Он придвинул табурет ближе к столу.

— Я бы предложил обратиться к обычаям моего народа…

Редко выдавались минуты такого вот вынужденного безделья. "Дальновидность" капитана, что поставил на пост службы безопасности Мррухса, и не посмотревшего, что место уже было занято Фьючером, позволила за секунды решить дилемму и освободиться от опрометчивого контракта. Впрочем, та же "дальновидность", была им проявлена при закупке металлопроката и… Выдаче заданий на переоборудовании гомеопатическими дозами. Опытный юрист тут же углядел в этом лазейку, и окончание очередного этапа стало окончанием собственно контракта. Именно поэтому киборг сидел в беседке на скамейке, вдыхал свежий ветер и от нечего делать посматривал на деревья.

На макушке старой сливы шла война. Время от времени туда пытались садиться птицы, тут же взлетали с возмущённым криком, получив косточкой вместо угощения.

— Лес, заканчивай воевать с птицами, оставь и им хоть чуток слив, — негромко произнёс киборг. — Спускайся, поговорим о… перспективах.

Последнее слово было произнесено с заминкой, словно Фьючер хотел применить более другое слово.

Возня в кроне прекратилась на пару секунд. Потом из листвы показались ноги, подросток мягко, тощим котом упал в траву, выпрямился и диковато зыркнул сквозь чёлку на киборга.

— Им скоро абрикосы поспеют, — буркнул он. — Мне-то их не достанется, так что с птицами квиты.

— Что-то мне подсказывает, что абрикосов им тоже не достанется, — мягко улыбнулся киборг. — Опыт, наверное.

Лес дёрнул плечом, сел в траву в нескольких шагах и сунул в рот травинку.

— Мне осталось несколько дней до восстановления, — сообщил подросток. — Потом надо будет что-то решать.

— Чего на траву-то? — поинтересовался Фьючер. — Скамеек мало? Или так удобнее?

Тут до него дошла некая комичность ситуации. Он знал Леса, что называется, "от и до", за исключением биографии. Но последний его не знал даже по имени, если, конечно, не производил специализированного поиска.

— Кстати, позволь представиться. Курт Ньютон. Или капитан Фьючер.

— Я знаю, — кивнул мальчишка. — Вчера видел за ужином. Ты тут главный. А так действительно удобнее. Трава мягкая и съедобная, можно сидеть и не опасаться получить пару сотен инъекций токсина в задницу.

— Нет здесь никаких сотен инъекций токсина, — запротестовал киборг. — Тут и краски как таковой нет.

— Вот это и нравится, — хмыкнул подросток, — то, что нет. У нас так не посидишь и не поешь.

— Ваши люди совсем не так часто забираются так далеко от дома, — проинформировал фионца Фьючер. — И, судя по всему, ты не летел в безопасности от планеты к планете, уж столько-то мой медсканер успел о тебе выяснить. Это наводит на один вопрос: что ты ищешь?

— Статус, — просто ответил Лес. — Статус взрослого. Но если ты тоже сейчас начнёшь рассказывать мне про ответственность, про то, что взрослый — это не то, что я себе представляю — лучше не трать время.

Если бы Фьючер сейчас пил свой "коктейль", или что ещё, он бы неминуемо захлебнулся. А так, невнятное восклицание можно было трактовать… по-разному.

— Если я чего-то понял, так скорее нет, чем да, — ровно сказал он. — Хотя кое-что всё-таки понятно — тебя не понимают. Скорее всего — не понимает экипаж. Скорее всего — текущий. Но такое бывает из-за разницы в культурах. И это тоже интересный вопрос, который проморгали наши изыскатели.

— Я бы сказал — не пытаются понимать, — буркнул подросток. — Почему люди в большинстве случаев просто подгоняют то, что видят и слышат, под то, что они хотят думать? Это проще, да. Но не правильнее.

— Вопрос так же стар, как сама жизнь, — улыбнулся киборг. — Я в твоём возрасте тоже задавался им. А когда стал киборгом, встроил себе несколько анализаторов именно для этих целей. Очень часто лингвистический и семантический анализаторы действительно упрощают процесс понимания.

— Я должен сделать вывод, что с тобой объясниться будет проще, — Лес выплюнул травинку. — Ладно. Разница в культурах видна невооружённым глазом, но попробовать можно. Я ищу то, что может помочь мне получить статус в обществе. До этого, будь я хоть семи пядей во лбу, я не смогу влиять на принятие решений. А это нужно.

— Из чего я должен сделать вывод, что получение статуса "взрослый" в вашей культуре знаменуется каким-то событием, — Фьючер откинулся на спинку скамейки. — Скорее всего, достигший определенного возраста должен совершить некое действие, назовём его "паломничество", и по окончанию оного добыть для общества что-то, что докажет дееспособность в будущем?

— Не совсем так, — Лес смотрел снизу вверх сквозь длинную чёлку. — Должен открыть, найти, придумать, хоть украсть, наконец, у другой культуры то, что будет полезно обществу в целом. Хоть чуть-чуть, но полезно. Полезен обществу — значит, взрослый, и можешь принимать решения. Для этого не обязательно улетать с планеты. Большинство и не улетает. Если много работать, лет за двадцать можно научиться достаточно многому, чтобы сделать что-то своё. Но двадцать лет — это много.

— А у нас люди учатся лет по пять, чтобы приносить пользу обществу. Ничего не напоминает? — улыбнулся киборг. — Впрочем, можно подумать вместе, чтобы решить, что принесёт тебе большую пользу.

— Восемь, — отозвался Лес. — Восемь лет на обучение. И потом — работа и опыт, опыт и работа. Я согласен работать. Только кто же мне даст… Это в Корпусе у меня не было фамилии, и отношение ко мне было то же, что к любому другому воспитаннику. Но я больше не в Корпусе.

— На Ботавуи дам работу я, — ответил, пожалуй, уже даже не Фьючер, а Курт Ньютон, почуявший запах денег. — Твоя же цель не работа на Ботавуи, а статус дома. Впрочем, тут я тоже могу помочь. За прошедшие пять минут ты мне дал знаний о Фионе больше, чем вся наша служба изысканий вместе взятая. А дня два назад тебя подняла на ноги моя разработка для моих же повседневных нужд. Вот тебе и одна из находок, что будет полезна вашему обществу. Интересно?

— Интересно, — кивнул подросток. — Дать ещё знаний? В качестве равноценного обмена? Фиону заселяли с корабля поколений. Когда прилетели колонисты, оказалось, что практически вся растительность токсична. Лететь дальше не было возможности, вернуться — тоже. Пришлось выживать и приспосабливаться. Находить способы выводить яд из растений. Обработка убирает токсины из нашей пищи. Но не до конца. Поэтому ещё до рождения ребёнок вместе с кровью матери получает яд. И рождается один из многих — тот, кто смог преодолеть порог накопления токсинов в организме. Яды меняют нас, они влияют на клеточный обмен, блокируют естественное старение. Меня очень трудно отравить — я привык к яду ещё до того, как родился… Я проживу очень