– Хорошо, хорошо, завтра не приеду, ей-богу будет странно,если безутешная вдова отправится на шейпинг, так что три дня без встреч, асейчас пока. Извини, что разбудила, но не могла удержаться, дотерпеть до утра.Свобода, Славик, свобода и деньги! Боже, какое счастье.

Она опять засмеялась:

– А никого нет, никто не услышит. Антон у Ксении остался.Виктория спит, учительница тоже, не волнуйся, теперь подслушивать некому.Ладно, Славик, пойду сделаю себе коктейльчик, выпью и лягу спать.

Раздался скрип. Одним прыжком я отпрянула к соседней двери ивлетела в спальню к Никите. В незанавешенное окно бил свет полной луны, и передглазами предстала кровать со скомканным бельем и шелковая пижама, неаккуратнойкучкой валяющаяся на ковре. В воздухе стоял неприятный запах. Из коридорадонесся звук легких шагов, я осторожно приоткрыла дверь и в узкую щель увиделаудаляющуюся стройную фигуру Альбины в розовом халате.

Женщина шла на первый этаж. Она ведь хотела выпить передсном, а в гостиной расположен отличный бар, доверху набитый бутылками, штофамии прочими сосудами.

До сих пор самые лучшие решения приходили мне в головуспонтанно. Как только я услышала тихое позвякивание, ноги сами собой понеслименя в спальню хозяйки. У Соловьевых на лестнице, соединяющей этажи шикарногоособняка, лежит ковер, его придерживают латунные прутья и, когда спускаешься,железные крепления мелодично тренькают. Обычно этот звук никому не мешает, даднем его и не слышно, а вот ночью, в полной тишине, он разнесся по всему дому,и я была уверена, что Альбина ушла вниз.

Телефонную трубку увидела сразу, она валялась в кресле. Увсех дорогих аппаратов существует “память”, нужно только нажать “звездочку”,“решетку” или какую-нибудь другую кнопочку, и в окошке возникает номер, которыйнабирали последним. Юркина жена Леля частенько хватает телефон, после того каксупруг побеседовал с подозрительным, на ее взгляд, лицом, и орет:

– Отвечай немедленно, чей это номер!

А у Юрасика самый дешевый “Самсунг”. Неужели у навороченного“Сименса” нет такой функции? Я лихорадочно тыкала пальцем в кнопки. Ну где же,где? Наконец аппаратик тихо звякнул, и появились цифры. На тумбочке лежаларучка, за неимением бумаги я записала их на ладони и тут краем глаза увидела,что дверь приоткрывается. В невероятном ужасе я юркнула под кровать.

Послышались шаги, в узкое пространство между свисающимодеялом и полом были видны только изящные ноги Альбины в красивых замшевыхтапочках. Женщина походила по комнате, потом легла. Я притаилась в убежище, изовсех сил стараясь громко не дышать. Наконец щелкнул выключатель, свет погас.Хозяйка еще поворочалась немного в роскошной кровати и затихла. Выждав длянадежности еще минут десять, я выползла по-пластунски на середину комнаты и нацыпочках выскочила в коридор.

Вика спала тревожным сном, разметавшись на постели. Яшмыгнула под одеяло, закрыла глаза и через секунду услышала пиканье будильника– семь утра, девочке пришла пора вставать и собираться в школу.

Ворвавшись к себе домой, я сначала подумала, что ошибласьквартирой. Из прихожей исчез холодильник, зато там теперь лежала раковина. Тутже обнаружился и Ленинид, насвистывающий песенку. Увидев меня, папенькавздрогнул и съежился, но мне сейчас было не до него, убью мужика чуть позже. Вбольшой комнате веселились Петька, Митька и Кристя, у стола расчесывала моейгребенкой кисти Верочка. Я выдрала у нее из рук расческу и злобнопоинтересовалась:

– Почему дети не в школе?

– Так суббота же! – завопили все хором.

Я со вздохом протиснулась в спальню. Вот беда, наша школа,куда они все ходят на занятия, имеет два выходных, а Вика отдыхает только ввоскресенье. На моем диване мирно спали Дюшка, Клеопатра и сильно выросшийкотенок.

Тамарина постель пуста, подруга куда-то унеслась с утрапораньше, что, в общем-то, неудивительно. “Семейный уют”, творящийся у нас,может довести до припадка любого. Из большой комнаты раздавались раскатыдетского хохота, внезапно в спальню влетел Митька и кинулся под кровать.

– Что случилось?

– Тсс, тетя Вилка, в прятки играем.

Окончательно обозлившись, я позвонила Лельке, но трубку неснимали, в ухо летели редкие гудки. У Юрки на работе отозвался мужик:

– Ларионов.

– Позовите Петрова.

– Нету.

– Как!!! Опять в командировку уехал?

– Неа, заболел, бюллетень вроде взял. Вне себя от злобы японеслась к “молодоженам”. Устроили себе медовый месяц, детей спихнули и рады!

Лелька высунула в приоткрывшуюся дверь растрепанную голову.

– Ой, Вилочка, привет!

– Ты про детей не забыла, часом?

– Нет, – смущенно хихикнула соседка, – вечером заберу.

От подобной наглости я только разинула рот. Лелька,очевидно, поняла мои эмоции, потому что жарко зашептала:

– Слышь, Вилка, ты – мое счастье.

– Прямо-таки…

Лелька вылезла на лестницу, и я заметила, что онапо-прежнему в черных чулках.

– Ну посуди сама! Сначала с моей матерью и бабкой жили,только шелохнемся, они в два голоса из комнаты орут: “Чего там делаете,отдохнуть не даете!” Потом пацаны родились. С нами, можно сказать, в однойкровати спали. Старухи-то поумирали, да дети выросли, ну куда нам с Юркойдеваться?

– А вы днем, когда они в школе…

– Издеваешься, да? Мы же на работе. Ну первый раз одни вквартире остались за всю семейную жизнь! Вилочка!!!

Она умоляюще заглянула мне в глаза.

– Юрку отпустили на субботу и воскресенье, давление у негоподнялось.

Я хмыкнула, знаю, знаю, в каком месте подскочило у приятелядавление. Лелька продолжала заискивающе улыбаться.

– Ладно, – ухмыльнулась я, – праздник так праздник. Заберешьпарней в воскресенье вечером.

– Вилка!!!

– Да ладно тебе, – принялась я отпихивать от себя лезшуюцеловаться Лелю, – только мне надо с Юркой поговорить.

– Он в ванне лежит, в пене.

В пене!!! Утром в субботу! Когда все порядочные мужьяотправились за картошкой! Да, чудные дела творятся в Датском королевстве.

– Лелька, – строго сказала я. – Вот номер телефона, мненадо, чтобы Юрасик срочно установил адрес и фамилию владельца.