Черныш пискнул, почувствовав укрепление структуры, и уже без страха перепрыгнул с ладони на лабораторный стол. Отец, судя по всему, ничего не заметил. Довольно улыбнувшись, он взмахнул руками и лабораторию заполнила тьма.

Исчезли звуки, воздух уплотнился, словно вокруг всё обложило ватой. Дышать стало тяжело — приходилось прилагать усилия для каждого вдоха.

Приглушённый голос отца раздавался откуда-то справа, и я пошёл в ту сторону, ориентируясь на память. Но пространство расширилось, и я не мог понять, насколько далеко нахожусь от призывателя.

— …встань передо мной, как морок перед тьмой.

Раздался ритмичный звук. В мягком мраке это слышалось, будто кто-то усердно выбивал ковёр. Пол под ногами заметно пружинил, словно стал не каменным, а эластичным. Что-то вспыхнуло слева. Завоняло палёной шерстью. А потом раздался оглушительное чихание.

Тьму смело из лаборатории, как весенним дождём талый снег. Она ещё держалась по углам, но чувствовалось, что вот-вот развеется. Освещённый потолочными светящимися камнями посереди помещения стоял… эльфийский конь. Полтора метра в холке, звёздная пыль на копытах и широченные крылья. Белоснежный пегас. Хотя если присмотреться, то цвет едва заметно менялся, отливая то золотом, то сумраком. Но присматриваться было некогда.

Конь шумно втянул носом воздух, сморщил породистую морду и… чихнул. В окнах задрожали стёкла, ковёр на полу пошёл складками, а тьма окончательно рассеялась.

— Некромантами пахнет, — прочихавшись, брезгливо произнёс он. И снова чихнул.

В носу нестерпимо зачесалось. Так сильно, что сдержаться не удалось. Я зажал нос, но всё равно чихнул. Рядом чихнул отец.

«Эльфийские кони на дух не переносят некромантов», — и это была истинная правда. Также как и то, что некроманты плохо переносили присутствие эльфийских коней.

И мне предстояло на себе прочувствовать все нюансы магической аллергии.

Я обречённо посмотрел на пегаса, тот брезгливо на меня, а потом мы дружно чихнули. В воздух взвились копоть и бабочки от столкнувшихся светлой и тёмной магии, а внутри также взвились дурные предчувствия.

Кажется, всё будет сложнее, чем я думал.

* * *

Вейн Верлинг

— Скоро всё пройдёт. — Янка взяла флакон с зелёно-фиолетовой этикеткой и сделала маленький глоток. — Спасибо, что принёс.

Вейн смотрел, как уходит краснота с лица подруги, и как она начинает нормально дышать.

У Янки была аллергия на кошек. И собак. И на многих других питомцев. Не то чтобы это сильно осложняло ей жизнь, но Вейн иногда видел тоску в синих глазах, когда кто-то рядом играл со щенком или тискал кошек. Сама принцесса Изрии так спокойно гладить их не могла.

Некоторые животные никаких неприятных реакций не вызывали, но даже принцессам не позволялось заводить дома сарла или овцу тирской породы. Остальные потенциальные питомцы были ещё сложнее в содержании и уходе. Говорили, с возрастом болезнь пройдёт, но в одиннадцать это «с возрастом» звучало как «никогда» и заставляло искать выход там, где его не было.

Вейн помнил, как покраснели Янкины ладони, когда они вместе гладили и кормили яблоками лошадей. Он потом долго втирал в нежную кожу специальную мазь, которую стащил из лекарской. Тогда об их оплошности никто не узнал, и подругу не отругали за неподобающий вид. Как будто принцессам нельзя болеть и расстраиваться.

Самого Вейна, хотя он тоже был принцем, никто не заставлял ни прилично себя вести, ни следить за одеждой, ни избегать опасностей. Нет, какие-то запреты, конечно, были и наказывали за них так, что потом долго не хотелось возражать отцу. Да и вообще попадаться ему на глаза. И всё равно это было гораздо лучше, чем постоянные заунывные нотации, которые доставались изрийской принцессе.

Взять хотя бы тот случай, когда Вейна заперли в склепе с беспокойными личами, запретив использовать магию. Само собой, это было не за порванный плащ, а за то, что он подбил Дрейна и Глейна, отправиться с ним к кратеру действующего вулкана на поиски улиток. Больших вулканических улиток, на которых у Янки не было аллергии.

Перемазанных, но довольных своим приключением братьев на выходе из портала ждал отец. И уши начинали гореть от одного только воспоминания о «ласковом» приёме, который им тут же и устроили.

Но все эти неприятности меркли перед радостью, вспыхнувшей в глазах Янки, когда она взяла в руки улитку, погладила искрящийся холодными огненными искрами кусок сарского меха, в который наскоро завернули теплолюбивого питомца, и как совершенно не по-королевски запищала от восторга при виде глазок-рожек.

И вот сейчас, стоя перед эльфийским пегасом и лихорадочно пытаясь найти в памяти заклинание изоляции конфликтующей магии, я в полной мере прочувствовал страдания невесты. Глаза слезились, нос заложило, нормально дышать не получалось, а вместо сформированной в заклинания энергии вылетало что угодно, кроме того, что нужно.

Помещение уже обзавелось дырой в полу, замшелым пнём в углу, лужей под столом, тремя ядовитыми змеями и второй люстрой, с отчаянно орущей на ней кошкой.

— Хватит! — крикнул отец и даже кулаком по столу ударил. — Забирай лошадь и езжай в свою Изрию. Чтобы духу вашего тут не было. Чхи!

— Я не лошадь, — с достоинством ответил пегас, вскинул голову на крутой шее и величественно повернулся к королю Верлингарда тылом. Ещё и пренебрежительно задрал хвост. — Я конь самого благородного происхождения из возможных. Буду ждать ваших объяснений там.

И самый благородный из возможных коней вышел в коридор, дав, наконец, возможность нормально колдовать. Что там принимала Рьяна, когда подобная напасть с ней случалась?

Я взмахнул рукой, открывая портал в лекарскую замка, нашарил на полке флакон с нужной этикеткой, достал и отхлебнул. И вдохнул полной грудью, чувствуя, как организм приходит в норму. Кажется, мне нужен запас этого эликсира. Очень и очень большой запас.

* * *

Вейн Верлинг

— До границы пройдёшь порталом, через неё «благороднейший» переведёт, дальше верхом. Дай хлебнуть, — прервал инструкцию отец и протянул руку к флакону. Глотнул и выдохнул с облегчением, как совсем недавно я.

— От границы тоже порталом, так быстрее будет.

Обсуждение моего отъезда проходило в малой столовой. Отцовская лаборатория ещё восстанавливалась. И как остальные страны живут без заклинания точки сохранения? Активируешь его, и всё приходит в тот вид, который был при наложении. Ни уборку делать не надо, ни ремонт. Академия, кстати, по тому же принципу после каждого экзамена восставала.

— Нет, он точно дурак. — Глейн подкинул виноградинку и поймал её ртом. — Это только в Приграничье работает. Изрия — страна с локальными пространственными аномалиями. Вмажешься в такую, и всё — можно гроб заказывать. Даже папа тебя не соберёт. — Ещё одна виноградинка взмыла к потолку и отправилась в рот. — Ты