на одно колено и всячески восхваляли мою неземную красоту, кроткий нрав и доброе сердце. По большей части это было косноязычно, многословно и не совсем внятно.

Хорошо, я успела шепнуть папеньке, что стоит отсеивать кандидатов не только по ценности подарка, но ещё и по умению кратко выражать свою мысль. Отец согласился и передал моё предложение глашатаю, а тот проорал на весь зал так, что даже глухой наверняка услышал. Очередь пошла быстрее.

Отличить пришедших поглазеть было очень легко — вместо подарков они складывали к моим ногам снежные ирисы, которые сегодня и расцвели. Куча цветов плавно переходила в мешанину из грязи, натёкшей с сапог, и хрупких осыпавшихся лепестков. Это казалось очень символичным: словно не цветы, а я сама маралась, участвуя в подобном сомнительном мероприятии.

Шаги по ступенькам. Мужчина опускается на колено. Моя улыбка и скромно устремлённый вниз взгляд. Какие-то слова, которые я уже не слушаю, пытаясь не зевнуть. Очередной цветок летит к моим ногам. Ещё улыбка. Шаги по ступенькам… Следующий…

Волнение давно улеглось, зато охватила скука. Мысли скакали с одного на другое, в попытке хоть как-то взбодрится. Хорошо, что служанки предусмотрительно убрали ковры, а то замучились бы их потом чистить… Надо будет спросить у писаря на входе, сколько людей пришло, а то я сбилась где-то в районе полутора сотен… Тонкий запах снежных ирисов больше не вызывал радости, а раздражал…

Когда мне уже хотелось выть вместе с дворовыми псами, которых кто-то на улице переполошил, любопытствующие, наконец, иссякли и пошли женихи посерьёзнее, действительно претендующие на мою руку.

Папенька оживился, глядя на подарки разной степени красоты и дороговизны. В основном то были ларцы с украшениями, зеркала всевозможных размеров и форм (что же ещё девице делать, как не красоту наводить?), меха (край-то у нас северный), пряжа и шёлковые нитки (о моей любви к шитью вся страна знала), ткани, книги по домоводству, одна чугунная сковородка, две скалки и огромный котёл, воистину ведьминских размеров. Спасибо, что метлу не преподнесли.

По сравнению с предыдущими кандидатами эти смотрелись выигрышнее, и я, кажется, начала понимать отцовский замысел: на фоне простолюдинов представители купечества казались едва ли не принцами. А в конце этой очереди должны были находиться фавориты отбора. Те, кого мне предстояло выставить в следующих турах. Что ж… Даже усталость помешает мне внимательно их рассмотреть.

Шаги по ступенькам. Подарок переходит из рук кандидата в руки помощника казначея. Я изображаю заинтересованность. Коленопреклонённая поза. Моя улыбка, устремлённый вниз взгляд. Какие-то слова. Ещё улыбка. Шаги по ступенькам… Следующий…

Купцы, военные чины, дворяне, парочка магов… Драгоценные камни, оружие, собаки и лошади, редкости и старинные реликвии, древние трактаты и артефакты.

— Я старый солдат…

— Вы сияете, как…

— …прелесть…

Фиби заснула где-то между вторым генералом и первым бароном. И я ей отчаянно завидовала. Поглядывала периодически на столик рядом с троном, где помещалась подушечка с улиткой, и мысленно вздыхала, что у меня нет собственной раковины, куда можно ото всех спрятаться. Радовало только то, что людей в зале не так уж много.

— Главный Вождь Пяти Племён Великой Степи — Ырк Однорукий!

Отец на соседнем троне встрепенулся и окинул зал непонимающим взглядом, словно до этого спал с открытыми глазами. Уставился на орка Ырка (вопреки именованию с двумя руками!), наклонился ко мне и со страхом спросил:

— Кто разрешил его пустить?

Не знаю, почему он выяснял это у меня — видимо, растерялся спросонья. Я только качнула головой, показывая, что понятия не имею. Мы переглянулись, прочитав в глазах друг друга одну и ту же мысль. Но отец не успел отдать приказ страже, а то чего мы так боялись, произошло.

Шаги по ступенькам. К моим ногам летит шкура не опознаваемого чудовища и боевой топор. Я растерянно моргаю. Ырк разворачивается…

Свадебные обряды орков весьма специфичны…

«Дорогой дневник, это была полная ж… задница!»

* * *

Рьяна Изрийская

Отец попытался закрыть мне глаза рукой — видимо, чтобы девичью скромность не возмутить. Но я ещё с прошлого приезда орков помнила, как они любят показывать место, на котором сидят, и скромность не то чтобы пострадала. Впрочем, рассматривать зелёные седалища тоже было не слишком интересно, хотя и веселее, чем слушать хвалебные речи предыдущих участников отбора. А вот когда стража начала натянувшего штаны Ырка из зала выставлять, я уж не утерпела и папенькину ладонь отвела.

Орк весьма успешно держался против двоих стражников. С учётом того, что он был без оружия (топор всё ещё лежал у моих ног), а наши с отцом бравые защитники не рисковали вытаскивать мечи, чтобы не задеть невольных зрителей, всё действо больше походило на балаган.

Ырк уклонялся, сдёргивал висящие на стенах ковры и занавеси, накидывал их на головы преследователям, к которым присоединились и вояки с дворянами, прятался за других кандидатов, не желающих вмешиваться в происходящее. В общем, всячески развлекался. И надо сказать, это было лучшее выступление за сегодняшний день.

Грохот, крики, топот, треск рвущейся ткани. Вонь палёной шерсти от тлеющего ковра, подожжённого магом. Плеск воды, которой этот ковёр пытались залить. Другой маг заморозил лужу, куда должен был наступить орк, но замёрзла вся грязь в зале. Охи, ругань, разъезжающиеся на льду ноги «женихов», попытки схватиться друг за друга, совместные падения. Ырк, кстати, так и не упал — равновесие он держал прекрасно.

Отец наблюдал за представлением с не меньшим увлечением. Я дёрнула его за рукав и, пользуясь тем, что все при деле, и никто не подслушивает, спросила:

— Давай, я за него никогда не выйду, но в следующий тур возьмём? Это гораздо лучше, чем наша дворцовая самодеятельность.

Папенька бросил подозрительный взгляд, явно прикидывая, не потому ли я за орка прошу, что впечатлилась его седалищем, но быстро понял абсурдность подобного предположения, поэтому хмыкнул и кивнул.

Что ж с первым «женихом» мы определились. И это был очень хороший вариант — я могла благоволить Ырку настолько, насколько допускали приличия. Такую кандидатуру отец точно никогда бы не одобрил, зато орком можно спокойно прикрываться от других женихов.

Тонкий свист и грохот прервал наши переглядывания. Я вздрогнула и обернулась на ступеньки. На площадке просителей растянулся Ырк, голова которого наполовину скрылась в куче снежных ирисов. Из недавно показанной всем присутствующим части (естественно, укрытой кожаными штанами) торчал дротик. Судя по тому, что степной вождь не шевелился, остриё было смазано парализующим ядом.

— Младший Пресветлый Князь Великого Эльфийского Леса — Ториэн Остролист.

Мой взгляд упёрся в ушастого блондина в серебряных одеждах. Тот посторонился,