Связной еще не видел его, но расстояние между ними быстросокращалось. Четыреста метров. Триста. Именно в этот момент раздался противныйвизг тормозов.

Он еще не успел понять, что произошло, когда рассудокзаставил его прижаться к стене. Из автомобиля раздалось несколько выстрелов.Связной, недоуменно посмотрев по сторонам, смешно взмахнул руками и сполз наземлю. Автомобиль, не останавливаясь, завернул за угол. Дронго успел заметитьномер этого темно-синего «Вольво». Связной лежал на тротуаре в луже крови. Налице у него застыло обиженное, почти детское выражение. Начали собираться люди,раздались крики женщин.

Дронго подошел поближе. Здесь он уже ничем не мог помочь.Кинув последний взгляд на несчастного, он заторопился в отель. Кто бы это нибыл, начав подобную игру, он уже не остановится. Значит, нужно делать выбор.Игра началась, и он уже потерял один из своих козырей.

Серьезность ситуации требовала конкретных четких ипродуманных действий. Убийство связного было исключительно неприятным сигналомк началу действий. Профессионалы предпочитают обычно не устраивать такихтеатрализованных представлений в духе дешевых трагедий. Застрелить связного наглазах агента – это весьма символическое предупреждение. Если это сделала мафияили кто-нибудь из торговцев наркотиками, тогда все в порядке – они любят такиенеприличные трюки. Но профессионалы! Кому понадобилось убивать связного и ещетаким первобытным способом! Автомобиль могли опознать, на улице могла оказатьсяполиция… Дронго шел медленно, проверяя еще раз возможность наблюдения.

По логике вещей, нужно переходить на резервный вариант. Нопосле назойливых советских агентов в Польше он не знал, стоит ли вторичноиспытывать судьбу. Хотя они наверняка узнают о смерти связного и попытаютсявыяснить, куда он исчез. У него в запасе всего одна ночь. Он решительнодвинулся к телефонной будке. Если он не забыл телефон Марка в Амстердаме,значит, у него может появиться шанс. «Только бы Марк был дома!» – думал он,набирая код и номер Амстердама.

Трубку подняла женщина.

– Я вас слушаю.

– Мне нужен Марк Ленарт.

– Его нет, – женщина ответила, чуть замешкавшись.

– Передайте ему, что звонил Саундерс. Ричард Саундерс.Я перезвоню через десять минут.

Он положил трубку, не дождавшись ответа. Подумал, набрал ещеодин номер. Ответил автоответчик.

– Мне нужна срочная встреча, – сказал онусловленную фразу. Это был резервный вариант встречи со связным. Ответ будеттолько под утро, но это был вызов чрезвычайной важности. Подумав немного, онеще раз набрал код и телефон Ленарта.

На этот раз ответил сам Марк.

– Да, я слушаю.

– Добрый вечер.

– Добрый вечер, – Марк понимал все без слов и незадавал ненужных вопросов. Раз Дронго позвонил, значит, случилось что-тосерьезное.

– Мы можем встретиться? – Он хорошо помнил этуфразу и следующую: «Мы не виделись сто лет». Это был условный сигнал. Ленартвсе понял.

– Я могу приехать только через две недели. Где тыостановился?

Это означало, что Марк вылетит сегодня ночью.

– Как обычно, в Вене. Отель «Империал». 307-й номер.

– Обязательно приеду.

– Я приехал с делегацией. У нас будет встречаэкспертов.

Дронго успел сказать все, что хотел. «Делегацией» они повзаимной договоренности называли наружное наблюдение. Теперь Марк будет знатьвсе.

– Обязательно приеду, – Ленарт положил трубкупервым, не спросив более ни слова. Был только один шанс из ста, что их моглипрослушивать. Но оба профессионала хорошо знали о важности такого шанса.Кажется, у него появился серьезный козырь. Нужно будет только правильно егоиспользовать.

Начался мелкий дождь, и он заспешил к остановке такси.Ночевать сегодня в «Империале» было рискованно. Неизвестный противник вполнемог выйти на него. Ему следовало продержаться до утра, встретиться с Марком итолько затем отправиться в «Империал». Он представил себе, как его сейчас ищут.Советская разведка вряд ли, он все-таки успел перейти на резервный канал, а вотдругая сторона очень ищет. Неужели это австрийцы? Если связного убрала немафия, то это могли быть или американцы, или немцы. Англичане действуют в такихслучаях изощреннее, а французы почему-то любят обращаться к помощи снайперов.

Он поймал такси и отправился в центр города. Дронго былубежден, что Ленарт прилетит первым же рейсом из Амстердама. По его расчетам,он должен был прилететь в Вену в пять часов утра. Но появляться в аэропортураньше времени было непозволительной роскошью. Он подъехал к собору СвятогоШтефана и отпустил такси. Пройдя площадь, он зашел в небольшой ресторанчик и,сев за столик в глубине зала, взглянул на часы. До приезда Ленарта еще оченьмного времени. Только теперь он почувствовал, как проголодался. Подскочившийофициант принял заказ и молча удалился. Играла негромкая музыка, не мешавшаядумать, и он вновь сосредоточился на своих проблемах.

Примаков хотел, чтобы он проверил старую агентурную сеть вИндии и Пакистане. Значит, у него есть сомнения? Но почему в таком случае он невышел на своих резидентов в этих странах? Для чего ему нужен был Дронго? Тольков качестве официального прикрытия, или его задачи несколько шире? Родионовнамекнул ему, что после провала Полякова они не особенно доверяют своейагентуре в Индии. Может быть, они не особенно доверяют и ему. Может, они решилипроверить свою агентуру другим способом, выслав его для прикрытия. Тогдапонятно, почему за ним шли в Варшаве советские агенты. Но почему такдемонстративно? Вообще почему все делается так показательно? И слежка за ним вПольше. И убийство связного в Вене. Словно кто-то специально решил немногоиспугать его.

Этот непонятный вызов в Москву, самодовольный генерал, и всяэта никому не нужная операция. Неужели для инспекции резидентов они не моглииспользовать своих офицеров в посольствах? Хотя, согласно предварительнымданным полковника Родионова, он должен будет побывать с миссией экспертов ООН врайонах Пешевара в Пакистане и Сринагаре в Индии. А в эти места проездсоветским дипломатам запрещен. В Индии еще можно получить разрешение, носоветский представитель сразу окажется под жестким прессингом индийскихспецслужб. Хотя в целом в Индии работать куда легче, чем в Пакистане. Повзаимной договоренности деятельность советских дипломатов в Пакистане быларезко ограничена, учитывая то, что они не могли попасть в приграничные сАфганистаном города, где находились лагеря афганских моджахедов. Что говорить одипломатах, если даже обычных советских людей, следовавших по маршруту Москва –Ханой, через Ташкент, Карачи и Калькутту, не выпускали в Карачи в аэропорту.Этот тяжелый рейс пассажиры вынуждены были проводить в самолете от Ташкента доКалькутты. В Карачи во время заправки огромных аэробусов «Ил-86» все транзитныепассажиры вынуждены были оставаться внутри авиалайнеров в течение полуторачасов.