Это было восхитительно.

Так восхитительно, что, казалось, я забыла абсолютно обо всём. Все проблемы, тревоги и мысли покинули тело, осталось лишь наслаждение и сильное тело Терренса, которое я чувствовала, и хотела чувствовать как можно дольше.

– Ты не против, если мы добавим немного веселья? ― Спросил он, и я кивнула.

– Я верю тебе.

Ощутила, как Терренс улыбнулся, и улыбнулась ему в ответ.

Квадроцикл набрал скорость, а затем начал дрейфовать. Я завизжала, пытаясь укрыться от прилетающего в голову снега ― хотя на мне был шлем, но я совершенно об этом забыла ― а затем засмеялась, когда нас закружило сильнее.

– Терренс!

– Держись крепче, Барнс!

Я крепче обняла его, но глаз не закрыла. Я кайфовала, искренне наслаждаясь каждой секундой и смеялась, как не смеялась уже очень давно. Мы гнали по ухабам, на поворотах квадроцикл заносило и швыряло, снег разлетался в стороны, а когда колеса попадали на лед ― начинал скользить.

– Мне нравится! ― Закричала я. ― Мне так нравится!

Терренс рассмеялся, а затем выехал на ровную дорогу.

Он сбавил скорость, поэтому я поднялась и расставила в стороны руки. А затем громко и восторженно закричала.

– Я люблю жизнь! Боже, я так люблю эту жизнь!

– Детка, не упади! ― Засмеялась мама, когда мы их догнали, и я закричала снова.

Мне казалось, что в этот момент со мной кричал весь мир. И каждая клеточка моего тела отзывалась на его крик. Кэрри повторила за мной и тоже закричала. Ветер бил в шлем, и я смеялась, ощущая эту восхитительную, ни с чем несравнимую свободу.

Когда я села обратно на сиденье и вновь обняла Терренса, уловила его улыбку.

– Оказывается, ты можешь быть отвязной.

– Ты не знал меня в колледже. Я и не такое могу.

Он громко рассмеялся, а затем снова газанул.

Мы вернулись домой намного позже, чем планировали. Мне так понравилось кататься, что мы не просто продлили время, а сделали это на целых четыре часа. Немного замерзли, но это были мелочи по сравнению с теми ощущениями, которые мы получили.

Я уж точно.

– У меня нет сил готовить ужин. ― Рассмеялась мама. ― Выбирайте, либо мы заказываем доставку, либо едем в какой―нибудь ресторан.

– Я за ресторан! ― Улыбнулась Кэрри, посмотрев на меня, и я согласно кивнула

– Как насчет домашней пиццы? ― Предложил Терренс, и все повернулись к нему. ― Мы с Самантой можем приготовить.

Эмм….

– Можем приготовить? ― Моргнула я, и он подтвердил.

– Если у вас найдутся все ингредиенты ― мы сделаем лучшую итальянскую пиццу.

Я открыла рот, но мама меня опередила:

– Это замечательная идея, Терренс, дорогой. Если только тебя не затруднит.

– Нисколько, Рэйчел. Считайте это моей благодарностью за ваше гостеприимство. ― Улыбнулся он, и мама вновь просияла.

– Тогда кухня полностью в твоём распоряжении, милый. А я пока сделаю всем горячего какао. Кто хочет какао?

– Я! ― Одновременно ответили Кэрри, Ричард и папа.

А я так и стояла и, хлопая глазами, смотрела на Терренса.

– Пицца? ― Переспросила я, когда мы остались вдвоем. ― Ты ведь знаешь, что у меня получаются только бекон и яйца. И что это мой предел.

– Детка, расслабься. Я сделаю всё сам.

– Тогда зачем тебе я?

– Так будет приятнее. ― Улыбнулся он, и я снова сморгнула. Но возразить не успела. ― К тому же кто―то обещал научить тебя готовить, помнишь?

Я хмыкнула.

– Помню. Как и то, что я совершенно безнадежна.

– Ты думаешь так, потому что никогда не пробовала.

– Алё! Я рассказывала тебе, как чуть не устроила в этом доме пожар! ― Вскинула руками я. ― Трижды!

Терренс долго смотрел на меня, а затем качнул головой и направился на кухню.

И всё? Он даже ничего не скажет? Просто уйдет?

– Ты ничего не скажешь? ― Прошипела я, когда он заглянул в холодильник. Достал оттуда томаты, шампиньоны, ветчину и сыр.

– Где лежат приправы?

– Пятый шкафчик, третья полка. ― На автомате ответила я, до сих пор помня расположение всех вещей в доме наизусть. Я знала, что мама ничего не меняла. Потому, как в подобном всегда была консерватором.

Терренс достал коробку с приправами, оттуда же выудил бутылку оливкового масла.

– Мука, дрожжи, соль? ― Вновь спросил он, и на этот раз я сама открыла шкафчик и вытащила оттуда всё необходимое.

Облокотившись о стол, я наблюдала, как Терренс размешивал в миске с водой соль. Затем он добавил туда масло, дрожжи и муку. А затем снова хорошенько перемешал.

– Дрожжи не должны подвергаться слишком большим температурным перепадам, поэтому, перед тем, как отправлять их к прочим ингредиентам, нужно подготовить их при комнатной температуре, ― заметил он, и я ощутила себя на кулинарном шоу. ― Если дрожжей под рукой нет, заменить их можно пивом.

Терренс вымешивал тесто так профессионально ― и нужно признаться эротично ― что я невольно засмотрелась. Затем услышала его голос:

– Справишься с ветчиной и грибами?

Моргнула, но кивнула.

– Конечно.

Пока Терренс вымешивал тесто, я занималась грибами. Хорошенько промыла их под водой, почистила, а затем взгромоздила на разделочную доску. Закончив, он поместил тесто в форму, которую я достала ему из шкафчика внизу, а затем присыпал его мукой. Я смотрела на то, как он включал духовку и засовывал туда основу.

– Что ты делаешь?

– Обычно на то, чтобы тесто поднялось, нужно около двух часов. Я собираюсь заставить его подняться немного быстрее.

Закончив с грибами, я приступила к ветчине. Терренс постоянно регулировал температуру, то вынимал тесто, то снова ставил его в духовку. Оно поднималось и опускалось, а ещё, мой сосед с ним разговаривал. Серьезно, разговаривал.

Я тряхнула головой и подумала, что, если когда-нибудь и буду готовить пиццу, то заранее куплю для неё готовое тесто. Потому что так заморачиваться точно не выдержу.

Пока тесто «доделывалось», Терренс готовил соус. Он измельчил томаты в блендере, добавил соль и оливковое масло. И, видя, как он старается, я спросила:

– Не проще было бы использовать готовый соус? Кетчуп?

– Нет, детка, потому что тогда это будет уже не итальянская пицца.