Проснулись поздно. Наверняка, проспали бы до обеда, если б не Саша. Она сидела на нарах и перебирала Лизины волосы.

— Кушать хочется, — поведала дочка, когда Лиза с трудом открыла глаза.

— Сейчас-сейчас, — пообещала та, потягиваясь.

Как ни странно, ум за разум не заходил после вчерашних откровений Аксиньи. За ночь они разложились в голове по "полочкам", и теперь Лиза воспринимала историю семьи Влада и Валентины спокойно, будто не произошло ничего мистического. История, как история. Как сотни других. Хотя и трагическая.

— Посмотрим-посмотрим, что тетя Валя нам приготовила.

Пакеты не подкачали. Для Саши нашелся даже творожок, а для Лизы с Аксиньей питьевые йогурты. А еще соки для всех. Не говоря уже обо всех остальных припасах.

— Добрая она нынче, — Лиза подмигнула Аксинье.

Но та не впечатлилась.

— Лучше бы ключи прислала. От двери наружу.

Однако выглядела девчонка значительно лучше. Вечно нахмуренный лоб разгладился, на бледных обычно щеках заиграл румянец.

…После завтрака вышли на берег. Деревню, что девочки возвели накануне, смыло водой, хотя, казалось бы, озеро — не река, и уж тем более, не море. Аксинья с Сашей не расстроились, занялись строительством заново. Лиза сидела неподалеку, следила за ними, щурясь от солнца, и гадала, что ждет их троих дальше. Она помогла Аксинье выговориться, выплеснуть негативные эмоции, старалась быть для Саши хорошей мамой, доказать, что справится, если ей вернут дочку насовсем. Однако в этом ли заключается испытание?

— Ой! Ой-ой-ой!

Аксинья указала пальцем в сторону. Лиза повернулась и… сама чуть не взвыла белугой.

К ним шел Вова. Собственной персоной. Шел и ухмылялся. Мол, погодите, доберусь я до вас. Мало не покажется.

— Бегите! — закричала Лиза. — Бегите в дом! Скорее!

Она подтолкнула застывшую Аксинью, схватила за руку Сашеньку и потянула за собой.

К счастью, расстояния, что отделяло злого, как тысяча чертей, Вову, хватило, чтобы добежать до избушки, захлопнуть дверь и запереться на засов. Хватило. Но пару секунд спустя снаружи замолотили кулаками. Яростно и громко. Саша сжалась и спряталась за Лизу, а Аксинья отступила бочком и прошептала:

— Надо было избу попросить, чтоб пнула его куриной ногой. Теперь поздно. Он на крыльце.

— Открывай, стерва!

— Ох…

Лиза поняла, что Вова оставил дверь в покое и пытался дотянуться до окна. Прямо с крыльца. С земли из-за избушкиных ног его точно не достать. С крыльца тоже расстояние не маленькое. Но разве изверга остановишь? В доказательство на пол посыпалось стекло, а к ногам подкатился камень.

— Что будем делать? — спросила Аксинья с тревогой.

Но Лиза молчала. Она понятия не имела. Вове вообще не полагалось здесь находиться. Но он находился. Видно, Арина выпустила его на волю в компании матушки, а та — ведьма растреклятая — придумала способ переместить его к жене. Хм… Или к бывшей жене? Какая разница! Неважно, состоят они с Вовой в законном браке или нет. Он отыграется на всех. И на Лизе, и на дочке. И даже Аксинье достанется ни за что, ни про что…

— Я доберусь до тебя, Лиза! Слышишь?! Доберусь! На коленях будешь ползать и умолять о пощаде.

— Где же пес, когда он нужен? — прошептала Аксинья.

И, правда. Черный питомец куда-то запропастился со вчерашнего вечера. Лиза не волновалась за него. Не настоящий. Не пропадет. Но Аксинья права. Сейчас защита пса им бы пригодилась.

— Открывай, Лиза! Хуже будет!

В окно влетел еще один камень. Крупнее прежнего.

Саша заплакала.

— Он убьет меня, — прошептала горестно. — Опять.

Эти слова послужили сигналом. Лиза не могла позволить Вове снова отнять дочку. Только не второй раз. Сейчас не работала никакая логика. Не пришло даже в голову, что раз они все на дне озера, значит, умереть не могут. Да и как о таком думать, когда даже опытная в магических делах Аксинья пятится и пятится, а глаза расширяются от страха.

Стук в дверь прекратился. Раздавалась шуршание под окном. Вова явно что-то задумал.

Ждать больше не стоило.

— Ну, берегись!

Лиза сама не понимала, что делает. Просто схватила топор, что лежал рядом со стопкой дров, и рванула на разборки с ненавистным мужем. В висках стучало, страх исчез. Вот что значит, прилив адреналина!

Но прежде чем выскочить наружу, Лиза повернулась к девочкам.

— Не выпускай Сашу, — велела Аксинье. — Запри за мной дверь.

— Но…

— Не спорь, прошу. Просто сделай, как говорю.

Лиза не повысила голоса, но просьба (именно просьба) прозвучала строго, и Аксинья кивнула. Послушно, кротко. Лиза ни на секунду не усомнилась, что та сделает, как велено. Без привычной самодеятельности.

А дальше… Дальше за спиной задвинули засов, и она оказалась лицом к лицу со смертельным врагом. А как еще назвать человека, готового калечить всех вокруг и уничтожать родного ребенка?

Вова в первый миг опешил, а потом усмехнулся. Облизнул губы. Вот уж точно хищник, готовый к "трапезе".

— Уходи! — велела Лиза, держа топор наготове.

Вову это не впечатлило.

— Не покалечься, любимая, — попросил он показательно ласково.

— Я тебя покалечу, если не уберешься вон!

— Скорее, себе на ногу топор уронишь. Он тяжелый, между прочим.

Лиза сделала шаг вперед. В душе не осталось ничего кроме желания прогнать подонка. Разве что страх за дочку. За обеих девочек.

— Ты всерьез считаешь, что я испугаюсь? — Вовины черты исказило презрение. — Я знаю тебя, Лиза. Ты не способна причинить вред.

— Ты забыл, как твоя щиколотка познакомилась с моим каблуком? — съязвила Лиза, а сама подумала, что Вова прав. Можно сколько угодно угрожать топором. А толку- то? Он не боится, а она не сможет ударить. Топор — страшное орудие. Можно и убить.

Да и кто сказал, что муж не выхватит его из рук?

И что тогда?

— Заканчивай спектакль, любимая. Идем домой. Так и быть, прощу. Не сразу, конечно. Сначала придется заплатить.

У Лизы потемнело в глазах. Заплатить? To есть, снова побои и унижения?

Ни за что!

— Ты никогда меня не тронешь!

Лиза больше не раздумывала. Просто действовала.

Бросилась на Вову и… Наверное, подсознание надеялось, что карман — не реальный мир, и мерзавец не умрет, даже если разрубить его пополам.

— Ох… — Лиза попятилась и скатилась по лестнице на траву.