Глаза Элоры расширились.

– Ты фейри. Ты можешь открыть дверь и вытащить нас отсюда?

Дрожа, Уэверли покачала головой.

– Только не с этим железом рядом.

Вытащив меч из ножен так, чтобы русалка могла его видеть, Элора приподняла бровь.

– Мой меч?

– Нет. – Русалка поморщилась и махнула рукой в сторону ближайшего табурета. – Этого.

На табуретке лежал талисман. Он выглядел точно так же, тот, что Элора забрала с острова в Быстром море.

Поморщившись, Уэверли усмехнулась, глядя на него.

– Он заколдован, чтобы заполнять комнату железом. Талисман становится меньше с каждым мгновением, в то время как его частички парят в воздухе.

Подойдя к нему, Элора сунула талисман в карман. Она специально выбрала противоположный тому, в котором лежал кристалл Бранника.

– Теперь лучше? – спросила она, оглянувшись на русалку.

Синее-зеленые волосы Уэверли развевались вокруг нее, когда она покачала головой.

– Нет. Ты должна положить его туда. – Она указала на маленькое отверстие в потолке. – Положи его в книжный шкаф со стеклянными дверцами. Это единственное безопасное место.

Элора сглотнула.

– Но я не могу подняться туда.

Выражение лица русалки изменилось, когда она глубже погрузилась в свое ведро.

– Тогда мы обречены.

Вытащив талисман из кармана, Элора сделала шаг к дыре. Это будет трудно. Изнурительно. Но она не для того так долго тренировалась летать, чтобы сейчас просто сдаться.

Она крепче сжала талисман, а затем снова расправила за спиной крылья.

Сталкиваясь с невыполнимой задачей, Элора всегда старалась немного усерднее, чем раньше. У нее было желание сделать больше, чем ожидали другие. Больше, чем другие считали возможным. И так много раз это сослужило ей хорошую службу.

Она еще раз проверила талисман в кармане, прежде чем попыталась оторваться от пола. Решимость, которая всегда подпитывала девушку, заставляла ее крылья биться. Она стиснула зубы, готовая напрячься сильнее, чем когда-либо.

Но в этом и была особенность полетов. Усердные усилия только мешали. Всякий раз, когда она напрягала крылья, словно была готова к бою, они только сворачивались и отказывались порхать должным образом.

Двигаться вперед очень помогло ей в жизни, но она училась, и иногда ей просто нужно было отпустить и почувствовать.

Неудивительно, что она так тяжело училась летать, особенно в последнее время.

Вместо того чтобы напрячь мышцы, на этот раз она сосредоточилась на своих мыслях. С бьющимися крыльями за спиной она вспомнила Тэнси. Ее подруга спрайт застряла в Ясном инее. Второй раз.

Элора сжала кулаки и дала себе обещание.

Если я смогу сбежать из этого ужасного дома, то клянусь, что помогу Тэнси сбежать из Ясного инея.

Слова словно закипали у нее в голове, но их было недостаточно. Ей нужно, чтобы сама Фейрия узнала о ее решении. На этот раз Элора заговорила вслух.

– Если мне удастся сбежать из этого ужасного дома, я… – она на мгновение перестала говорить. – Я клянусь, что помогу Тэнси и другим спрайтам сбежать из Ясного инея.

Уэверли, сидящая в углу комнаты, приподняла бровь.

– Клятвы ничего не значат, когда их произносит смертный.

Резко повернувшись к ней лицом, Элора прищурилась.

– Это кое-что значит для меня.

А потом она отпустила свои крылья. Она вложила в них всю силу и чувства. Куда бы они ни унесли ее, Элора верила, что они сделают это безопасно.

Они так и сделали.

Все началось с легкого трепета, и вскоре крылья сильно захлопали у нее за спиной, подняв ее вверх, к потолку. С каждым взмахом она чувствовала все глубже. На мгновение ее крылья начали обжигать точно так же, как меч ее отца. Но девушка не остановилась. Она не пыталась отбросить эти эмоции или объяснить их. Она просто почувствовала их.

Вскоре боль отступила сама по себе.

Когда ее тело поднялось в воздух, ее крыльям пришлось бороться, чтобы поднять ее выше. Это все еще было трудно, несмотря на недавние откровения.

Возможно, это всегда будет тяжело.

Но лучшие вещи никогда не даются легко.

В последний раз взмахнув крыльями, она ухватилась за край дыры, которая вела в комнату, в которой она сначала оказалась. Чтобы пролезть, ей пришлось убрать крылья, а чтобы забраться из дыры в комнату, потребовалось больше усилий, чем для того, чтобы вылезти в нее.

Выбравшись, Элора бросилась к книжному шкафу и засунула железный талисман за одну из стеклянных дверей.

Ее сердце сжалось, когда она подумала о турнире. Он уже начался? Скорее всего. Он закончился? Ее тело содрогнулось.

Бранника зачаровали, и у него было перо, что поможет ему в борьбе с королевой Алессандрой, но даже этого было недостаточно. Он нуждался в сущности из ее кристалла. И для того, чтобы почувствовать эту сущность, ему нужно было, чтобы Элора находилась рядом.

Когда она побежала обратно к дыре, ведущей вниз, ее ноги болели от того, как быстро она двигалась. Она заставила себя протиснуться в отверстие, мало заботясь о том, как оно ранило ее бедра.

Уэверли уже открыла перед собой волшебную дверь с пенящейся морской водой, которая испускала искры. Русалка подняла руки над головой, словно собиралась нырнуть в тоннель.

– Подожди. – Элора была так сосредоточена на словах, что даже не расправила крылья, пока не оказалась на полпути к полу.

По плечам Уэверли пробежала дрожь, но это не помешало ей почти нырнуть в дверь.

Элора сжала кулак, когда ее крылья помогли ей мягко опуститься на пол.

– Ты должна подождать меня. Я помогла тебе сбежать. Ты в долгу передо мной.

Поморщившись, русалка наконец остановилась.

Приземлившись, Элора посмотрела в другой конец комнаты.

– И мы возьмем с собой эту домовую.

Существо смотрело на них широко раскрытыми глазами из-за колонны. При упоминании о ней она подскочила и попыталась отвести взгляд.

Элора пристально посмотрела на домовую, а затем перевела взгляд на Уэверли.

– Не спорь. Домовая пойдет с нами. Мы все убираемся отсюда.

Снова содрогнувшись, русалка натянуто кивнула.

– Хорошо, но мы должны поторапливаться.

Если бы у них было больше времени, Элора могла бы настоять, чтобы они попытались спасти остальных, кто находился на чердаке. Хотя, возможно, это все равно было безнадежным делом. Никто из них, казалось, не хотел, чтобы их спасали. А поскольку турнир продолжался, у Элоры не было времени пытаться.