Герб стражей Серых Пределов.

После нескольких неудачных попыток костер разгорелся.

Виктор кое-как отжал одежду, дрожа от холода, развесил ее.Остается только бегать вокруг костра. Как они с Тэль, когда появились в этоммире.

Он сбежал к реке, вернулся обратно. Отчего-то он был уверен— Водные назад не вернутся. По крайней мере сейчас.

Река была пуста и величественна в этой своей пустоте.Темнота быстро сгущалась, на обоих берегах возле гномьих дозорных башенокзагорелись огоньки. Никаких признаков жизни. Никаких следов Тэль.

А потом как-то сразу, ударом — да как же это я мог? Какуцелел? Что со мной было? Как это у меня все получалось? Огонь, пар, взрывы…

А еще ненависть. Голова до сих пор какая-то пьяная. И передглазами все слегка плывет. И руки трясутся, как после попойки.

Он опять убивал. И притом — с удовольствием. За Предельника-отца.За его сыновей. За мальчика Славку, оставшегося на безымянной станции где-то насевере. Если бы Виктор мог, он выкорчевал бы все тополя в округе — за ихтополиный пух, даже в осень примчавшийся напиться горячей мальчишеской крови…

«И все-таки я отомстил, — сказал Виктор. — Пусть Готор ушел…но двое киллеров никогда уже никого не убьют.»

И еще — все случившееся значит, что этот мир и в самом делемой. Что там было? Огонь из рук?.. Не бывает, скажут в Изнанке, и будутсовершенно правы. У них, в спокойном и скучном мире, где сходят с ума от этойсамой скуки, и заливают планету нечистотами, и затевают нелепые войны, — тамтакого быть не может.

— Эгей, служивый! — хрипло окликнули его.

Виктор резко повернулся — однако это оказались всего-навсегодвое гномов. Очевидно, из охраны моста: оба с арбалетами, один нес небольшойфонарь, похожий на керосиновый.

— Цел, служивый? — дружелюбно сказал один из них, коренастыйбородач. Арбалет свой он держал на плече, елико возможно при своей свирепойфизиономии демонстрируя мирные намерения. — Видели мы, как ты из окна сигал… Ичто потом учудилось… Решили — все, замочат тебя Водные. Ан нет, глядим — кто-токостерок растеплил. В трубу глянули — на Водного никак не похоже, ну никак.Решили пойти да глянуть.

— А… девочку… не видели?

— Девочку? — искренне удивился гном. — Девочку не видели. Даи какая там девочка, ты же один прыгал. Вот, Дарт, — он кивнул в сторону своегоспутника, — он с самого с начала на посту стоял, все видел! Как поезд ехал, какокно открылось. Как ты прыгнул, как Водные за тобой последовали. А боле никогоне видали.

Вот это да, подумал Виктор. Угу, Тэль снова ушла, да так,что эти простофили ее и вовсе не заметили. Так что и расспрашивать ихбесполезно. Все, бросаем об этом думать. Что нам теперь нужно? Обогреться,обсушиться да переночевать. А там… утро вечера мудренее.

— Чего тут толчешься, служивый? Пошли с нами. У нас вкараулке место найдется, — сказал Дарт.

— Так вы ж на посту, — удивился Виктор. — Разве можно?

— А, так ты с Изнанки небось, — догадался первый гном.

Виктор кивнул.

— Идем, идем. Мы на Водных не работаем. Мы вообще ни на когоне работаем. Мы сами по себе. Путь стережем, а до магов нам дела нет. Тебя, мывидим, тоже припекло… И как это ты успел им насолить, а? — гном ухмыльнулся.

— Да уж успел, — Виктор невольно подхватил предложенный тон.— Вот, подрались…

— А ты, парень, видно, крепкий будешь, — одобрительнозаметил гном. — Не зря тебя Изнанка-то выпихнула… эвон как их поджарил! Огнемуправлять умеешь? Мой тебе совет — иди в клан Огненных… это, конечно, путьнеближний, но с поездом мы тебе поможем. Дружки довезут.

— А вы что же, магов Воды не боитесь? — спросил Виктор.

Дарт распахнул дверь прилепившейся к склону холма караулки.

— Мы вообще со всеми стараемся в мире быть, — серьезноответил он. — Нам ведь ни без Воды, ни без Огня, ни без Земли никак —паровики-то как без этого двигаться заставишь? Мы вот только Наказующих нелюбим. И ежели кто от них бежит — завсегда помочь стараемся. Так что ты,служивый, коли и впрямь магом станешь — помни, дурная это вещь — Наказующие. Нек лицу магам этим заниматься, совсем не к лицу…

В караулке было тепло и очень уютно. Вкусно пахло ружейнойсмазкой, порохом, теплым хлебом. На основательной, толстой столешнице стоялаглиняная крынка с молоком.

— Раздевайся, — сказал Дарт. — Шкуру эвон там возьми,укройся, вы, люди, — народ хлипкий…

Виктор не обиделся.

— Поспи, служивый, — услыхал он напоследок. — «Белый Орел»только утром пойдет. Мы тебя подсадим — прямо до Ороса и доберешься. Красивоеэто место, говорят… на самом Теплом Берегу…

* * *

Ночь прошла без сновидений и происшествий.

На рассвете Виктора разбудили. Знакомые гномы куда-то ушли,однако оставшиеся были, что называется, «в курсе».

Одежда высохла, в мешок караульщики-доброхоты напихалисколько могли снеди, поезд «Белый Орел» подошел к мосту по расписанию, на мигпритормозил у дозорной башенки, гном-проводник распахнул дверь — и Виктороказался внутри.

Никто не требовал с него денег, проводник словно бы все зналзаранее. Место Виктору нашлось, целая полка «с правом спать».

Как ни странно, после вчерашней схватки на него снизошлоудивительное спокойствие. Ему повинуется магия? Очень хорошо! Примем какданность, потому что, если вдумываться, можно запросто рехнуться. Схватка сВодными, убитые им люди — а ведь среди них могли быть и такие же, как он,пришедшие с Изнанки — он спокоен и сдержан.

А разве он может быть иным? Он, Убийца Драконов?

И вот теперь он лежит на достаточно чистом белье, едеткуда-то на Теплый Берег, в загадочный Орос, где живут Огненные…

И все же что-то изменилось внутри. Наверное, чутьотодвинулся и отступил страх. Словно пробудилась какая-то часть спавшей в немсамом Силы, словно он не только дрался с Водными, но и… и… вбирал в себя частьтекучей мощи водной стихии.

Теперь-то он не повернет назад, пока не выяснит все доконца. Не важно, что ему это совсем не нужно, не важно, что еще недавно онмечтал попасть домой, в привычный мир Изнанки. Теперь он доберется до ТеплогоБерега… и сам все увидит.

* * *

Ритор задумчиво смотрел на неспешно вечереющее небо.«Колесница Ветра» пыхтела, одолевая длинный пологий подъем. Держать заклятиепоиска было непросто. Сандра и Асмунд помогали по мере сил; в вагоне цариломолчание. Кан закрылся со своим учеником — потребовали у проводника-гномакипятку и затеяли составлять какие-то настойки. Кевин с Эриком, Старшие пар,опять затеяли состязание на руках, наказав мальчишкам-«подхватам»потренироваться в дартс.