— Твоя свобода закончилась, Юна. Теперь ты будешь слушаться меня, — он криво ухмыльнулся. — Пора бы уже перестать быть хорошим ментором.

— Где Комдор? — тихо спросил Мон. — За ним лучше присматривать, в городе сейчас много студентов… И Лоним наверняка здесь.

Солнце припекало совсем по-летнему, нагревало макушки и жалило щёки. Каменный хвост дракона, на который я взгромоздилась, тоже начинал изрядно поджаривать кожу даже сквозь ткань брюк.

Палец коснулся незнакомой гравировкой на моём новом артефакте — тонком тусклом браслете. Обычная безделушка за пару лирн, сувенир для путешественников с выбитым изречением какого-то старого мудреца. Прочитать я не смогла — язык Древних Волхвов мы изучали на первом курсе, но я, конечно же, проспала часть занятий.

— Я видел Зака Маффина с шайкой, — продолжил Монтгомери, прищурено оглядывая людную площадь Хвоста Дракона. — Наверняка они что-то задумали. Лучше бы нам не разделяться или вообще убраться отсюда.

Из Эльце мы с Джером приехали вчера утром. Ментор спас из бездны моё оружие, но возвращать не торопился. Всю дорогу до Кроуница я молчала, пытаясь оценить перемены в себе, в нём, в окружении.

В ту роковую ночь я будто бы погрузилась в тёмную, опасную глубину, проплыла, касаясь животом дна, и вынырнула совершенно в ином мире. Этот новый Квертинд был мне ещё не знаком. Изменилось всё: воздух, небо, осязание и запахи. Но главное — изменилась что-то внутри меня, щёлкнуло, сломалось. Я пока не знала, что сулят эти перемены, но ощущала жизнь по-новому: всё теперь доставляло огромную радость. Я могла смеяться, беседовать с друзьями, наслаждаться каждым вдохом! И ещё… Всем тем, что меня ждёт в новой, мирной жизни.

Я выплюнула розовый лепесток маральника и задумчиво прошлась пальцем по губам. Центральная площадь Кроуница полнилась народом: лоточники с угощениями добрались и сюда, наперебой предлагая драконьи чешуйки, полыний шторм, пропаренный дикий чеснок и горсти свежих весенних ягод. Между высокими человеческими фигурами сновали рудвики, и пушистая шерсть на ушах блестела особенно ярко в лучах северного солнца. Морской бриз подхватывал полы нарядных девичьих сарафанов, шитых по подолам, и доносил запахи еды из ближайших трактиров. Восторженные путешественники рассматривали разномастные городские фонари, окружившие площадь нестройным рядом, каменную статую чешуйчатой ящерицы и, конечно же, троих отдыхающих студентов в зелёных жилетах.

— Может, сходим в Фуррион? — не унимался целитель. — Все вместе. Спрячемся от любопытных глаз и заодно отметим окончание года!

— Фуг’г’ион — одно из самых достойных заведений Кг’оница, — поддержал Куиджи, щурящийся от солнца. — Настоящая достопг’имечательность. Если бы я знал, что мы собиг’аемся туда, уговог’ил бы Фидег’ику пойти с нами.

— Только Комдора надо найти, — засуетился Мон. — Всегда тревожусь, когда он не прыгает рядом…

Я словила Карнеум, едва не съехавший с драконьей спины, и снова принялась теребить браслет. Артефакт мне подарил Джер. Едва я открыла глаза в собственной постели, увидела ментора: он сидел рядом и ждал, пока я проснусь. Я только и смогла натянуть одеяло на нос, чтобы спрятаться.

Такое неожиданное появление было не в духе Джермонда, какое-то нарочитое, наглое, даже… навязчивое. Но теперь я понятия не имела, чего ждать от собственного ментора. Он принёс мне всё, из чего состояла Юна Горст: Каас, Карнеум, тиаль с песком, даже миинх и повреждённые сапоги. Добавив к вороху личных вещей артефакт преображения.

