– Мы что, дураки? Мост уже был. Мы просто собираемденьги за проход по нему. Кто отказывается платить – сбрасываем в воду. А тутглубоко… И река широкая.

Олег в великом недоверии повернулся к старшему.

– Он что… врет?

Тот с неудовольствием поморщился.

– Не совсем.

– Это как? Построили вы мост или нет?

– Не строили, – объяснил старший, – затособираем совсем понемногу. Потому люди платят. Если бы требовали много, черезмост никто бы не ходил. Там ниже лодочник, но берет больше. Да и не перевезешьна лодке коня с повозкой.

Олег пробормотал:

– Потому и берете ровно столько, сколько могут дать…Ладно, ребята. Вы ищщо молодые, дурь играет. А жить нужно праведно, честно. Всмысле, своим трудом! Вы могли бы землю пахать, плотничать, лес валить. Еще,слышал, каменщики везде нужны…

Оба смотрели угрюмо, набычившись, но старший смолчал, тольковсем видом показывал, что без оплаты не пропустит, а молодой вскричал:

– Он совсем дурак!.. Ты слышал, ты слышал, что онговорит?

Старший пробурчал:

– Он дело говорит. Но кто уже попробовал этой сладкойжизни, другой не захочет.

– Я знавал таких, – возразил Олег голосомстрогого, но справедливого наставника, – закоренелых злодеев, чтораскаивались, проливали слезы и возвращались к честному труду. Но, правда,таких случаев мало, а жаль, правда? Потому правы те цари, что просто вешаютвсех разбойников сразу, даже не пробуя исправить. Людей на свете много,плодятся хорошо, земля дает хлеб и траву, только потом саранча и засухи…

Барвинок оцепенела, но кулачки ее сжимались, а сердце встрахе колотится, как пойманный воробышек о прутья клетки. Разбойники ужехмурятся, этот прохожий с его рассудительностью раздражает: плати и топайдальше, не хочешь платить – возвращайся, а этому все расскажи и объясни…

– Ладно, – сказал Олег со вздохом, – вон тамдалеко белеет шатер вашего вожака?

Старший сказал уважительно:

– У тебя хорошие глаза. Да, он там.

Олег обернулся к Барвинок:

– Пойдем, объясним тому человеку, что нехорошо братьденьги за мост, которого не строили. Почему-то думаю, что собранные онипотратят совсем не на ремонт…

Старший впервые скупо усмехнулся.

– Ты прав. Совсем не на ремонт. Но через мост непройдешь. Даже к нашему вождю.

– Вожаку, – поправил Олег кротко. – Уразбойников не бывает вождей, а только вожаки.

Младший уже кипел гневом и, едва Олег сделал шаг, резко икоротко замахнулся. Олег моментально перехватил руку, дернул. Барвинок услышаласкрип и хруст ломаемых суставов. Рука разбойника вывернулась в неестественномположении.

Он жалобно вскрикнул. Второй разбойник зарычал и, выдернувиз-за пояса длинный нож, быстро вскочил на ноги. Олег перехватил руку тем жеприемом, тоже вывернул, но ломать не стал, а посмотрел в побелевшее лицо исказал задумчиво:

– Говоришь, кто попробовал этой сладкой жизни, другойне захочет?

Он вынул нож из безжизненной ладони, Барвинок не успеласлова сказать, как швырнул через перила в реку. Разбойник стонал от боли, Олегповернул его спиной к себе и дал пинка в поясницу. Снова зловещий хруст,разбойник упал ничком и раскинул руки.

Молодой выхватил левой рукой нож. Глаза горели лютой злобой,на лице стыд и унижение, на молодую женщину старался не смотреть.

Олег сказал мирно:

– Одумайся, парень.

Разбойник прыгнул, волхв шагнул в сторону и взмахнул рукой.Несчастный проскочил мимо, Барвинок услышала негромкий треск, когда ладоньребром ударила сзади в шею.

Он рухнул, Олег сказал с печалью:

– Пойдем. Скажем вожаку, что так поступать нехорошо.

Она пошла за ним, вся дрожа от страха и возбуждения, ужевблизи берега оглянулась. Оба разбойника остались распростертыми в тех жепозах.

– Не погонятся?

– Нет, – ответил он сумрачно.

– Ты крепко врезал, – сказала она, – не скоровстанут.

– Уже не встанут, – ответил он лаконично.

Она еще раз оглянулась. Оба лежат, как брошенные на камнимокрые тряпки. Похоже, молодому волхв перебил шею, у основания черепа позвонкисамые тоненькие, она, как лекарь, знает, их надо беречь. Зверь, что прыгает начеловека с дерева, старается их сразу перекусить, тогда жертва не можетшелохнуть и пальцем…

Но старшего волхв ударил ногой в то место, где позвоночниксамый толстый. Правда, с такой силой, что тот все равно переломился, она узналаэтот неприятный хруст…

Они вышли на берег, выше в тени деревьев шатер, у костратрое играют в кости, еще один водит с неприятным звуком точильным камнем поострию меча. Пятый привязывает к конским мордам торбы с овсом. Все не сразуобратили внимание, что через мост на их сторону перешли мужчина с женщиной,потом кто-то взглянул на мост, охнул, закричал:

– Кабан и Хорек!.. Что с ними? Эй вы, стойте!

Барвинок дрожала и старалась держаться к Олегу поближе, хотьи понимала, что ему для замаха может понадобиться пространство. Олег шел прямок шатру. Люди у костра заинтересованно подняли головы, а тот, что с мечом,поднялся и лениво пошел им навстречу.

– Стой!.. Ты хто?

– Мирный человек, – ответил Олег смиренно. –Хочу вашему старшому дать совет…

Один от костра вопил:

– Да посмотрите, что с Кабаном и Хорьком!.. Чего онитам разлеглись?

Тот, который с мечом, упер его в грудь Олега.

– Стоять!

– Грубый ты, – укорил Олег.

Взмах руки, выбитый меч взлетел в воздух, короткий удар сдругого плеча, разбойника унесло шагов на десять. Олег вскинул руку ирастопырил пятерню. Меч впечатался точно рукоятью, вскочившие у костраостановились в нерешительности.

Олег укоризненно покачал головой.

– Ох, ребята… Прибыльное у вас дело, но больнорисковое…

Полог шатра распахнулся, на пороге появился громадныйсвирепый мужик, лицо перекошено жутким шрамом, в плечах косая сажень. Мгновеннооценил обстановку, рявкнул:

– Убить их! Быстро.

Трое бросились с обнаженным оружием, четвертый оставил конейи тоже кинулся в схватку, выхватывая из-за пояса дубинку. Олег отпихнулБарвинок себе за спину. К ее удивлению, он выронил меч, сам шагнул навстречунабегающим, чем явно смешал их планы, она видела вихрь движений, слышала звукглухих ударов, хряск, стоны, а когда Олег замер, все четверо лежали на земле,распростертые и стонущие.