– Помочь?

Я втянула в легкие воздух и отрицательно мотнула головой.

– Справлюсь.

– Уверена?

Я почувствовала его улыбку. А ещё ― как восхитительно он пах.

Как такое может быть?

Мы были в дороге, затем Терренс несколько часов чистил на заднем дворе снег, а затем удовлетворял меня у двери гостевой комнаты, и я знала ― он не мог не вспотеть. И даже несмотря на это, и на то, что он так и не был в душе и лишь сменил футболку, от него пахло так восхитительно, что у меня вновь сносило крышу.

– Уверена. Я в состоянии справиться с посудой.

– Не сомневаюсь, детка. ― Прохрипел он мне в ухо. ― Всё, за что ты берешься, получается у тебя охренительно.

Его голос стал ниже, и я уловила в нём тоненькие нотки эротики.

Терренс умудрялся сделать эротичным мытье посуды. Я, мокрая, с растрепанными волосами и кучей грязных тарелок в раковине, и я возбудилась. А он ― понял это.

– Как насчет небольшой прогулки? ― Прервал нас отец, и я поняла, что ещё никогда за всю свою жизнь не была ему так благодарна.

– Говард, они ведь устали. Терренс так долго был за рулем. Хватит и того, что ты вынудил его чистить снег на нашем заднем дворе.

– Он сам предложил свою помощь, Рэйчел. И поступил правильно. Так должен поступать мужчина.

– Дай им выдохнуть. ― Настаивала мама. ― Может быть, они хотят поваляться пару часов в постели. Или, как ты, закинув ноги на стол, посмотреть телевизор.

Поваляться в постели? Посмотреть телевизор?

Я услышала, как Терренс усмехнулся, и тут до меня дошло.

Я развернулась так резко, что едва не уронила стоящие на столешнице тарелки.

– Нет! ― Выкрикнула, и пять пар глаз тут же обратились ко мне. ― Мы… совсем не устали, правда, Терренс? ― Я взяла на себя смелость посмотреть на него. И заметила, что ситуация явно его забавляла.

– Правда, детка.

Я знала, что Терренс вкладывал в свой ответ особый, пошлый смысл, но решила не зацикливаться. Он согласился со мной (так или иначе), остальное знала лишь я одна.

И после сцены наверху ― ещё Кэрри.

– Думаю, прогулка ― это отлично. ― Продолжала я. ― Я соскучилась по Рочестеру. И уверена, Терренсу будет интересно посмотреть город.

Хардинг вновь усмехнулся, и я едва сдержалась, чтобы не разбить о его голову тарелку.

– Ну раз ты уверена, милая…

– Да, мам. Уверена.

Сейчас я была готова на что угодно, лишь бы не оставаться с Терренсом наедине. Я знала, что мама обязательно займет чем-нибудь ни о чем не догадывающегося папу, Кэрри утащит с собой Рика и детей, и всё для того, чтобы мы «повалялись пару часов в постели». А Терренс этим воспользуются. Я знала. Как знала и то, что даже, если очень захочу, всё равно не смогу от него убежать. А я не захочу. Это я тоже знала.

Поэтому, ровно через двадцать минут мы стояли на первом этаже, тепло одетые и терпеливо ожидающие Кэрри, накладывающую макияж. Елена ― наша девятнадцатилетняя соседка, согласилась несколько часов побыть няней и присмотреть за Ханной и Лив. В частности, именно поэтому моя сестра пользовалась возможностью не торопиться и совсем не торопилась.

– Думаю, мы могли бы зайти в антикварный магазинчик к Карен. ― Предложила мама. ― Она будет рада вновь увидеть Саманту и познакомиться с её другом.

Я хотела было сказать, что не хочу заходить к Карен и знакомить её с другом, потому что Терренс вовсе мне никакой не друг, но папа меня опередил.

– Возможно, немного позже, дорогая. Мы зайдем к Карен позже.

– Почему позже?

– Потому что мы идем не совсем на прогулку.

– Не совсем на прогулку? ― Вновь удивилась мама, и на этот раз я удивилась вместе с ней.

– Именно. ― Улыбнулся папа. ― Мы будем не ходить. Мы будем кататься.

– Эм, кататься? ― Хлопнув глазами, спросила я. ― На твоём внедорожнике?

– Нет, милая, на квадроциклах!

Мои глаза расширились, и я в изумлении открыла рот.

– Гонки на квадроциклах, а! Как вам, семья? ― Задорно улыбнулся папа, ошарашив не только меня, но и маму. Зато мужская половина явно была в восторге. ― Умеешь водить, парень? ― Папа повернулся, вызывающе уставившись на Терренса.

– Я родился за рулем, Говард, гонки ― моя страсть, ― улыбнулся он, и я увидела, как после его слов мой всегда спокойный, всегда рассудительный папа вспыхнул озорством.

– Покажи, чего ты стоишь, парень. И тогда я, возможно, тебе поверю.

Улыбка Терренса стала шире, а затем в его глазах появился тот же дьявольский огонь. Тот же, что я увидела в глазах папы, а затем и в глазах Ричарда.

Вот. Же. Блин.

Выдохнула, приготовившись пережить свой самый худший в жизни кошмар.

Вспомнила, что мы с Холли (моей квартирной хозяйкой) договаривались встретиться, только, когда она позвонила. В десятый раз извинилась за свою безалаберность, после чего пообещала, что обязательно позвоню ей в среду ― сегодня утром мы решили, что останемся ещё на пару дней.

Для Терренса это не было проблемой, а Элиот отпустил меня, потому что срочная работа ― с его слов ― появится только в конце недели. Убрав мобильный в карман комбинезона, который мне выдали на месте и в который Кэрри переодевала меня фактически насильно, надев перчатку, но не потому, что собиралась куда―то ехать, а потому что на улице было довольно холодно, я снова поддалась панике.

Сидела на заднем сиденье мощного двухместного квадроцикла, слушая рёв его звериного мотора. И жалела, что на всё это согласилась.

Лучше бы «повалялась пару часов в постели», как выразилась мама.

Тогда бы сейчас у меня был восхитительный секс, и я не приходила бы в ужас от мысли, что махина подо мной скоро тронется. И будет ехать быстро. Очень―очень быстро.

– Я не поеду, ― в который раз мотнула головой.

– Саманта, успокойся и надень шлем.

– Не поеду! Дай мне слезть!

Терренс усмехнулся, но с места так и не сдвинулся.

Я сидела сзади него на каком―то слабом подобии мягкого сиденья, а он находился «у руля», загораживая собой почти всё пространство вокруг. Я не могла слезть с квадроцикла до тех пор, пока он сидел передо мной и понимала, что, если попытаюсь, скорее всего рухну лицом в сугроб. А я этого очень не хотела.

– Терренс, пожалуйста. Я не поеду.