принципу: «Я уже заранее все решила, поэтому ваши ответы не имеют, в общем-то, никакого значения».

И все же робкая надежда на благополучное окончание этого предприятия еще теплилась в душе Сабины, когда Кэтлин, глядя на нее холодно-безразличным взглядом, – причем Сабина не могла избавиться от ощущения, что на самом деле она смотрит как будто бы сквозь нее, – задала, с одной стороны, нейтральный, с другой – прозвучавший почему-то провокационно вопрос:

– Откуда вы приехали? Из Казахстана?

– Да, – еще не понимая, куда она клонит, Сабина уже почувствовала подвох.

– А где это? Я не сильна в географии вашего региона.

«Что не делает вам чести», – подумала Сабина, но вслух произнесла:

– Это в Центральной Азии.

– Хотя да, я что-то припоминаю, у нас, кажется, было предложение поработать над одним вашим проектом в городе Ал… Алм…

– Алматы, – подсказала Сабина, испытав прилив нежных чувств при упоминании родного города.

– Точно, Алматы. Хотя этим занимался наш учредитель, я не вникала в детали.

– Да, у нас сейчас настоящий строительный бум – появляется много гостиниц, офисных зданий, торговых центров…

– Тогда почему вы уехали? – подробности строительного бума в Алма-Ате Кэтлин явно не интересовали, поэтому она довольно грубо прервала собеседницу. – Насколько я понимаю, в такой ситуации спрос на специалистов нашей сферы должен быть высоким.

– Так и есть, но мне хотелось продолжить образование именно в Англии…

– Почему? Вы недовольны качеством своего образования?

– Нет, что вы! Но ведь никогда не лишне узнать что-то новое, изучить другой подход, другие методики.

– Возможно… А вы разве не должны носить хиджаб и совершать намаз?

Сабине показалось, что она ослышалась. Ее действительно об этом спросили или от волнения у нее начались слуховые галлюцинации? Однако твердый взгляд Кэтлин не позволял усомниться в том, что Сабина все правильно поняла, хотя поворот их беседы и явился для нее, по меньшей мере, неожиданным.

– Я не мусульманка. – Она еще не уяснила, каким образом тема ее вероисповедания связана с работой в архитектурном бюро, но старалась быть вежливой.

– Разве у вас не мусульманская страна?

– Казахстан – светское государство, и каждый сам принимает решение по поводу своей религиозной принадлежности.

Сабина говорила ровным, спокойным голосом, но все происходящее ее, мягко говоря, обескураживало. Неужели работодатель имеет право задавать такие вопросы? И какое отношение к ее профессиональной деятельности имеет ее религия?

Но Кэтлин уже оставила эту тему и просмотрела беглым взглядом портфолио, а затем, все так же глядя куда-то сквозь нее, небрежно заметила:

– Что же, портфолио у вас неплохой. Колледж искусств и дизайна Челси – давно там учитесь?

– Я же указала – с сентября этого года.

– Значит, всего три месяца? – в глазах Кэтлин заблестел недобрый огонек: наконец-то она нащупала ахиллесову пяту своей визави.

– Именно.

– Хм, это, конечно, мой промах – невнимательно смотреть на даты. Получается, вы только поступили и еще не успели толком ничему научиться.

– Я с отличием окончила в Казахстане художественно-графический факультет государственного университета по специальности «архитектурный дизайн».

– Насколько мне известно, – голос Кэтлин прозвучал высокомерно и язвительно, – стандарты обучения в Казахстане существенно отличаются от стандартов обучения в Великобритании.

– Вы ведь даже же не знаете, где находится Казахстан, – как вы можете знать, какие там стандарты? – Сабина все-таки не выдержала. И плевать, что ее не возьмут! Неуважительного отношения к своей стране она не спустит никому!

Однако Кэтлин, усмехнувшись, вновь повернула разговор в другое русло:

– Готовясь к этому интервью, вы, вероятно, получили какое-то представление о нашей компании. Мы динамично развиваемся, у нас амбициозные планы и множество проектов, а это предполагает очень тщательный подход к подбору персонала. Даже на стажировку мы приглашаем только самых лучших студентов, уже имеющих понимание стандартов и специфики работы именно здесь, в Великобритании. О вас я, к сожалению, этого сказать не могу. Мы не можем позволить себе роскошь обучать или переучивать персонал: на это у нас элементарно нет времени. Поэтому мне очень жаль, но вы нам не подходите. Спасибо, что пришли.

Формально к ее словам сложно было придраться: Сабина действительно училась здесь всего три месяца, и на этом основании ее можно было отмести, как недостаточно подкованного кандидата, но на деле она нутром чувствовала, что причиной отказа был вовсе не уровень ее знаний и профессионализма. Она просто банально не понравилась своей потенциально возможной работодательнице, и та нашла весомый аргумент, чтобы ее забраковать.

Щеки Сабины пылали, глаза метали молнии, и больше всего ей хотелось выйти отсюда, громко хлопнув дверью, но она не должна была дать этой женщине повод думать о ней как о невоспитанной дикарке, не умеющей себя вести. Поэтому, произнеся только вежливое: «Спасибо, что пригласили, хорошего вам дня», – она встала, гордо вздернув подбородок, и вышла из кабинета, аккуратно притворив за собой дверь.

* * *

Сабина была безутешна. Сдаваться она, конечно, не собиралась, но думала, что вероятность подыскать в ближайшее время похожий вариант, столь же интересный с точки зрения профессионального роста и перспектив на будущее, была очень мала. Как могла она упустить такую удачу?! Она была неимоверно зла на саму себя, ведь в том, что ее не взяли, была, как ей казалось, и ее вина: это же она не смогла найти к грозной собеседнице подход, она допустила какую-то ошибку, она сделала что-то не так. Знать бы только, что именно.

– Не надо было мне с ней спорить, – в сотый раз повторяла она одно и то же, утомив даже столь терпеливых и сострадающих слушательниц, как Илона и Виттория, когда на следующий день они сидели в кофейне возле колледжа, стараясь поддержать приунывшую подругу. – Еще и портфолио там оставила, придется ехать забирать.

Вновь и вновь пересказывая им подробности интервью, она пыталась понять, в какой момент все пошло не так и чем конкретно она не устроила всемогущую Кэтлин О’Коннелл, которая не дала ей шанса проявить себя.

Она могла бы долго заниматься подобным анализом, если бы ход ее размышлений не был прерван звонком неизвестного абонента. Подняв трубку, Сабина с изумлением услышала приятный женский голос, сообщивший ей о том, что по итогам собеседования она принята в компанию «Рэндон энд Мейер» на двухмесячную стажировку, которая начнется в следующий понедельник. В недоумении выслушав это известие и машинально поблагодарив девушку, Сабина впала в ступор и переводила растерянный взгляд с одной подруги на другую, ничего не понимая. Она что-то перепутала? Или ее и правда пригласили? Но как? Почему? Ей же ясно дали понять, что она недостаточно хороша для их компании. Они что, над всеми так издеваются?