали ко мне скорейшим образом.

Первый же голубь возвратившийся в свою голубятню в Самарканде принёс весть о том, что военачальником монголов является человек по имени Биль-Ургун.

Похоже, что этот Биль-Ургун вознамерился занять место моего предка Чингиз-хана и завоевать весь мир. Поэтому я сказал сам себе: «Тимур ты должен доказать что ты являешься истинным потомком Чингиз-хана, а не этот Биль-Ургун!» (Тимурленг, как уже говорилось не был потомком Чингиз-хана, однако называл себя таковым, чтобы ещё больше возвеличить свою личность-Автор)

Второй почтовый голубь доставил весть о том, что войско монголов насчитывает десять — двенадцать тюменей, то есть от ста до ста двадцати тысяч человек. Обратив внимание на то, что войско монголов передвигается медленно, я догадался, что монгольские воины взяли с собою в поход своих жен и детей или же не располагают достаточными транспортными средствами. Моя голубиная почта еще не была совершенной настолько, чтобы можно было отправлять голубей из Самарканда во все места, пока приходилось довольствовались лишь возможностью посылать голубей со всех мест в Самарканд. По этой причине я не мог срочно передать указание чтобы разобрались и выяснили причину медленного продвижения монголов. Поэтому я решил, что сам выступлю навстречу вражескому войску.

С помощью почтовых голубей меня своевременно извещали о путях продвижения того войска и мне было известно по какому из них они идут на сближение со мной. С семидесятые тысячами воинов, каждый из которых помимо основной, имел с собой еще и двух запасных лошадей, я двинулся на восток с целью застать противника врасплох.

В пути я разделил своих конников на двадцать отрядов, каждый численностью в три половиной тысячи для того, чтобы рассредоточить их. Нельзя семидесятитысячному войску, имеющему к тому же и запасных лошадей двигаться в походе скученной массой. В пути мы не останавливаясь меняли коней, попросту на ходу пересаживаясь с одной на другую.

Почувствовав, что приближаюсь к противнику, я отправил вперед два передовых дозора, первый из которых находился на расстоянии пятнадцати фарсангов от меня. Первый дозор доложил, что войско противника велико по своей численности, однако не располагает запасными лошадьми. Биль-Ургун желавший подобно Чингиз-хану завоевать весь мир, явно не ведал, что одним из важнейших факторов побед, одерживаемых моим славным предком было применение запасных лошадей и что каждый из его воинов во время длительных походов имел по крайней мере одну запасную лошадь. Таким образом, мой славный предок мог со своим войском в течении короткого времени покрывать большие расстояния и заставать врасплох противника, не ожидавшего, что тот появится перед ним так скоро.

Упомяну так же, что в пути мы кормили своих лошадей «навале», сушенными комками теста из крупяной муки, так как не было времени пасти их на лугах или везти с собой корм. Как только первый дозорный отряд доложил, что видит противника, я перестроил свое войско из походного порядка в боевой. Пять тысяч моих конников получили указание стеречь во время боя и обеспечить сохранность ста сорока тысячи запасных лошадей. Остальные шестьдесят тысяч я разделил на четыре части, три из которых состояли из пятнадцати тысяч всадников каждая. Эти три отряда составили правый, левый фланги и центральную часть войска. Остальные 20 тысяч я оставил в резерве, который возможно было ввести в бой при необходимости.

Дозорные так же сообщили, что монгольское войско следует без женщин и детей, и я понял что причиной его медленно продвижения явилось недостаточное количество лошадей, что вынуждало останавливаться на отдых в конце каждого дня пути чтобы избежать падежа среди животных.

Из донесений первого дозора я понял, что противник вообще не подозревает о нашем приближении и, полагая что до Мавераннахра остаётся еще немало пути, не счел нужным высылать вперед свои разведочные дозоры. Боясь как бы противник не узнал преждевременно о моем приближении, я перекрыл все дороги ведущие к нему и отозвал назад оба своих дозора, оставив лишь небольшой отряд, которому приказал двигаться впереди основного войска и ежечасно извещать меня о действиях противника.

Положение мое было таким, что я мог бы уничтожить противника напав на него ночью, однако по двум причинам я предпочел атаковать его днем. Во-первых, его войско было многочисленным и насчитывало от ста до ста двадцати тысяч человек и я опасался, что в ночной атаке среди моих воинов может нарушиться порядок, и в ходе боя будет трудно отличить своих от чужих. Во-вторых, я намеревался взять Биль-Ургуна в плен живым, встретиться с ним лицом к лицу и спросить, как он посмел выступить походом против потомка самого Чингиз-хана?

В конце концов я достиг места, где меня от противника отделяло всего четыре фарсанга. Здесь я велел передать запасных лошадей воинам, которым надлежало охранять их оставаясь в тылу и сказав, чтобы все отдыхали, дав возможность передохнуть так же и лошадям. В полночь я снова двинулся вперед, располагая достаточным временем, мы продвигались в пешем порядке. Как только забрезжил рассвет, я дал указание двум флангам своего войска развернуться по обе стороны от центра, которым командовал я сам.

Если ты мечтаешь о том, чтобы однажды стать выдающимся полководцем, то должен знать, что правильное развертывание боевых порядков войска на поле боя — это достаточно сложная задача, требующая помимо природных способностей самого воина, еще его выучки и тренированности. Отдав необученным воинам приказ расположиться на левом или правом фланге от тебя, ты можешь и через день не добиться того, чтобы они заняли свои позиции как положено. А вот воин, который прошел необходимую выучку, четко знает где