как относиться к русским брандерам, которые подошли, чадя дымом из труб, и нанесли существенный урон шведам. Этот факт нужно будет после детально восстановить на бумаге и передать в адмиралтейство. Десять подобных корабликов могли бы создать условия для быстрой русской победы. Но у русских подобных три, один стоит рядом с английским флотом, и его не догнать.

— Командующий, русские украли у нас вашу тактику, — заметил капитан флагмана британского флота в Балтийском море 104-х пушечного линейного корабля «Виктори».

— Разве это им могло бы помочь? — усмехнулся Нельсон. — Тут английский флот, лучший.

На самом деле, Горацио несколько сомневался в том, что это его тактика. Элементарно же использовать преимущество в пушках и в подготовке экипажей, чтобы устраивать сражения на коротких дистанциях и рассекая линии. В таком варианте враг не может быстро развернуться и уйти.

То же самое делал и Ушаков. Насколько же русские могли быть мастерами морских сражений, сложно судить. Они закидывали шведов ракетами издалека, использовали брандеры, а после очень быстро провели эффективные атаки и дугой ушли к своим линия. Однако, по крайней мере, русский флагман, кстати, построенный по тому же проекту, что и «Виктори», линейный корабль «Три святителя», обладает хорошим экипажем.

— Ваше решение, господин адмирал, — нетерпеливым тоном спросил капитан.

Нельсон не отвечал. Горацио смотрел в трубу и наблюдал, как русские корабли вновь встали в линию после того, как наиболее мощные линейные корабли Ушакова совершили что-то похожее на рейд. Русские разрезали шведский флот, вступая в поединки. И… русский адмирал не проиграл. Нельсон же считал, что выучка русских матросов ужасная. Видимо, не такая она и плохая. Шведам же подобное провернуть не удастся. Да и пострадали они изрядно.

— А неплохой размен… — сказал капитан английского корабля.

Получалось, что русские, потеряв три корабля, уже забрали у шведов шестнадцать. Это ракетами, брандерами… При том, что потрёпанных кораблей, но могущих продолжать бой, у шведов было ещё больше. Русские явно выигрывали.

— Опять ракеты! Сколько же их у русских? — с досадой в голосе сказал адмирал.

— Как только русские опять пойдут на сближение, мы вступаем в бой! — принял решение Горацио Нельсон, который, несмотря на своё самочувствие, начинал ощущать азарт. — Нужно показать им, как воюют настоящие флоты.

Глава 16

Юг Ботнического залива

21 апреля 1799 года (Интерлюдия)

На флагмане русского флота линейном корабле «Три святителя» быстро появилась система флажков, которая сообщала «делай как я». Четыре небольших эскадры, в центре которых находились наиболее боеспособные, вооружённые новыми пушками, с выученными командами, корабли двинулись навстречу врагу. Ветер не благоволил сегодня ни русским, ни шведам. Он будто бил в бок чуть отгоняя и заставляя противников становиться с подветренной стороны. Поставить «палочку нал Т» не вышло бы ни у кого.

Эскадры русских врывались в шведские построения. Шведский фрегат, замешкавшись, получил удар бок из половины орудий правого борта русского флагмана. Минус один, и фрегат практически раскололся пополам. Рядом стоящие корабли, минимум пять, получили огненные подарки в виде горящих боченков, внутри которых была горючая смесь.

Флагман русского флота оказывался впереди иных групп русских кораблей, которые устремились вперёд. Ушаков хотел бить противника в излюбленной своей манере: врезаться в строй противника, после с двух бортов расстреливать вражеские корабли.

Шведы, явно растерялись, иным тот факт, что почти не одно ядро не было пущено в сторону русского флагмана, когда тот расстреливал фрегат, Ушаков не мог объяснить. Первоначально планировалось лишь чуть напугать шведов, вынудить их действовать, подойти ближе, чтобы русский адмирал выставил по фарватеру брандеры. А теперь задача немного, но облегчается. Бить подранков, которыми стали многие шведские корабли после ракетного обстрела и атаки двух брандеров — это даже не бой, это избиение. Было бы этих подранках ещё больше, а не всего лишь десятая часть от шведского флота, было бы ещё легче.

— Бах-бабах-бах! — семьдесят четыре орудия по бокам и ещё по две корронады на носу и карме синхронно разрядились.

В этот раз по флагману русского флота успели ударить только несколько пушек, и они не нанесли существенного ущерба. О одно ядро пролетело на вылет, прошив все же корпус корабля в месте, не защищенном медью. Два других ядра попали в защиту, изрядно погнули обшивку, сломали деревянные доски под ней. Ушаков же продолжал стоять на капитанском мостике и только бросил взгляд на оставляемые уже позади корабли противника. Страшное это дело — корронада. На одном шведском фрегате, казалось, не осталось ни одного уцелевшего: ни раненного, не убитого матроса или офицера. Фёдор Фёдорович перекрестился.

До следующего скопления кораблей оставалось слишком мало времени, чтобы русские канониры успели качественно перезарядиться. Понимая это, капитан корабля повёл своё судно чуть в сторону, делая словно крюк, ловя боковой ветер. Зайдя по дуге на новую цель, русский флагман вновь ударил со всех своих орудий, предварительно били две карронады, установленные на носу корабля. Если бы не они, возможно, что русский линейный корабль и не вышел бы из этого боя победителем. А он победил.

Ещё два захода сделал Ушаков, прежде, чем дал команду на отход на свои позиции. Русские могли радоваться, как успехами, так и сожалеть о первых потерях. Из подобных сводных групп, как та, в которой участвовал непосредственно сам адмирал, четыре вышли победителями, но две застряли уже в толчее шведских войск. Схватка не на жизнь, а насмерть шла уже на палубах русских кораблей. Никто не сдавался, продавая свои жизни по-дороже. Но как бы матросы и офицеры Балтийского флота героически не сражались, численное преимущество было несомненно у врага.

— Вашего высокопревосходительство, с головного корабля ракетных галер делают запрос, что видят цель и могут по ней ударить, — сообщил капитан флагмана.

— Сигнализируйте им, что они вольны поступать так, как считают нужным. Что это за зверь эти ракеты, мне так до конца и непонятно, — сказал Фёдор Фёдорович.

Уже обходя по дуге скопления шведских кораблей, которые начинали разгон на оставшиеся русские корабли, Ушаков увидел, как вновь взлетают ракеты в сторону левого фланга шведских войск. В одном залпе было не менее трёх сотен ракет. Это были и более габаритные ракеты и малые, в том числе и с горючей смесью. Шведы нарвались своим плотным строем на заградительный огонь.

Пусть процент попадания конкретно по корпусам кораблей у ракет был низкий, да и мощность такого оружия заставляла желать лучшего, ущерб, шведам был нанесен. С