другой стороны, понимал, что «зову» противиться невозможно. Керваль уже не отступит. Или соединится с парой, или умрёт.

Что за кверг!

Дети еще не родились, а на них уже положили глаз посторонние иллиданы!

— Оставь нас, — рычаще потребовал Бринэйн.

Консул всё понял, отвесил поклон, еще раз погладил мой живот взглядом — правда на сей раз малышка не откликнулась, и покинул пульт-гостиную. Едва мы остались наедине, Арктур навалился сверху и притиснул к себе, обвивая руками и позволяя ощутить его твердое желание. Даже дыхание перехватило от новых ощущений.

Дракон был решителен и уверен в себе. Действовал четко, так, словно мы уже муж и жена, и он в своем праве.

Арктур усмехнулся.

— Я давно в своем праве. Просто не хотел начинать отношения с принуждения и неприятия. Увидев меня, ты очень испугалась, и напугала детей. Постоянно сторонилась, избегала встреч. Я же хотел, чтобы дейана сама меня приняла. Увидела во мне защитника. Почувствовала своим единственным.

— Вот, — я ткнула его в плечо. — А дочери, значит, достаточно указать — это Он, твой мужчина?

— Само собой, нет, — прорычав, он уткнулся носом в изгиб моей шеи. — Ты и дети — всё для меня. Жизнь за вас отдам, если придётся. Но, пойми, зов эйльнары сильнее любого из нас. Керваль отныне связан с нашей девочкой, нравится нам это или нет. Будь она чистокровной иллиданией, ее бы заранее пообещали мужчине в аны, но поскольку ее мама — землянка, я тебе уступлю.

Я потрясенно уставилась на Арктура.

Куда делся ледяной, беспринципный тиран с командирским тоном, от одного вида на которого все внутри холодеет от ужаса?

В мужских глазах билось пламя. Радужка вспыхивала и гасла, а губы изгибала едва заметная улыбка. В нем по-прежнему скрывался бесстрашный лидер-дракон, и в то же время он словно втянул свои когти, спрятал пугающие клыки и сложил фантомные крылья за спину.

— Изменил свое мнение? — Я помотала головой. — Ради меня?

— Страх потери помог многое понять. Без вас с детьми мне незачем жить. Я выбрал тебя не потому, что ты — мать моих детей, Снежана. А потому, что привязался к тебе с первой минуты. Кроме того, связь с близнецами закрепилась окончательно. До рождения мы — единое целое.

— Подожди. Так быстро?

— На формирование биополей действует несколько факторов. Самый главный — взаимные чувства родителей. Привязанность, симпатия, желание ускоряют процесс. Близнецы приняли наш союз, вопреки тому, что изначально мы их не планировали и даже не знали друг друга. Пути назад для нас уже не будет.

Дракон завладел моей рукой и начал как бы невзначай водить вдоль запястья и по ладони когтём. От этого движения, вызывавшего теплую волну, стремительно разбегавшуюся по телу, стало жарко. Я замерла, прислушиваясь к себе в предвкушении чего-то большего, чем обычные ласки, поцелуи и тихие признания.

— Намекаешь, что при любом раскладе придется стать твоей женой? — Шепнула и покосилась на подаренное Арктуром колечко.

— Я сразу это озвучил. Ты не услышала.

Пихнула его в плечо:

— Озвучил? Скорее поставил ультиматум. А еще совершенно не хотел меня понимать. Допекал навязчивой заботой, подсматривал, — припомнила ему инцидент в медицинском отсеке. — А твоё предложение руки и сердца? Сплошные притязания и требовательные намёки. Другая землянка на моем месте давно бы послала вас в… черную дыру, командор.

Арктур усмехнулся и придвинулся поближе, нависая и всё сильнее, заставляя меня вжиматься в диван, нервничать и невольно облизывать пухлые губы.

— Не хватает практики. Ты первая, кому я сделал предложение.

Да ладно?

— И единственная. Иллиданы не расторгают семейные обязательства.

Нетерпеливо прорычав, Бринэйн склонился к моим губам, которые ласкал голодным взглядом последние пару минут. Поцелуй был совсем не таким, как я себе представляла. Прикосновение смело остатки скромности, взывая к сокровенному и чувственному началу, запрятанному в загадочном женском сердце.

Вцепившись в мужские плечи, с минуту сминала их ослабевшими пальцами, а потом прошлась по твердой как сталь груди к ремню на военных брюках. Пока я изучала стройную мужскую фигуру, он пробовал меня на вкус. Мы сплетали языки, наслаждались сладким мигом единения и прокладывали робкий мостик доверия. И хотя поначалу дракон держал свои эмоции под контролем, войдя во вкус — навалился теснее и, сжав в объятиях, окончательно пленил мой рот.

Захват и доминирование, власть и подчинение. Ух, и не просто же придётся с этим противоречивым, ледяным и страстным, как жерло вулкана, мужчиной.

Собственные тихие стоны перекрыло яростное рычание дракона. Тяжелый, волнующий аромат окутал с ног до головы. Выгибаясь, лаская его спину ладонями, обхватила мужские бедра ногами. Он желает обладать мной единолично. Его жгучая, ненасытная жажда бьёт по вискам и отзывается в груди сладким томлением.

Наступил переломный момент. Когда до запретной грани остался шаг. Шаг, после которого, как справедливо заметил Арктур, мы сожжем все мосты.

Да, порой он груб и заносчив. В основном, холоден и раздражителен. Говорит загадками и часто не принимает доводов окружающих. Вот только несмотря на все недостатки отца моих детей, Бринэйн делом доказал и привязанность ко мне, и заинтересованность в благополучии малышей.

И я сдалась. Слишком устала бороться с собой.

Бывший давно избегал со мной близости. Сторонился, постоянно задерживался на работе. Я искала в себе изъяны, думала — дело во мне, пыталась спасти пусть и договорной, но в какой-то степени счастливый брак. Увы. Марк не просто охладел к законной супруге, он банально завёл любовницу. Пора вычеркнуть прошлое из памяти и принять мужчину, который никогда не предаст.

— Долго же ты решалась, — прорычал командор, вырывая из полусна размышлений.

— А ты тянул с признанием, — заметила, отвечая на страстные ласки.

Он подхватил меня под ягодицы, ближе притиснул к твердому паху и припал к шее, покрывая ее поцелуями и прикусывая за кожу:

— Хотел убедиться, что не предашь. Что вопреки всему сохранишь наших детей. И… станешь моей.

Его голос поразил непривычной мягкостью и рычащими переливами. Жадные умелые руки ласкали мои ноги и бедра, скользили по телу, изучая каждую впадинку и бугорок. Затем стиснули холмики грудей под эластичным комбинезоном. Облегающая ткань буквально треснула под стремительным напором и расползлась.

Когда теплые мужские ладони накрыли обнаженную грудь, я выгнулась, прошитая ударом электрического заряда. С Дарланом кроме редких физических отношений нас ничего не связывало, тем фантастичней было ощущать то единение душ, объединяющее меня и Арктура.

Теперь моё будущее неразрывно связано с иллиданом. И пусть поначалу он был не рад свалившейся на голову беременной землянке — впустив меня в свою жизнь, рисковал дракон исключительно — собой.

Оценив его благородство,