– Как это на законных? – удивился Юан. – Разве можно…

– Я имею в виду, что он прибыл как советник из Эндерглида. Он был советником повелителя Гвильдергерра.

Юан какое-то время молчал, переваривая эту информацию. Ему вспомнился список, который нашли Лейан и Балиан. Если верить ему, то Руэдейрхи не имел к советникам ровно никакого отношения.

– Что такое? – заметил его сомнение Арес.

– А имя Руэдейрхи не менял? – на всякий случай спросил Юан.

– Нет, конечно, – пожал плечами Арес. – С чего бы это?

– Нам попался список, – сказал Юан. – В нем указаны советники, посланные в Градерон. Когда вы послали нам Тристана, мы вам отправили какого-то Эксентара. Правда, имя там было зачеркнуто. Но Руэдейрхи там точно нигде не значился.

– Эксентар… В первый раз слышу, – равнодушно отозвался Арес. – Такие документы обычно просто так не попадаются. Может, там что-то напутано. Руэдейрхи пришел в Градерон много лет назад, еще ребенком. Гвильдергерр сразу к нему привязался, да и вся его семья тоже. В конце концов, они его усыновили.

– То есть Рейта – дочь Гвильдергерра, прошлого правителя? – спросил Юан.

– Да. Сначала Руэдейрхи был воином… Очень хорошим воином, – добавил Арес, заметив удивление на лице Юана. – Но потом заболел, и с тех пор и ходит с трудом. Через некоторое время после этого его подготовку посчитали законченной, и Гвильдергерр официально сделал его своим советником. А перед смертью пожелал, чтобы именно он стал следующим правителем. Возражений почти ни у кого не было.

– Почти?

– Один раз был бунт, – нехотя признал Арес. – Но Таранос устроил его скорее из-за собственной неусидчивости, чем из-за недовольства властью. Я никогда не слышал, чтобы у него были хоть какие-то обоснованные претензии. Бунт быстро подавили, и Таранос с другими заговорщиками сбежал в Дилан, украв золотое перо.

– А потом стал охотиться за нашим отцом, – тяжело вздохнул Юан.

– Да, – вынужден был признать Арес. Говорить об этом было нелегко – все-таки, он косвенным образом был причастен к гибели Максимилиана Розенгельда. И хотя он отказался его убивать, отговаривать Тараноса от расправы со старым врагом особо не пытался.

Но Юан не стал развивать эту тему.

– Не думал, что если спрошу, получу ответы почти на все вопросы, – улыбнулся он. – Мне казалось, что это что-то вроде государственной тайны, и мало кто что-то знает.

– Тайны тут нет. Руэдейрхи никогда этого не скрывал – были бы причины, чтобы углубляться в такую тему, но ведь никто не спрашивает.

– А ты спрашивал? – поинтересовался Юан.

– Нет. Моя мать рассказывала. Раньше она служила семье Гвильдергерра.

Вокруг уже давно была беспросветная тьма. Вдалеке пока еще слабо маячили огни Градерона. Арес снова упомянул свое последнее задание и описал, как они возвращались обратно с маленькой отступницей. Когда воины проводили ее через ворота, никто не задал ни единого вопроса и не потребовал получить разрешения – все были слишком взбудоражены происходящими событиями. Стоило назвать девочку важной свидетельницей, как привратники и охранники расступились. В записях, где обычно фиксировались те, кто проходил по официальному разрешению Руэдейрхи и без него (информация о таковых неизбежно попадала к правителю), ее никто не упомянул.

– Но ведь я не маленькая девочка, – похлопал глазами Юан. Он пихнул Ареса локтем. – Но могу притвориться, если хочешь. Можешь взять меня на руки.

– Прекрати, – поморщился Арес. – В общем, придется тебе побыть пленником.

– С удовольствием, – засмеялся Юан, распустил волосы и протянул к нему руки.

Арес, картинно воздев глаза к небу, слабо связал ему запястья его же тесемкой, потом снял с себя плащ и накинул на Юана, сделав что-то вроде капюшона, так, что золотистые волосы были совсем незаметны. Маленькую девочку проводили через ворота почти в таком же виде: ребенок замерз, и Аргнейр завернул ее в свой плащ. Правда, он и впрямь нес пленницу на руках, но Арес скорее бы умер, чем прошел бы так с Юаном перед охранниками.

Когда они подошли к воротам, Юан замечательно вжился в роль заключенного – почти до крови закусил нижнюю губу и делал вид, что отчаянно вырывается, хотя на самом деле Арес удерживал его без малейших усилий, да и импровизированная веревка грозилась вот-вот слететь. Но постороннему бы ничего не показалось подозрительным. Юан действительно походил на измученного пленника, который не терял надежды обрести свободу.

– Это Арес! – заметили его охранники, восседающие на воротах. – Открывайте!

Скрипнули тяжелые створки, и Арес буквально втащил Юана на территорию Градерона.

– Что такое? – удивился привратник.

– Еще один свидетель, – Арес изобразил раздражение, словно уже сыт по горло заключенными.

– Отступник? – отошел подальше один из охранников.

– Черт его знает, – отвечал Арес. – Тоже ошивался рядом с запретной территорией. Допросим.

Услышав по запретную территорию, отпрянули все, кто находился рядом. Задавать вопросов больше никто не решился. Арес и Юан беспрепятственно прошли в Градерон.

Кристиан направлялся к Руэдейрхи. Пришлось оставить Балиана одного, но, как ни странно, беспокойство почти не тревожило. Возможно, из-за слов самого Балиана. Лихорадка уже отпустила его, и когда Кристиан сказал ему, что Рейта попросила его прийти к Руэдейрхи, а он боится оставлять брата одного, тот заявил, чтобы он, Кристиан, «свалил в Градерон», и что он не маленький и давно уже в полном порядке. Это, конечно, было неправдой, но такая старая, до боли привычная постановка вопроса немало ободрила Кристиана. Он напомнил Балиану, что они и так в Градероне, и тот, поморщившись, ответил:

– Тогда в Эндерглид. Тем лучше.

Такой настрой заставлял думать, что самое страшное позади, и за время недолгого отсутствия ничего не случится. Кристиан оставил меч Балиана поблизости от своего хозяина – мало ли что? – проверил бинты и с более или менее спокойной совестью отправился в замок, где в роскошных комнатах обитал Руэдейрхи. В письме Рейты не чувствовалось волнения – скорее, она просто очень устала и потому нуждалась в помощи. Подобное случалось и прежде.

Дверь распахнулась еще до того, как Кристиан постучал. Рейта радостно улыбнулась. Кристиан ясно увидел, что она успела соскучиться по нему, и, пройдя в коридор, привычно обнял ее. Просто потому, что знал – так надо.

Рейта прижалась к нему и еле слышно вздохнула.

– Что-то случилось? – спросил Кристиан.

– Нет, ничего… Но брату не стало лучше, – Рейта отступила назад и виновато улыбнулась. – Не мог бы ты побыть с ним? Недолго. Я проверю, как Балиан, наведу порядок и сразу вернусь. Я хотела попросить кого-нибудь другого, но если брат проснется, он будет в ярости.