Кара едва заметно кивнула, и Мика не знал, поверила она ему или нет. Но это вроде бы и не имело значения. Она протянула руки, схватилась за лацканы его куртки, легла на спину и привлекла Мику к себе; потом целовала, целовала его…

Скалолаз вернулся немногим позже; сбоку у него на ремне болтались две тушки сквобозмеев, которых он нашёл по дороге. Илай сказал, что вокруг всё вроде бы тихо; они развели огонь, поджарили змеиное мясо и потом, изнурённые, улеглись спать.

Луна поднималась всё выше, и, когда Мика перевернулся на спину, она засветила ему в лицо, как яркий фонарь. Мика открыл глаза.

Рядом с ним пошевелилась Кара. Она прижалась к нему, положив голову ему на грудь и сложив руки вместе. Мика натянул повыше куртку, которой они накрылись, пряча лица от яркого лунного света; Кара умиротворённо вздохнула.

Снова взглянув на луну, Мика заметил в темноте возле светила какое-то движение. Там что-то было, что-то летело; и когда оно пронеслось на фоне белого круга луны, Мика узнал знакомый изгиб длинной шеи и очертания угловатых крыльев, поднимавшихся и опускавшихся в полёте.

Это был белозмей. Белозмей и его наездник. Там, вдалеке длинный стержень родокопья ещё мгновение рассекал шар луны – и вот силуэт пропал из виду.

Мика подумал о Фракии.

Кара взглянула на него из темноты.

– Мика, – сказала она, – у тебя сердце так колотится.

Она улыбнулась; глаза у неё были сонные, лицо обрамляли каштановые кудри.

Кара. Его милая, доверчивая Кара.

– Разве? – отозвался Мика.