Ну как сворачивать, тут же магия, все дела. Уже через минуту крылья оторвали меня от земли, разметав по округе скрюченные тушки членистоногих.

Кое-как пробившись сквозь густые кроны, я воспарил над лесом, уже погрузившимся во тьму. Горизонт ещё сопротивлялся, но с каждой секундой становился всё тоньше, пока не был поглощён полностью опустившейся ночью.

Вот и хорошо, настало «моё» время. Я даже не заметил, в какой момент ночная жизнь стала для меня комфортней и предпочтительней. Словно всё время вёл ночной образ жизни. Ведь есть же существа в животном мире, проявляющие активность только ночью? Существа… точно, я становлюсь или уже стал «существом», демоном.

Рассекая воздух, до городских стен домчался гораздо быстрее, чем ожидал. Мне показалось, что я прошёл несколько большее расстояние по лесу, когда меня вёл тот Удмурт. Однако, всё относительно в этой жизни.

Даже на пределе возможностей, бег не мог сравниться с полётом по скорости передвижения. Крылья давали столько преимуществ, что жизни без них уже и представить не мог.

Определившись в высоты птичьего помёта, где Северные ворота, приземлился в лесу в нескольких десятков метров от указанного Шеком трактира. Ошибиться было невозможно, так как это было единственное заведение подобного типа тут.

Внутри оказалось значительно шумнее, чем я ожидал от места, где расположена целая гильдия наёмников. Свободными оставались буквально пара столиков, коих в заведении оказалось достаточно много. Плюс полностью занятые места у довольно протяжённое барной стойки.

Стоял несмолкаемый гомон, нарушаемый взрывами смеха и отдельными выкриками. В целом, обстановка царила дружелюбная и весёлая, словно собравшиеся отмечали какое-то торжество.

На меня даже внимания толком никто не обратил. Лишь бармен, встретившись со мной глазами, чуть заметно кивнул. К нему я и направился. Пробираясь, «вальсируя» между столиков, узнал, что сегодня действительно какая-то знаменательная дата, по случаю которой все и собрались.

То ли «день Темноты», то ли «Тёмный день», так и не понял. Но именно эти два словосочетания звучали со всех сторон чаще всего, вместе периодическими поздравлениями всех и вся. Даже возникло желание забить на всё и присоединиться к толпе. Покуражить, оторваться, налакаться и забыться. Возможно, когда-нибудь.

* * *

Бармен, когда я до него, наконец, добрался, кивнул ещё раз и, ни слова не говоря, завёл в короткий коридор, указав рукой на вторую дверь справа. Затем также молча развернулся и пошёл обратно.

Стучать или не стучать? Это смотря кому и на кого. В общем, вошёл без стука. Комната оказалась довольно просторной. Пол был выложен из внушительных досок, которые даже не прогибались и не скрипели при ходьбе. По обеим сторонам у стены стояло по два одинаковых добротных дивана.

Напротив входа горел камин, а слева от него имелась неприметная дверь. Под потолком свисала люстра с магическим светом, а по центру комнаты лежала бурая шкура какого-то животного. Всё, больше ничего. Ни окон, ни стульев, ни столов с комодами и шкафами, даже стены голые.

С каждой стороны на диванах сидело по два хмурых данмера в лёгкой кожаной броне, которые до моего появления тупо пялились на пламя камина. На поясе каждого имелось по короткому мечу с кинжалом, а у двоих ещё была перетянута по диагонали грудь широким кожаным ремнём с метательными ножами.

Дверь за мной закрылась сама и без каких-либо дверных доводчиков, полностью изолировав помещение от шума трактира. Будто орущие за столами посетители разом заткнулись и замерли. Снова это колдунство «могучее».

— Тебе кого, человек? Таким, как ты, тут не рады. — скорее прорычал, чем сказал, довольно широкоплечий данмер, сидящий справа и ближе ко мне.

— Каким таким? — я начинал закипать, — Ты расист, что ли? Куда привели, туда вошёл.

— Ты глухой с детства или тупой с рождения? — спросил тот же данмер, остальные продолжали молчать, рассматривая меня цепкими глазами.

— Ну, всё, сука темнокожая, — не выдержал я, — Сейчас в данной комнате станет немного влажно по двум причинам. Первой, будет твоя, застоявшаяся в этом теле с тупой башкой сверху, кровь. А второй, обмоченные ссаниной рейтузы твоих молчаливых корешей, а затем и их кровь. Так как смирно сидеть, с подмоченной репутацией, им станет некомфортно.

