– Папа, мы с Соней немножко прогуляемся. Вернусь черезпару часов.

Он вроде бы собрался что-то спросить, но вместо этогокивнул.

– Идем, – сказала я Соньке.

По дороге я с удивлением узнала, что Илья все еще живет вотцовской квартире. Отец его умер лет пять назад, о матери ничего известно небыло, по крайней мере, так считала моя подруга. Я-то думала, Илья успелобзавестись жильем получше, выходит, либо дела его не так уж хороши, либо ончеловек привычки, и двухкомнатная «хрущевка» его вполне устраивает.

Сворачивая во двор, я почувствовала нечто вроде сожаления,дом навевал воспоминания о тех временах, когда я была по-детски счастлива, тоесть считала, что жизнь впереди долгая и ничего скверного в ней не предвидится.

В подъезде пахло кошками и еще какой-то дрянью, мы поднялисьна четвертый этаж, любуясь многочисленными надписями на стенах. Все-таки Ильямог найти жилище поприличнее. Тут выяснилось, что он занимает две квартиры налестничной клетке. Вместо соседней двери оштукатуренная стена. Дверь квартирывыглядела солидно – добротная, обшитая красным деревом. Я позвонила и сталаждать. Прошло не меньше пяти минут, я вновь надавила кнопку звонка и теперь еене отпускала. Машину Ильи мы видели во дворе, выходит, он все-таки дома.Наконец дверь соизволили открыть.

Друг детства стоял на пороге, второпях запахивая халат,физиономия недовольная, ясно, что оторвали от важных дел. Сначала он увиделСоньку и нахмурился, но тут и меня разглядел и в первую минуту растерялся. Ярешила этим воспользоваться. Сказала: «Надо поговорить» – и шагнула в квартиру.Сонька юркнула за мной, Илья закрыл дверь, я огляделась.

От той квартиры, которую я хорошо помнила, и следа неосталось. Прихожая перетекала в гостиную-столовую, соединенную с кухней.Дизайнер поработал на славу: невозможно было поверить, что перед тобой типовая«хрущевка».

Тут в гостиной появилась рыжая, в мужской рубашке на голоетело. Илья едва заметно поморщился, но сказал спокойно:

– Извини, милая, я скоро освобожусь.

Милая оценивающе оглядела нас с ног до головы и удалиласькрайне недовольная.

– Куда пройти? – спросила я.

– Вот сюда. – Он несколько суетливо прошел вперед,указал нам на кресла. – Я переоденусь, – и скрылся в той же комнате,что и рыжая. Мне его халат не мешал, но возражать я не стала.

– Неплохо устроился, – заметила Сонька. –Давненько я здесь не была.

Илья вернулся, сел на диван и посмотрел на меня, как видно,ожидая объяснений.

– У меня к тебе несколько вопросов, – началая. – Они касаются Иры Емельяновой.

– Иры? – удивился Илья, явно не ожидая такогоповорота событий.

– Вы ведь были хорошо знакомы?

– Ну, да… учились в одном классе. Почему она тебяинтересует?

– Нетрудно догадаться.

– Может, кому и не трудно, но я теряюсь вдогадках, – резко ответил он и тут же пожалел об этом. Покачал головой ипроизнес: – Аня, нам действительно надо поговорить.

– А я что делаю? Ты устроил ее в клуб. Вроде бы дажесам придумал номер… – Я собралась с силами и спросила: – Ты знал, что Ирабыла любовницей… – я все-таки не смогла произнести фразу до конца. Ильяусмехнулся и закончил:

– Твоего отца? Знал, конечно. Она мне рассказала. Ей втот момент было очень тяжело, а тут я подвернулся, вот она и открыла мне душу.

– А ты ей? – не удержалась я от язвительности.

– А я ей, – сказал он сквозь зубы. – Если тыо том, что произошло в тот вечер. Да, она знала, кто ты, и знала, как я к тебеотношусь.

– Значит, вы просто договорились, – вмешаласьСонька, в голосе ее было разочарование.

– Мы не договаривались. Она увидела в зале Аню и решиламне помочь. Ты не хотела меня слушать, – продолжил он. – Но выслушатьее тебе пришлось.

– Сейчас меня интересует Ирина. После того как онирасстались с отцом, она пыталась как-то… вернуть его?

– Не думаю, что она всерьез надеялась. Дело в том, чтоона… как бы это сказать… слегка на нем помешалась. А в таком состоянии людипорой совершают странные поступки.

– И какой странный поступок совершила она?

– Видишь ли, ей очень хотелось быть нужной. Показатьему, кто его настоящий друг. Я не знаю деталей, но она искренне верила, чтоспасает твоего отца. Постоянно твердила, что он доверяет людям, которые вовсене являются его друзьями. Более того, плетут интриги. В общем, открыла что-товроде заговора, во главе которого стоит какая-то баба. Чушь, конечно. ПростоИра тешила себя иллюзией. Она спасет твоего отца, он это оценит, и они вновьбудут вместе.

Признаться, мне стало очень неуютно, потому что не так давноо чем-то подобном и я думала, потому и спросила поспешно:

– Что за женщина? Ира назвала ее имя?

– Нет, никаких имен. Но с завидным упорством твердила,что твоему отцу грозит опасность. Борис Викторович помогал мне, и я не могравнодушно отнестись к ее словам. И позвонил ему, просил его встретиться с нейи поговорить. Но он был уверен, что все это выдумки истеричной особы. Так,наверное, и было.

– После того как ее убили, ты продолжаешь так думать?

Илья с удивлением посмотрел на меня.

– Ты что, хочешь сказать… это вовсе не ограбление?

– Не знаю. Но если ее слова что-то да значат, поневолезадумаешься.

– Ты… тебе что-то известно. Поэтому ты…

– Илья, я разговаривала с ее подругой. Теперьразговариваю с тобой. Хочу понять, что могла узнать Ирина.

– Я же сказал: ничего конкретного не знаю. То ли онакого-то встретила, то ли услышала чей-то разговор… Я не знаю, Аня. Когда я еерасспрашивал, она отмалчивалась. Но настроена была очень решительно, даженаняла детектива.

Мы с Сонькой переглянулись. Час от часу не легче. Впрочем,чего-то подобного следовало ожидать. Какой-то тип вертелся возле «Карусели» ивы-спрашивал девчонок о Юле и Кате. Почему не детектив?

– О нем ты что-нибудь знаешь?

– Я его видел однажды, случайно. Зашел в кафе, тамсидела Ира, а с ней парнишка. Я еще порадовался, что она нашла себе приятеля.Но когда спросил Иру о нем через несколько дней, она сказала, что это детектив.

– Откуда он взялся? Она обращалась в агентство илинашла его по объявлению?