обхватила мою голову, прижала к своей груди и принялась ласково укачивать – туда-сюда, туда-сюда…

– Все хорошо, Марли. Я здесь. Я тебя не брошу.

Я положила голову ей на плечо и дала волю слезам. Меня не волновало, что я промочу ей футболку. Не волновало, что мы сидим посреди клиники на полу. В этот момент ничто не волновало.

Фиона долго укачивала меня и ласково гладила по волосам. Она не произнесла ни слова – просто утешала своим присутствием.

Постепенно слезы иссякли; я хрипло задышала. Фиона слегка отстранилась, чтобы заглянуть в лицо.

– Сейчас принесу тебе воды, а потом выйдем на свежий воздух.

– Но… работа… кто-нибудь позвонит…

Она не дала договорить:

– Можешь сегодня на рабочее место не возвращаться. Справимся без тебя.

Меня пошатывало; я оперлась на плечо Фионы и с ее помощью встала на ноги. Затем она сунула мне в руки бутылку воды, упаковку бумажных платков и вывела наружу.

Доктор Сью сидела в приемной с миссис Кроуфорд, кроме них, в клинике было пусто. Внезапно я устыдилась своего срыва. И в то же время не было сил притворяться, будто все в порядке – ведь в действительности моя жизнь потерпела крах.

Фиона отвела меня в маленький садик за зданием клиники. Я там еще ни разу не была и изумилась, увидев белую скамейку под старой липой и качели.

Мы опустились на скамью; Фиона взяла меня за руку и встревоженно посмотрела в глаза.

– Марли, говори со мной! Очень вредно вариться в собственном соку. На тебе это однозначно плохо отражается. Я беспокоюсь.

Я высморкалась и промокнула платком глаза и нос.

– Дело не только в Джеке…

Вдруг стало ясно – я понятия не имею, что должна объяснить Фионе. Панические атаки знакомы мне с детства, однако сейчас произошло нечто иное. Настоящая катастрофа. Да еще на рабочем месте! Никакая пробежка тут не поможет.

– В последнее время навалилось все сразу. Сент-Эндрюс, новая работа, новые мечты и амбиции. Никогда не подумала бы, что моя жизнь начнет развиваться в этом направлении. И плюс к тому здесь я открыла себя с совершенно новой стороны. Так хочется намного больше узнать о своем происхождении! Не о маме… о себе самой. – Я удрученно развела руками, не зная, как выразиться яснее. Вообще-то Фионе не очень много известно о ситуации в нашей семье и травматичном детском опыте. – Да тут еще и ссора с Джеком… Меня, наверное, разорвет!

Фиона молча кивнула. Потом заставила выпить глоток воды.

– Думаю… – Голос сорвался, и пришлось откашляться. – Думаю, нужно уехать домой. Примерно на пару недель. Хочу увидеться с бабушкой и дедушкой, обсудить с ними все. Нужно сбежать на время, выбросить Джека из головы. Если я планирую начать здесь жизнь с чистого листа, стоит сперва привести в порядок прочие дела. Джек уже основательно выбил меня из колеи; что же будет, если мы начнем постоянно пересекаться друг с другом на улице? В маленьком городке это неизбежно.

Фиона наморщила лоб.

– Марли, я по-прежнему настаиваю, что ты должна с ним поговорить. Однако понимаю, нужно время разобраться в себе. Ты знаешь мою позицию. С удовольствием оставила бы тебя здесь навсегда. Мы прикипели к тебе всем сердцем, и я буду рада, если ты переедешь в наш город, станешь работать в клинике и, возможно, однажды станешь партнером Сью. Ведь она не молодеет.

Она рассмеялась. Я тоже приподняла вверх уголки губ, чтобы сделать ей приятное.

– Знаю, решение непростое. Однако прошу тебя, не сбегай лишь потому, что ситуация с Джеком сейчас кажется безвыходной. Если хочешь, навести своих стариков, повстречайся с друзьями, подготовься к переезду. Однако не отрекайся от Джека – и от Сент-Эндрюса тоже.

К горлу вновь подступил комок. Я сглотнула и поспешно запила его водой.

– Договорились. Но я все же решила уехать в субботу утром.

Фиона уставилась на меня. В ее глазах блеснуло разочарование, однако она лишь кивнула.

– Можешь делать то, что считаешь правильным. Я поддержу тебя в любом случае. К каким бы последствиям ни привело твое решение.

Еще не хватало, чтобы и Фиона заплакала! Я заключила ее в крепкие объятия.

