Не знаю, насколько мой план был хорош, как и не могла знать, что действительно происходит между Джулианой и деканом, но надеялась, что хуже этим никому не сделаю. А если моя маленькая уловка, наоборот, поможет, то… Но не будем загадывать.

На бал мы с Аннети слегка припозднились и вошли в зал, когда там уже начался первый танец. Я стала искать глазами Вейтона, но он нашел меня быстрее, обняв со спины.

— Привет…

— Привет, — мне все еще было неловко проявлять чувства на людях, поэтому я поторопилась улизнуть из объятий Вейтона и просто взяла его под руку. А если учесть, что окружающие даже по прошествии стольких недель, как мы вместе, продолжали поглядывать на нас с любопытством, а некоторые и перешептываться за спиной, лишний повод для сплетен давать не хотелось.

— Оставляю вас, — бросила нам Аннети. Она тоже до сих пор продолжала избегать общения с Вейтоном, делая вид, что ей все равно. Лишь изредка, наедине со мной, она могла что-то пошутить в адрес меня и его, но потом быстро переводила тему.

— Ты сегодня очень красивая. И меня это беспокоит, — произнес Вейтон с полуулыбкой. — Очень.

— Ты сегодня тоже красивый, а главное, полностью одетый, — отшутилась я, поправляя его галстук-бабочку. — И меня это радует. Очень.

— Лора, привет! — мимо прошел Эрик, отсалютовав нам бокалом с шампанским. Он тоже сегодня был во фраке и с «бабочкой». — Вейтон, тебе того же…

Вей кивнул ему в ответ, приветствуя, и, когда он отошел, понизив голос, спросил:

— Больше не замечала за ним ничего подозрительного?

— Нет, — на миг задумавшись, ответила я. — Даже наш поход в трущобы не вспоминает… Может, тоже возьмем чего-нибудь? — я показала на стол с напитками и сладостями.

Там мы столкнулись с Робом и Тимом. Тим с нами поздоровался, а вот Роберт отвернулся.

— Он по-прежнему со мной не разговаривает, — пожаловалась я Вейтону.

— Видимо, ему нужно больше времени, чтобы остыть и принять все как есть, — отозвался Вей, подавая мне бокал с шампанским. — И помочь себе в этом может только он сам.

— Кстати, а где Джулиана? — спохватилась я. — Она пришла?

— Собиралась… — Вейтон пробежался взглядом по залу. — О, вон она…

Джулиана, кажется, только зашла, поскольку стояла почти в дверях и неуверенно оглядывалась по сторонам. Сегодня ее образ был необычайно романтичным и нежным: бледно-розовое платье из летящего шелка, в волосы вплетены цветы, шею украшает тонкая нить жемчуга. Профессор Лотт должен быть сражен наповал. Я мысленно восторжествовала, когда нашла глазами и его. О, а он сегодня тоже хорош! И как идет ему смокинг! Такой элегантный, привлекательный мужчина… Кстати, и побрился, и, кажется, подстригся. Как же их столкнуть друг с другом?

— Сводничеством занимаешься? — шепнул мне Вейтон. Видимо, мои взгляды были весьма красноречивы. — Гиблое дело. И лучше не вмешиваться.

— Значит, я права? — отозвалась так же тихо. — Они нравятся друг другу?

— Лучше это было не так, но увы… И советую тебе не заговаривать с Джулианой на эту тему. Она очень болезненная для нее. Давай лучше потанцуем…

— Потанцуем? — я растерялась, потому что приглашенные музыканты заиграли «крантуаж».

Этот танец считался королевским, поскольку популярен был именно при дворе, и танцевать его умели, в основном, аристократы. Вот и сейчас, стоило зазвучать первым аккордам, середина зала заметно опустела, и остались лишь пары, которым этот танец «крантуаж» был знаком и близок. Вон Шин, например, пригласил Мэган, а Мортон вышел с некой блондинкой в роскошном платье, явно эксклюзивного, а не из местного каталога. И еще несколько пар, о высоком происхождении которых было всем известно…

— Ты не умеешь его танцевать? — спросил Вейтон.

— Только немного, — ответила я, вспоминая, как тетя сама пыталась научить нас с Аннети некоторым движениям.

— И я немного, — усмехнулся Вейтон. — Но это не должно лишить нас возможности получить удовольствие от танца, правда?

Я еще не дала ответа, а он уже вел меня к центру зала. Сам положил одну мою руку себе на плечо, свою — мне на талию, со второй переплел наши пальцы. Вейтон вел уверенно, и я вскоре расслабилась, позволив себе соединиться с музыкой. И с ним. Глаза в глаза, предчувствие каждого движения, один ритм, одно дыхание, эмоции, уносящие ввысь — это был больше, чем танец. Маленький отрезок жизни, чувства без слов, оголенные души, сердца в унисон… Потрясающие мгновения, которые навсегда останутся в памяти.

— Ты лукавил, говоря, что умеешь танцевать только «немного», — заметила я уже после, когда удалось успокоить сбившееся дыхание и немного прийти в себя.

— Меня заставили его выучить, — заговорщицки шепнул Вейтон и улыбнулся. — Мама. Она очень любит танцевать, а с кавалерами и балами в нашем городе имеются некоторые проблемы…

— Правда? — я тоже улыбнулась. — Это мило… У тебя удивительная мама.

— Когда-нибудь я вас познакомлю, думаю, вы найдете общий язык, — заверил Вейтон.

А я вдруг вспомнила про его отца, с которым он почти не общается. Наверное, маме тяжело пришлось, оказавшись в такой ситуации. Интересно, как подобное произошло? Она не из богатой семьи, но влюбилась в знатного человека, а он ее обманул, не женившись и оставив беременной? Но при этом мерзавцем оказался не до конца и иногда все же навещал сына. Или, наоборот, сама мама из аристократов, а отец из простых? В этом случае тоже брак был бы почти невозможен, особенно, если ее родители были против. Ребенка она все же родила, но уехала жить в глушь, подальше от сплетен и позора… Но разве я могла спросить об этом у Вейтона прямо? Нет, придется подождать, пока он не решится открыться мне больше. Уверена, рано или поздно это произойдет, нужно просто время.

— Буду очень рада познакомиться с твоей мамой, — ответила я совершенно искренне.

— А Джулиана, кажется, ушла, — заметила я через некоторое время. Профессор Лотт все еще был здесь, а вот она пропала.

— Наверное, пошла спать, ей завтра рано на поезд… — ответил Вейтон.

— Но она даже не танцевала…

— Она не любит танцевать, — усмехнулся Вейтон. — И избегает любые намеки на это…

— Ты так хорошо ее знаешь. Кстати, давно вы дружите? — поинтересовалась я.

— Почти с первого курса…

— И… — я посмотрела на него с подозрением. — Хочешь сказать, между вами никогда не было ничего иного кроме дружбы?

— Ревнуешь?

— Чуточку, — призналась я. — И есть отчего. Джулиана красивая, умная, смелая… У вас общий факультет, специализация, а значит, и интересы… И вы так близки… — пока я перечислила все достоинства Джулиана, градус моей ревности заметно подрос.

— Сердце Джулианы было занято с первого дня нашего знакомства, — улыбка Вейтона стала загадочной, будто он испытывал мое терпение. Впрочем, как всегда.