Ки-Клат решил, что отдохнул достаточно и встал попробовать план с кинжалом. Вдруг показалось, что он слышит шаги – осторожные, крадущиеся. Он застыл, прислушиваясь.

– Так-так, кто это у нас тут?

В яму смотрел Силанг. Ки-Клат вздохнул с облегчением.

– Привет, Силанг.

– Сумасшедший денек, а? – спросил молодой Челанг, прохаживаясь по краю ямы и спихивая сапогом мелкие камешки.

– Есть такое, – ответил Ки-Клат, пытаясь разгадать намерения собеседника. По крайней мере, тот вел себя не враждебно.

– Бедняга, трудно будет выбраться тебе отсюда.

Силанг все так же ходил по краю и так же спихивал ногой камешки. Шуршащий звук, с которым они сыпались, сильно раздражал.

– Может, поможешь? – спросил Кигил, особо не надеясь.

Силанг остановился и поправил ремень. Оглядел себя и простодушно развел руками:

– Помочь, говоришь? Рад бы, но у меня ни веревки, ни палки, ничего, чтобы тебя вытащить…

«Не хочешь – иди, не мешай», – разозлился Ки-Клат: «Тоже мне проблема – найти в лесу палку».

Силанг вдруг загадочно улыбнулся.

– Хотя не оставлять же тебя так, погоди-ка, – он выну пику, повертел ее в руках, достал из-за пазухи шнурок, продел его в петлю на древке и завязал, – стой спокойно, Ки-Клат, будет не больно.

Молодой Кигил, и без того с тревогой наблюдавший за ним, похолодел.

– Ты же сказал, у тебя нет веревки.

– Я сказал: ничего, чтобы тебя вытащить, – разъяснил Силанг тупому трехцветному, – скажи, Ки-Клат, зачем Кигилам Митверхал? Их и кланом-то не назовешь. Так, куча безтотемного отребья.

– Тебя сразу вычислят по следу от пики, – сказал юноша, проигнорировав издевку.

Молодой Челанг рассмеялся, словно услышал смешную шутку.

– Ты забыл, дружище, кто мой дядя? – весело спросил он, – и потом, у меня есть еще кое-что.

Силанг поднял с земли какой-то предмет, и Ки-Клат с ужасом увидел у него в руке топорик – такой же, как у Макара.

– Этим я скрою след от пики, – ухмыльнулся он, – прости, Ки-Клат, некогда болтать, да и к чему тебе объяснения? Но если хочешь – тут дело не в тебе. Давай, будь умницей и подними повыше голову, чтоб я не попал в лицо. Не хочу тебя уродовать и пугать твою сестру. Она у тебя миленькая, а вот жених ей совсем не подходит.

Он встал, поднял пику и подбросил в руке, готовясь прицелиться и метнуть. Ки-Клат сжал зубы и взглянул в глаза убийцы. Еще одна смерть на Играх. Теперь он понял, что произошло с Ки-Мантом. Жаль, никто не узнает. Внезапно за спиной Силанга возникла крупная фигура, и Челанг, получив хороший удар по затылку, без сознания свалился прямо под ноги Ки-Клату.

– Сложности, мальчик?

– Макар! – радостно воскликнул Ки-Клат, пытаясь унять дрожь в коленях.

– Бакар был прав, – Макар задумчиво поднял пику с веревкой, – хорошая вещь, полезная.

Он бросил пику Ки-Клату и помог ему выбраться. Юный Кигил был бесконечно рад оказаться на поверхности. Макар уже рассматривал топор.

– Один в один, – сказал он, достал свой и положил рядом, – где гаденыш его раздобыл?

– Макар, я твой должник… – начал было Ки-Клат.

– Оставь, приятель. Неизвестно, кому больше повезло, тебе или мне. Давай, поторопись, я тут сам. Если что – ты меня увидел и удрал, как ты умеешь.

Сделав несколько шагов, Ки-Клат обернулся. Молодой Ар-Раар посмотрел на него и указал рукой в направлении тропинки.

Он стал втрое осторожнее, и без помех добрался до места сбора. Там ждал Ки-Пел с кружкой в одной руке и куском хлеба с ветчиной – в другой. Ки-Клат тоже взял у наблюдателей еду, питье и одеяло, доложил о прохождении этапа и присоединился к Ки-Пелу. Щеку и руки прыгуна украшали глубокие царапины.

– Когтиранья? – спросил Ки-Клат.

Ки-Пел отрицательно помотал головой.

– Ловушка с острыми прутьями. Почти успел, но задело, – он поднял руку, – как с кошаком играл. Вытри лицо, ты как каторжник с Древнего моря.

Ки-Клат тщательно вытерся углом одеяла и с любопытством взглянул на собеседника.

– А ты что, их видел?

– Я из Хоура, – сказал Ки-Пел, – там такого добра навалом. Постоянно гоняют толпами. Там кроме каторжников и посмотреть особо не на что, разве на Древнее море с городской стены. Чудное зрелище, остатки причалов торчат, корабли солью съеденные, а дальше белая пустыня.

Оба замолчали, сосредоточившись на еде. Время шло.

– Где же Торэр? – не выдержал Ки-Клат, отсутствие Ар-Раара начинало беспокоить.

Ки-Пел оглядел заросли.

– Придет, не боись. Время терпит, и мы потерпим.

Торэр пришел, когда Ки-Клат сгрыз почти все ногти. Еле живой от усталости, левая рука замотана куском пропитанной кровью тряпки.

– Простите, ребята, чуть не опоздал, – он практически упал рядом с Кигилами.

– Что с рукой? – спросил Ки-Клат, набрасывая на него одеяло.

– Ерунда, перевязать бы только получше, – ответил Торэр, разматывая тряпку. От ладони почти до локтя шла глубокая рваная рана.

Ки-Клата чуть не вывернуло от этого зрелища.

– Да уж, ерунда, – морщась, сказал он.

Кигилы постеснялись спрашивать, а Ар-Раар не счел нужными дальнейшие объяснения. Наблюдатели сделали перевязку, осведомились, в состоянии ли Торэр продолжать, получили утвердительный ответ и отправили флюмайса с отчетом. Молодой Ар-Раар поел и передохнул, его обаятельная улыбка вернулась.

– Ну как, ребятки, еще готовы порвать бедолаг?

***

В палатке было тепло, чашка чая приятно грела руки. Люди на улицах согревались как могли: выпивали, танцевали, а иногда и пускали в ход кулаки. Шушко неустанно развлекал толпу, на ходу придумывая шутки и стишки про приключения чемпионов. Прошло почти два часа, но результатов первого этапа не объявляли, хотя флюмайсы прибегали один за другим. Бакар в который раз рассказывал, какие бывают ловушки и как их избегать и несколько раз повторил, что такой шустрый парень как Ки-Клат проскочит их и не заметит. Но Ги-Мла все равно сидела как на иголках. Наконец в палатку вбежал Ки-Сиел с листком бумаги и протянул его Бикиру.

– Что Ки-Клат? – с волнением спросила Ги-Мла.

– Есть, вся их команда, – сказал Бикир, пробегая список глазами, – Силанг – травмирован, выбыл.

Близнецы переглянулись. Минги вскочила с места:

– Что с ним?

Бакар ласково взял жену за плечи и усадил обратно.

– Наверняка ничего серьезного, дорогая. Скоро узнаем. Думаю, твой кузен просто набил шишку на лбу и решил, что с него хватит.