35. Марли

Утром в пятницу прозвенел будильник. Я застонала и натянула одеяло на голову. Настал последний день. Мое время в Сент-Эндрюсе истекло. Истекло окончательно.

От осознания этой неотвратимости стало дурно. Нет, мысленно поправила я себя. Не «окончательно». Только до тех пор, пока рассудок вновь прояснится и я смогу принять решение.

И все равно в горле стоял плотный комок. Я выпуталась из одеяла и потащилась в ванную. Ноги казались тяжелыми, словно каменными; они будто не хотели позволить мне сбежать. Однако я радовалась, что уже завтра увижу бабушку с дедушкой, и вцепилась в эту мысль – хоть какой-то позитив!

Из зеркала на меня смотрело бледное создание – под глазами круги, взгляд заторможенный. Я плеснула водой в лицо, чтобы взбодриться. Затем быстро собралась и пошла на работу.

В клинике старалась как можно больше времени уделять четвероногим пациентам и намеренно долго беседовала с их владельцами. Каждое действие казалось наполненным глубоким смыслом. Вот я ответила на телефонный звонок. Вот назначила время приема. Побрила лапку, прежде чем доктор Сью начала обрабатывать рану. Ведь я делаю это в последний раз! Или, по крайней мере, в предпоследний. Мысли в голове неслись вскачь – как и время. А время ускользало сквозь пальцы.

День прошел очень быстро. Настал момент попрощаться с Фионой и доктором Сью. Начальница закрыла клинику чуть раньше обычного и достала из шкафа три бокала. Мы налили себе апельсиновый сок.

– За Марли, нашего лучшего администратора! – произнесла доктор Сью. Я покраснела и благодарно улыбнулась ей. Сью закашлялась и покосилась на Фиону. – Не в обиду тебе, Фиона.

Та лишь рассмеялась.

– В качестве временного решения я была не так уж и плоха. – Фиона перебросила длинную черную косичку через плечо и подняла бокал. – За Марли и ее будущее. Пусть она знает: я лучшая коллега, а Сью – лучшая начальница. Других таких ей не найти!

Я улыбнулась и чокнулась с ними своим бокалом.

– Не сомневаюсь!

Сью обняла меня на прощание.

– Желаю тебе самого лучшего, милая Марли, – сказала она дрогнувшим голосом. – Нам тебя будет не хватать.

Фиона печально взглянула на нее и сделала вид, что всхлипывает.

– Не говори так, Сью. Звучит как приговор. – Она повернулась ко мне. – Я знаю, Марли, ты вернешься. Просто знаю.

Было очень стыдно смотреть в глаза Фионе. Я отвела взгляд и только невразумительно пожала плечами, внезапно забыв, куда девать руки. Мне бы хоть чуть-чуть ее оптимизма!

Фиона тоже несколько раз крепко обняла меня. Время расходиться. По пути я остановилась на секунду и приложила ладонь к ветхому дверному косяку, выкрашенному в синий цвет. Он был теплым и гладким на ощупь. Сколько раз я переступала этот порог? В первый день со скепсисом и против своей воли. Затем радостная и переполненная энергией. Под конец напуганная и потерянная. А сегодня, в последний день, испытывала такую тоску, что горло сжималось. Но в то же время чувствовала благодарность за весь опыт, полученный здесь. Благодарность к людям, с которыми познакомилась, к животным, которым смогла помочь. Я нашла свое призвание. А следовать за ним, если уж на то пошло, смогу и в Торонто.

Я все обговорила с доктором Сью и обещала самое позднее через две недели связаться с ней и сообщить окончательное решение. Хотя она и уверяла, что предоставляет мне столько времени, сколько нужно, я понимала – она и Фиона не могут ждать вечно. Вакансия должна быть заполнена.

Я тяжело вздохнула. Затем расправила плечи, оттолкнулась от дверного косяка и вышла на улицу.

36. Джек

Я пережил худшую неделю в своей жизни. Лишь три раза в ней случались несчастья, сопоставимые по масштабу. Когда мы узнали, что отец после ранения в ногу находится в критическом состоянии и никто не давал гарантий, что он сумеет выкарабкаться. Когда Блейк во время нашей последней игры попал в больницу с тяжелой травмой, поставившей крест на его карьере. Когда Лив бросила Уилла и я впервые в жизни увидел своего друга плачущим.

Теперь я осознал в полной мере, как в те дни чувствовал себя Уилл. Словно некий зубастый монстр проглотил меня, частично переварил и затем выблевал. Мало того что я не мог спать; я почти физически чувствовал боль потери.