Всё, мой «бак засвистел». С этой минуты никакой гниде больше не будет позволено хамить мне без всякой на то причины, и тем более ставить под сомнение мой слух и умственные способности. Тело тут же окутала Тьма, а просторная, на их беду, комната позволила расправить крылья. Они могли нести не только меня по воздуху, но и смерть.

— Идэ’Ин Хаа’Рд, Дых’Эндэ Ирты’Шеин, суки! В смерти лишь искупление. И да, я не человек, смертные! — прошипел я, улыбаясь, подорвавшимся с мест и схватившимся за оружие, данмерам.

— Стойте, идиоты!! Морр, дружище, прошу, остынь и остановись! Не убивай! — ворвавшийся в комнату из-за двери, что у камина, с перепуганными глазами Шеакан, последней фразой вернул меня в реальность.

И ой как вовремя — коготь право крыла замер буквально в сантиметре от горла самого разговорчивого. Меня так трясло от ярости, что пришлось закрыть горящие голубым пламенем глаза, лишь бы не сорваться, видя эту мерзкую рожу и такой говорливой пастью.

— Морр… — успокаивающе проговорил Шек, — Дыши глубже и не пори горячку.

— У-у-у, Шек, ты даже не представляешь, как меня этот… «Василий Алибабаевич» выбесил, падла!

Тьма уже впиталась обратно в тело, огонь в глазах погас, но крылья убирать пока не торопился. Продолжая взвешивать на весах все За и Против. «За» — убийство этого трепача, «Против» — его быстрой и лёгкой смерти. Шеакан, видимо, уловил эту борьбу внутри меня, так как буквально выпнул данмера в сторону, и занял его место.

— Ну? Успокоился?

— Д-да! — выдохнул я и убрал крылья, — Чёрт возьми, что это было⁈ Только не говори, что пять твои «проверочки»? Я, блин, кажется, в первый раз заставил себя сдержаться! И не скажу, что остался доволен этим.

— Какие проверки, друг мой?

— Давай вот без этой фразы, — сморщился я.

— Хорошо! — уже рассмеялся он, — Так какие проверки? Вот скажи, кого мне проверять? Демона, сидящего в тебе? Оно мне надо?

— Да ну? А в усадьбе что было?

— Каюсь, — он примирительно поднял руки, — Но именно тот случай дал чётко понять, что с некоторыми вещами, шутить не стоит. Просто, кое-то решил проявить свой характер, забив на слова старшего товарища! Да, Девмонр? — обратился Шек уже к тому данмеру, что чуть не лишился тупой башки с языком без костей, — У кого-то жопа с ушами, вместо головы на плечах. Я вам что сказал сделать? Встретить моего уважаемого и долгожданного гостя. Кстати, где ты пропал? И проводить его. Так?

— Да, так, — виновато ответили все четверо, опустив головы.

— Я вам говорил, что мой уважаемый и долгожданный гость… Ты мне просто обязан рассказать, где пропадал, — Шек резко переключился на меня и продолжил, — Не совсем человек, и устраивать ему «проверки на вшивость», крайне нежелательно и откровенно опасно для здоровья?

— Да, — шмыгнул носом Девмонр, ну, поглядите на него, никак двойку получил, — Но вы и не сказали, что это настоящий демон.

— Во имя Тьмы, — закатил глаза Шек, — Что за бред я сейчас слышу? Вот, смотри, во что превратилось некогда могущественное Братство, — это уже было сказано мне.

Шеакан ещё с минуту отчитывал «провинившихся», а затем махнул рукой и предложил следовать за ним. Уходя, я хотел посмотреть в глаза этому Девмонру, но тот, курва, головы так и не поднял. Кстати, этим он выбесил тоже!

* * *

В комнатке, откуда выбежал Шек, было уютно. Там также горел камин, только значительно меньше. Одно маленькое окно с приставленным столиком и стулом, два глубоких кресла, на полу шкура, под потолком скромная, но вписывающая в интерьер люстра.

В такой комнате было бы просто замечательно предаться воспоминаниям о былых походах и подвигах, развалившись в кресле с коньяком и сигарой. Единственное, что не вписывалось в общую картину уюта и умиротворения, так это отсутствие одной стены, вместо которой был широкий лестничный марш, уводящий вниз.

— Так спешил, что даже проход закрыть забыл, — ответил Шек, поймав мой недоумевающий взгляд, — Вот веришь, нет? Прям почувствовал твоё появление, и, блин,