«Я сам буду напоминать о необходимости обновления заклинания Мэндэля, — пояснил Джер. — И ещё: разрешаю тебе сегодня выйти из академии вместе со студентами, согласно правилам. В честь дня покупки тиалей. Купишь себе новую обувь.» Опухшая и заспанная, я даже не сразу сообразила, что вопрос «С каких пор мне требуется твоё разрешение?» прозвучал по меньшей мере самонадеянно. «С недавних», — услужливо напомнил Джер, чмокнул меня в лоб и скрылся за дверью. А я так и осталась сидеть среди груды смертоносного металла с новым приобретением — тоненьким матовым браслетом с древними символами. Прикосновение прохладного обруча к коже мгновенно скрыло чёрные вены. Надпись гласила: «Nomis un corde visas-se.» Значения я не знала, да и не интересовалась особо — все мои мысли занимали последние события. Мутации кровавой магии скрылись благодаря иллюзии, но вот другие следы — более глубокие, безобразные шрамы, изуродовавшие мою душу, не давали покоя.

Утром я долго всматривалась в зеркало. Что со мной стало? Когда-то я не хотела жить в мире, где ничего не стоит чужая жизнь. А теперь с лёгкостью резала глотки, ломала судьбы и даже получала удовольствие… Та маленькая Юна, которой я когда-то была, возненавидела бы меня.

— Юна, ты нас вообще слушаешь? — возмутился Мон.

— А? — вскинулась я. — Да… Комдор. Ты прав, его нельзя упускать из виду.

Я спрыгнула, пошатнувшись. Новые сапоги натирали большой палец, и с непривычки я скривилась. Или это было от отвращения к самой себе? Не знаю. Всё теперь стало так… запутанно. Но Мон был прав, когда напомнил о Комдоре — за ним нужен глаз да глаз. Он легко мог устроить новые проблемы с шайкой Ракель, а это никак не входило в мои планы. Особенно теперь.

— Не Комдор, а Аспид, — появился сам повод нашего беспокойства. — Я ходил за сайками в Понтон. Лучшие только у Джетки. Хотел сделать вам приятное!

— Всем привет! — обрадовала Тефида, выглядывая из-за плеча Комдора. — Какие планы у банды сегодня?

Девчонка деловито откусила ароматную сайку, присыпанную кунжутом, и тряхнула волосами. Уселась на хвост дракона, закинула пятку на колено и нагло, с прищуром, улыбнулась.

— Спасибо, — приняла я свою порцию выпечки и, недовольно сдвинув брови, наклонилась ближе к Неду: — Ты зачем девку привел?

— Так она сама пришла, — Комдор пожал плечами и откусил огромный кусок: — Скафала, фто едва унесла ноги от Трейсли. Я подумал, что со мной ей будет безопаснее.

На мостовую немедленно спланировала стайка воробьёв и даже пара желтоголовых олуш, почуяв угощение. Я раскрошила кусок сдобы и кинула птицам, не сводя глаз с Тефиды. Та улыбалась во весь рот. Длинный палец дылда продела в пустую петлю зелёного жилета. Верхней пуговицы не было.

— Видели, как таххарийцы сегодня провожали свою колдунью? — как ни в чём не бывало заговорила Тефида. — Как восставшую из мёртвых, с жутким воем и боем барабанов. Дикари! Но без её палатки у третьего спуска стало пусто. Будто бы чего-то не хватает.

— Наконец-то убрали лишнее, — пробурчала я.

— О, она была кошмарной! — быстро согласилась Тефида. — Эти жуткие шкуры и пластины на стенах… И дым… Пусть убирается в свои степи!

— Вместе с вонючим главным варваром, — смягчилась я и глотнула сливухи из фляги Комдора. — У нас для него невест нет!

Мы с Тефидой засмеялись, но что-то такое неприятное, противное царапнуло изнутри. Похожее на дурное предчувствие. Я опасливо заозиралась.