Ноги сами понесли его неслышно, все чувства обострились, акогда далеко слева между деревьями мелькнуло нечто серое, он уже знал:собралась большая волчья стая. Идут либо выборы нового вожака, а это означаетлютую схватку старого вожака с сильным волком помоложе, либо волчья свадьба,либо…

Он сделал несколько осторожных шагов влево, деревьярасступались так же неслышно, волки его не чуяли, ветер на него, зато он могохватить взглядом всю картину, даже не выходя из-за деревьев.

Стая крупных волков окружила высокий дуб. Если бы тот выросна просторе, был бы невысок и зело широк, а ветви пошли бы в стороны, чтобыпринимать больше солнца, но среди себе подобных приходится тянуться ввысь вборьбе за солнечные лучики, и Олег долго скользил взглядом вверх по стволу, поканаткнулся на первые ветки.

На первой же нижней ветке у самого ствола видны женские ногив изящных сапожках. Миниатюрная женщина, больше похожая на ребенка, прижала кстволу небольшой, но тяжелый мешок, над головой еще ветка с удобной рогулькой,где можно сесть, как в гнездышке, и выждать, пока волки разойдутся. Только вженских рассказах волки караулят сутками, на самом деле в подобных случаяхрасходятся довольно скоро.

Он оценил обстановку, сделал шаг назад, повернулся, чтобыуйти, как ощутил, что его увидели, и тут же донесся дрожащий женский возглас:

– Слава небесам, человек!.. Беги скорее в деревню,приведи помощь!.. Меня уже руки не держат…

Олег обернулся. Женщина перехватила его взгляд, лицоотчаянное, в голубых, как небо, глазах страх и надежда.

Он крикнул:

– Залезь на ветку выше. Там удобно, а волки скороуйдут!

– Не могу, – прокричала она. – Меня всютрясет, я вот-вот свалюсь…

– Но как-то залезла?

Она крикнула жалобно:

– Если бы я знала как!.. Я так испугалась, что откуда исилы… Но скоро упаду…

Он коротко усмехнулся, уже встречался с такими, в минутыужаса перепрыгивают пропасти и голыми руками душат львов.

– Иду, – крикнул он. – Не брякнись, а то зрябуду лесных собачек пугать.

Волки повернули головы в его сторону. Трое сразу поднялись ипошли за ним, остальные остались, будто страшатся, что жертва расправит крыльяи улетит. Олег насторожился, сразу ощутив, что волки тоже умеют замедлятьдвижения жертвы. Это объяснило, почему пошли только трое, хватило бы и одного.А стаей они потому, что просто стая…

Он остановился, опустил руки с посохом, притворился вообщезастывшим. Волки подошли неспешно и прыгнули, но прыжки тоже небрежные, отизлишней уверенности. Посох, поднимаясь, со страшной силой ударил одного снизув челюсть, второго тотчас же встретил острым концом в пасть, а сам Олеготступил на шаг, спасаясь от прыжка третьего, отмахнулся. По лесу разнессянеприятный хруст разбиваемых костей, словно волчий череп разлетелся на сотнипросушенных на солнце кусков.

Когда он пошел к дереву, волки в растерянности поднялись,одни бросились, рыча и щелкая зубами, этих он быстро и точно бил посохом, ломаяхребты, разбивая головы, другие попятились и, жалобно завывая, ринулись в чащу.

Женщина вскрикнула, Олег успел увидеть, что пальцы ееразжимаются. Тело скользнуло по стволу, он быстро шагнул в ту сторону и вытянулруки, роняя посох. Она падала с красиво развевающимися волосами цвета темноймеди, густыми и пышными, а когда он поймал ее на лету, подивился легкости еетела.

Лицо ее оставалось смертельно бледным, он чувствовал, что еедуша убежала в спасительный обморок, чисто женское спасение от неприятностей.Ладони ободраны в кровь, на щеке и скуле широкая глубокая ссадина с запекшейсякровью.

Миниатюрная, хрупкая и нежная, совсем не приспособленная дляжизни в лесу и вообще на свежем воздухе, она казалась ему нежной канарейкой,что не проживет и дня, если выпустить из золотой клетки на волю.

Довольно скоро он ощутил, что спасенная очнулась: чащезабилось ее сердце. Тело напряглось самую малость, он видел, как медленноподнялись веки с изумительно длинными ресницами, густыми и загнутыми, на неговзглянули непонимающе дивные глаза цвета светлого солнечного неба, даже золотыеискорки в синеве радужной оболочки.

– Ой… Я упала с дерева?

– С дуба, – уточнил он. – С дуба рухнула.

Она спросила с недоверием:

– И что, поломала ноги?

– Вроде бы нет, – ответил он.

– А чего ты меня несешь?

Он пожал плечами.

– Не знаю. Дурак потому что. Но ты права…

Он поставил ее на ноги, придержал, чтобы не упала. Онатряхнула головой, отбрасывая волосы со лба, оглянулась. Темный лес далеко заспиной, лишь верхушки горят золотом, затем и они погасли, остались только надними воспламененные красные облака.

– Ого, – сказала она с уважением, – это тыменя столько нес? Да ты здоровенный, как бык!

Он хмыкнул.

– Чтоб тебя нести, хватило бы силы и теленка. А то ивовсе… поросенка.

Она обиделась:

– Почему поросенка?

– Не знаю, – ответил он. – Идти сможешь?

– Смогу, – ответила она.

Он кивнул и пошел в направлении села, уже и забыв о ней.Через пару минут послышался дробный стук каблучков. Женщина пошла рядом,поглядывала искоса, на лице искренние удивление и обида. Олег шагал широко, онапыталась идти рядом и то и дело переходила на бег.

– Я что, – сказала она неожиданно, – в самомделе похожа на поросенка?

– Что ты, – ответил он с недоумением, –откуда ты взяла?

– Ты же сам сказал! – обвинила она.

– Правда?

– Это ты с дуба рухнул, – заявила она, –прямо на темечко!

Он на ходу потрогал в задумчивости голову.

– Правда? А то я как-то не заметил…

Она смотрела вытаращенными глазами.

– Ты кто? Почему такой… рассеянный? И как ты, весьтакой задумчивый, можешь драться так… невероятно? Я никогда не думала, чтопростой палкой можно вот так целую стаю. Или она железная?

– Стальная, – бросил он коротко.

– Ого! А с виду из простого дерева…

– Вот и хорошо, – заверил он.

– Почему?

– А зачем, чтобы все знали, какая она? Пока думают, чтодеревянная, у меня больше шансов.

Она подумала, кивнула, вид у нее важный, словно решиланевесть какую трудную задачу.

– Верно, – сказала она. – Это еслискрываешься. Или хочешь кого-то застать врасплох. Зато если все сразу увидяттвою стальную палку, то и забияк будет меньше?