– Я извиняюсь, господин хороший, – улыбался вовесь рот Саенко, – не желаете ли приобрести?

– Давай, неси ко мне, – распорядился Борис.

В номере Саенко раскрыл короб и выдал Борису белуюгрузинскую рубаху навыпуск и картуз.

– А штаны и ботинки ваши я из слободки принес. Оникрепкие, а то чего ж новые покупать-то, денег не напасешься, – ворчал тихонькоприжимистый хохол. – Сейчас в этой одежонке дуйте прямо к АркадиюПетровичу в контрразведку, а я послежу, нет ли хвоста за вами.

Операция прошла удачно, никто за Борисом не следил. Горецкийожидал его в кабинете с нетерпением.

– Знаю, что не дело это – в контрразведке намвстречаться, но в следующий раз придумаем другое.

Горецкий внимательно выслушал рассказ Бориса и задумался.

– Значит, они переправляют в Батум бриллианты. Именноэтим занимался Махарадзе. И с таким человеком связался Исмаил-бей. Какаянеосторожность!

– Он за это поплатился, – спокойно заметилБорис. – Вопрос: откуда они их берут, бриллианты эти?

– Здесь, в Крыму, бриллиантов у людей полно. Уж незнаю, как они их через красных провозят, это отдельная история…

– Зато я знаю, – усмехнулся Борис, – уж не вкармане. Некоторые аж в задницу прячут.

– Вот именно. И никто не собирается здесь этибриллианты продавать – берегут на случай эвакуации. Стало быть, бриллианты этинаша компания получает незаконным путем – грабят людей или обворовывают. Но кто– сам Вольский? Очаровательная баронесса Штраум?

– Татары, – подсказал Борис. – Как хотите,все дело в татарах. Вольский мне намекнул. И потом, когда я пугнул его, чтонажалуюсь там, в Батуме, и те свернут дело, он просто испугался. Очевидно, телюди, на которых он работает, шутить не любят и ошибок не прощают.

– Говорите, у Махарадзе был в тот раз один бриллиант,очень крупный, в двадцать каратов?

– Вольский уверен, что его убили из-за него. Но закаким чертом они еще и список прихватили? Обошлись бы бриллиантом, сколько бынам времени сэкономили, – злился Борис.

– Да, в общем-то с бриллиантами было бы обычноеуголовное дело, если бы не замешались тут татары, – произнесГорецкий. – До чего глупы люди! Думают, раз сбежали от красных, то всебеды позади. И начинает дама какая-нибудь блистать в театре или в военномсобрании, где каждую субботу оркестр играет. С таким трудом через красныхпронесли, а тут понавешают на всеобщее обозрение драгоценностей и радуются!Думают, опять все стало как раньше. Никогда уже не будет как раньше! –жестко произнес Горецкий.

Борис опять удивился перемене его лица. Опять в глазах былагрозная сила, скрываемая пенсне, и профиль приобрел чеканность, как на старыхримских монетах.

– Значит, так, Борис Андреевич, – Горецкий опятьнадел пенсне и стал похож на профессора, – я тут посовещаюсь с этим самымспециалистом по татарскому вопросу, возможно, он сумеет прояснить ситуацию.Вопрос напрашивается сам собой: они переправляют бриллианты в Батум и тампродают, но вот что они получают взамен?

Они встретились вечером в Карантинной слободке. Горецкий былмрачен и не скрывал этого.

– Ну, Борис Андреевич, подозревал я нечто подобное, нодействительность превзошла все мои самые мрачные ожидания. Оказывается, давноуже в городе действует, и весьма успешно, целая банда. Они грабят и убиваютлюдей, причем от остальных бандитов отличаются тем, что охотятся только задрагоценностями, преимущественно бриллиантами. Просмотрел я записи вполицейском участке, любопытные вещи узнал. И что самое ужасное – ни одно делоне раскрыто! А насчет того бриллианта, что у Махарадзе забрали, то вот,смотрите. – Горецкий протянул Борису листок бумаги.

«Дело об убийстве статского советника господина РомановскогоА.Ф. с супругой, каковое имело место июля семнадцатого дня сего года вОчаковском переулке.

Мною, полицейским приставом Ахромеевым, обследованы двамертвых тела, обнаруженные дворником Сейфутдиновым в гостиной наемной квартиры.Оба мертвые тела имеют следы ножевых ранений в области груди и шеи, каковыеранения и послужили причиною смерти…»

Листок, как живой, задрожал в руках Бориса.

– Что? – закричал он. – Их убили?Романовского Александра Федоровича и жену его? А Варя? Ведь она же была с ними,мне точно говорили…

– Не было с ними никакой девушки. – Горецкийуспокаивающе положил руку на плечо Бориса. – Известно точно, что приехалиони в Феодосию вдвоем, снимали квартиру в Очаковском переулке. Там их и убили.Забрали драгоценности и деньги, причем из драгоценностей был у женыРомановского замечательной работы старинный кулон с бриллиантом карат вдвадцать. Свидетели показали, что видели его на ней незадолго до убийства вДворянском собрании. Эх, суетность женская! – горестно вздохнул АркадийПетрович.

– Но где же сестра моя, Варвара где? – вопрошалБорис. – Теперь уже никто не узнает, где они с ней расстались…

Они посидели немного молча, потом Горецкий кашлянул испросил разрешения продолжать.

– Что касается татарского вопроса, то там дело обстоиттак: в деле замешана Милли-Фирка.

– Это что еще за зверь? – неподдельно удивилсяБорис.

– Так называется национальная партия крымских татар.Они основали ее в 1917 году и объединили в ней членов татарского общества«Джеимэт-Хайрие», образованного в Турции, и членов нелегальной татарскойорганизации в Анкаре. Сейдамет, лидер татарских националистов – один из главныхлюдей в Милли-Фирке. Исповедуют они джадидизм – такое новое течение, лозунг уних – «Крым для крымцев», то есть упорно хотят оторвать Крым от России. С этойцелью они поддерживали тесное сотрудничество с Турцией и Германией. А когданемцы вынуждены были уйти, то формально они согласились не препятствовать армииДеникина и даже воюют вместе – в Добрармии есть татарские полки. Но Милли-Фиркавсегда стояла за независимое Крымское ханство. Очевидно, для этой святой, какони говорят, цели они и переправляют бриллианты в Батум, а потом в Турцию, аоттуда получают оружие и деньги. Сейчас на открытый мятеж против Деникина онине решатся, но вот если, не дай Бог, красные начнут одерживать верх и займутКрым – вот тогда, в суматохе, в мутной воде, Милли-Фирка и собирается захватитьвласть. А если не удастся, она уйдет в подполье, как было уже, когда Крымненадолго заняли красные в восемнадцатом году. С красными-то у них никогдаальянса не получится – в восемнадцатом татары захватили и расстреляли весьСовет народных комиссаров Красной республики Таврии.

– Какое отношение мы с вами имеем ко всемуэтому? – прервал Горецкого Борис.

Пока тот говорил, Борис справился со слабостью, которая охватилаего при мысли, что если бы Варя была с Романовскими, ее бы тоже убили. Но ее небыло, а где она теперь – никто не знает. Почему она не приехала с Романовскимив Феодосию? Заболела? Умерла? Или, паче чаяния, решила ехать назад, вПетербург, чтобы искать там его, Бориса?