сгустились сумерки. Здесь все было по-прежнему, по крайней мере с первого взгляда, и Славич облегченно вздохнул. Не раз и не два за последние дни его преследовало видение разоренной, сожженной фермы, он был по-настоящему счастлив, что воображение пугало его понапрасну.

Кто-то выглянул с крыльца на звук мотора, а в следующую секунду вся семья выбежала навстречу. Все четверо, и это тоже успокоило Славича. В который раз он с удивлением осознал, как неожиданно близки и дороги сделались ему эти люди.

* * *

Ничего страшного здесь действительно не произошло. Отступился ли Щука совсем или на время – сказать трудно, но более Шумилиных никто не беспокоил. К тому же местная милиция проявила на этот раз необычную активность: участковый Саломатов наезжал чуть ли не через день, справляясь, все ли в порядке. Славич понимал, что подействовали не столько его личные угрозы бандитскому вожаку, сколько страх власти перед скандалом, который неизбежно выплеснулся бы далеко за пределы района, имей история продолжение.

Они, как прежде, сидели за столом, и Славич вновь испытывал чувство домашнего уюта, редкое для него, непривычное и потому – особенно приятное. Ему отчаянно не хотелось говорить о своих делах, но и забыть, что именно ради них он сюда приехал, тоже было невозможно. И все-таки Славич оттягивал до тех пор, пока Шумилин, догадавшийся, что у гостя есть разговор, не прогнал из столовой немедленно оскорбившихся Оксану и Антона.

– Машину-то я тебе дам, это не проблема, – Шумилин сидел, охватив голову руками и внимательно разглядывая столешницу. – Ты ведь главного не знаешь. Район-то наш закрыт.

– Как это? – не понял Славич.

– Да вот так. Холера у нас объявилась. Такие дела.

– Да брось ты, – Славич едва не рассмеялся, – откуда, к черту, холера?

– Хоть брось, хоть подними. По местному радио объявили, целый день долдонили: в районе установлен режим карантина, въезд и выезд запрещен.

– Откуда она могла взяться?

– По-разному говорят, – пожал плечами Шумилин. – То ли завез какой переселенец из Средней Азии, то ли река принесла. А кто вообще говорит – диверсия. В любом случае плохо. Особенно для тебя.

– И что, много больных? – недоверчиво спросил Славич.

– Больных-то вроде немного, может, и вообще нет…

– Так тебе и сказали, – недовольно перебила Галина.

– У Фомина Николая племянница в районной больнице, – возвысив голос, произнес Шумилин. – Она пока ни одного больного не видела и не слышала про таких. Странно все это.

– Но… не может же быть… – не окончив фразы, Славич рассмеялся пришедшей в голову мысли.

– Ты о чем? – посмотрел на него Шумилин.

– Ну не из-за Городка же нашего карантин ввели, – сказал Славич. – Хоть тресни, не поверю, что это возможно. Ради того, чтобы изолировать нас, городить такой огород!..

Шумилин задумчиво пожевал губами.

– Я бы не удивился, – вздохнул он. – А что такого-то? За деньги сейчас и не такое делается. Между прочим, властям от карантина только выгода. Бесплатные лекарства подкинут, продовольствие… Комиссий поменьше проверочных. Холера – тут не пошутишь.

– Ну, это ты, Леонид, уж слишком, – отказывался верить Славич.

– Почему? Если все, как ты рассказываешь, отчего же не быть такому? Не пойму только, на что этот Городок им сдался… С другой стороны, другого такого места на триста верст в округе не сыскать, а то и больше. От жилья далеко. Ближайшая деревня Залево – почти пятнадцать километров. Что хочешь, то и делай. Хоть атомную бомбу там строй, никто и не шелохнется. Так что место это сладкое, не сомневайся. Смотря для чего, конечно.

– Слушай, Леонид, карантин или не карантин, а я должен в Москву добраться, – сказал Славич. – Тем более должен, если никакой холеры здесь нет. Ты понимаешь?

– Чего же не понять! Да только вот кордоны по дорогам выставили.

– Что, никого не пропускают?

– Пропускают, да не всех. Тебя-то уж вряд ли пропустят. Особенно на чужой машине.

– Неужели ты никаких объездных дорог не знаешь?

– Поискать можно, – задумчиво сказал Шумилин. – Все равно ведь придется с тобой ехать.

– Ты понимаешь, – Славич замялся, мучительно морща лоб. – Если я не попаду в Москву и не вернусь обратно, эти сволочи победят. Будет по-ихнему. А ведь так не должно быть…

Галина схватила со стола посуду и ушла на кухню, громко хлопнув дверью. Она уже знала, какое решение примет муж, и не желала этого слышать.

– Выходит, надо ехать, – сказал Шумилин, с некоторым облегчением поглядев ей вслед. На кухне грохотала посуда.

Он хлопнул обеими ладонями по столу и поднялся.

– Ладно, тогда тянуть нечего. Собирайся!

Из своей комнаты на верхнем этаже мгновенно высунулся Антон.

– Вы куда?

– Съездим в одно место, – мирно ответил Шумилин.

– Давай, я с вами, – довольно настойчиво предложил сын, но в комнату уже вернулась Галина.

– Без тебя разберутся, – прикрикнула она. – Дома дел немерено, а он только и смотрит, как бы сбежать.

Шумилин остановил жену успокаивающим жестом.

– Без мужика дом оставлять нельзя, Антон, ты же знаешь, – с легкой укоризной произнес он.

– Ладно, отец, я все понимаю, мне не десять лет. – Антон обиженно усмехнулся. – Не надо меня уговаривать.

– И не думаю даже. Я что, не верно сказал?

– Верно, верно. Да не совсем.

Но Шумилину надоело спорить. Он вновь махнул рукой и шагнул к выходу.

– Не проедете без меня, – торопливо крикнул Антон.

– Почему это? – удивился Шумилин.

– На пост напоретесь – там и застрянете. Они вас задержат. А если я впереди на мотоцикле…

– Еще чего придумал, – сердито фыркнула Галина, а Шумилин призадумался.

– Верно, – удивился он. – Толково! Ладно, уговорил. Проводишь нас до трассы. Не беспокойся, мать, он через час вернется. Давай выводи свою машину. Только бензин залей! Лесом поедем, мимо пасеки. Знаешь дорогу?

Антон пренебрежительно фыркнул в ответ, скатился по лестнице и выбежал из дома.

Славич неотступно следил за красным огоньком мотоцикла, маячившим впереди, и непроизвольно вздрогнул, когда огонек вдруг исчез. Шумилин заметил это и успокаивающе пробормотал:

– На просеку свернул. Тут мы его и подождем, а то с трассы вся просека насквозь видна.

Он заглушил двигатель и вышел из кабины. Если трасса действительно проходила рядом, сюда должен был доноситься шум проезжавших машин. Но лишь привыкнув к ночной тишине и прислушавшись, Славич различил где-то в стороне далекое гудение моторов.

– В двух километрах отсюда развилка. Объезд вокруг города, – ответил Шумилин на его вопрос. – Если и там пост установили, это плохо.

– Стороной его миновать нельзя?

Шумилин мотнул головой.

– Не получится. Грунтовку трактора так разбили, что и сейчас она вся под водой. Сядем по уши – бульдозером не вытащат. Так что будем ждать Антона.

Славич настроился на длительное ожидание, но