– Ну вот он и разбомблен по горячим следам.

– Ты хочешь сказать, что за мной был хвост? Да ты что? Тыпросто рехнулся, если такое…

– Заткнись, Стас. Не разбухай. Не то лопочешь. Сейчас строгофакты: терминал вскрыт, деньги и все прочее взяты.

– А если это вранье?

– Было бы здорово… Ты сейчас далеко от терминала?

– Да нет, я тут зашел кофе попить.

– Козлина! Сто раз говорено было: сделал дело – ноги в руки!А он – кофе попить… Убил бы на хрен!

– Придержи язык, ты! «Козлина…» От козлины слышу!

– Ладно, прекратили. Даже хорошо, что ты такой кофеманоказался. Живо к терминалу, понял? Не отключайся. Давай, держи меня постоянно вкурсе.

– По шагам, что ли? Ну, вот я вышел из кафешки на втором этаже…спустился по эскалатору… прошел через нижний зал… вот салон, где мобильникамиторгуют, вот терминал. Открывать, что ли?

– Открывай. Ну! Что молчишь? Я же сказал, держи меняпостоянно в курсе!

– Пусто. Деньги взяты.

– Так… Это точно?

– Я же не слепой.

– А я еще надеялся…

– На что? Что я ослеп вдруг?

– Да нет, что тетка, которая звонила, просто развлекалась.Мало ли, знаешь, какие понятия о чувстве юмора у людей! Но чудес не бывает…Ладно, хватит причитать, слушаем запись еще раз.

«Ваш терминал, который находится на Курском вокзале, невыдал мне чека на сто рублей, и сообщения о зачислении денег на счет я тоже неполучила, и даже сотрудник ваш, который деньги из терминала изымал, качок вчерной майке, бритый такой, с порезанным ухом, отказался со мной разговариватьи принимать претензии. Если вы, господа, качаете таким образом деньги изнарода, то это свинство, товарищи! Впрочем, искренне надеюсь, что произошлослучайное недоразумение и скоро я получу сообщение о поступлении денег на мойсчет! Сообщаю мой телефон… Можете позвонить и принести свои извинения!»

– Качок в черной майке, бритый, с порезанным ухом? Что заерунда?

– Вовсе не ерунда! Ты что, не понимаешь, кого описываеттетка? Ведь Крошку же!

– Какую крошку? Крошку чего?

– Заткнись, балда! Нашелся тоже, остряк-самоучка. Главное,«Крошку чего»… Напряги моск ! Помнишь, был такой чистильщик автоматов с пепси ивсякими печенюшками? Бомбил их почем зря, у него даже и команды не было, онсам-один успевал напакостить только так.

– Погоди, погоди… Конечно, как я мог забыть! Его рожа дажена всех стендах «Их разыскивает милиция» висела. Да ведь вроде егоразыскали-таки и даже посадили? Хотя нет, кажется, его кто-то крепко наказал…пришили бедолагу.

– Да, проходил такой слушок. Ну, значит, слушок был, и неболее того. Или выпустили Крошку. И он опять пошел бомбить, теперь терминалы.

– Слушай, Юлий, а почему у него погоняло такое, Крошка?Типа, курочка по зернышку клюет? Там денежку, тут денежку…

– Нет, тут проще. Фамилия у него – Крошкин, вот и все. Анасчет зернышка ты прав… Правда, сейчас поганая курица склевала зернышко непростое, а золотое.

– Главное дело, судя по времени звонка тетки, ятолько-только отошел от терминала. То есть он нашу инфу взял сразу, тепленькуюеще! И пошел небось с этой бумажкой в ближайший кабак.

– Ну, насчет кабака я слабо верю. Где у нас еще терминалы?

– Забыл? Метро «Площадь Революции», метро «Аэропорт».

– Немедленно двигай туда. Сначала по радиальной на «ПлощадьРеволюции», осмотрись там живенько, потом сразу пересаживайся наГорьковско-Замоскворецкую линию и двигай на станцию «Аэропорт». Не исключено,ты еще успеешь Крошку перехватить.

– Да ты что? Я его в глаза не видел! Кого мне перехватыватьприкажешь?

– Тебе же сказано было: «Качок в черной майке, бритый такой,с порезанным ухом».

– Ну и что? Да таких качков в Москве знаешь сколько!

– Знаю. Но тебе нужен из всех из них один-единственный.Потому что у тебя один-единственный шанс, понял? И если ты его не используешь,если Крошку не найдешь, тебе останется только пойти и прыгнуть с Крымскогомоста.

– А почему с Крымского?

– Ладно, можешь выбрать любой другой. Но это будетпоследнее, что ты сможешь выбрать в жизни!

– Да погоди! При чем тут я? Я свое дело сделал: передалинформацию. За работу терминалов отвечаешь ты. Ты, Юлий!

– Я – диспетчер, понял? Ты – исполнитель. Вот и исполняй,пока ситуация еще не пошла вразнос окончательно. Сейчас ты болтаешь, а времяидет!

– Но ты соображаешь, что я могу просто не найти того Крошку?Иголку в стоге сена легче найти, чем…

– Теряем время.

– Ладно. Что мне с ним делать, если найду?

– Следи за ним и сразу свяжись со мной.

– Уговорил, пошел я. Но только…

– Теряем время!

Ужасный город, честно… Стыдно, стыдно признаваться, но АлёнаДмитриева не любила Москву. Ни как сын, ни как дочь, ни как русский (илирусская, нужное подчеркнуть) не любила. Ни пламенно, ни нежно. Не станемвыяснять причины сего явления, чтобы не оскорбить многочисленных москвичей,весьма уважаемых и автором, и героиней, а просто констатируем факт нелюбвиАлёны к столице. И нелюбовь ее резко обострялась, когда ей приходилось тащитьтяжелый чемодан по лестницам и переходам Московского метро. Пусть даже чемоданна колесиках. Ох, сколько лестниц там на кольцевых и радиальных линиях! Неэскалаторов, а именно лестниц со ступеньками! Ох, сколько народу надрываетсяежедневно на тех лестницах и ступеньках…