– Для боев, на которых делаются большие ставки. Любимое развлечение Кровавого Змея, – поясняет дед Макхай.

По-своему мне их жаль. Там, на своей земле, они живут общиной, а здесь их держат в ошейниках и погоняют кнутом. Такого отношения никто не заслуживает. Хотя, здесь и к обычным людям относятся не лучше.

Внутри город гораздо больше, чем кажется с первого взгляда. Долго блуждая секретными тропами, мы оказываемся на его окраине. Небоскребы остаются далеко позади, здесь дома не больше двух этажей, где-то заброшенные, где-то отремонтированные и ухоженные, как тот, перед которым мы наконец останавливаемся.

– Вот мы и пришли, дальше наши пути расходятся. Отличные вы ребята, берегите друг друга, – прощается с нами мудрый старец, только мы не спешим расставаться. Вроде, и знакомы всего ничего, но за это короткое время и мне, и Керуку дед Макхай стал будто родной.

– Даже поздороваться не зайдете?

– Я бы зашел, только рыбу за меня никто не продаст. Передавайте госпоже Найе низкий поклон.

Мы оба взволнованы не на шутку, Керук – из-за предстоящей встречи с матерью, я – потому что надеюсь найти через нее Тео. Возможно, я схожу с ума, но войдя в этот город, меня не покидает ощущение, что он где-то рядом.

Стучаться в дверь не приходится, она и так открыта. В надежде на добрый прием мы входим внутрь. В доме красиво, он богато обставлен, что вызывает некоторый диссонанс. По моему представлению так могут жить только привилегированные Черные псы, но никак не простые смертные, да еще и привезенные в качестве рабов из Санкара.

Где-то на заднем дворе слышен женский голос, напевающий знакомую мелодию. В последний вечер, когда мы собирались всей семьей, Керук и Иси, вспоминая детство, исполняли эту песню дуэтом.

Керук идет первым, я следую за ним. Он пересекает просторную гостиную, открывает двери во внутренний двор с садом и, как вкопанный, застывает в проходе.

Женщина сидит на корточках к нам спиной и возится в земле. Позади нее за столиком над увесистой книгой корпит долговязый мальчишка. Ее песня подходит к финалу, и она замолкает.

– Сынок, подай ведро воды, – просит, не оглядываясь. – Кажется, этот капризный куст отказывается приживаться.

Мальчишка поднимает голову, встречаясь взглядом с Керуком, и не решается пошевелиться. Тогда он сам подхватывает ведро за ручку и подает матери.

– Керук… – наворачиваются слезы на ее глазах, стоит ей оглянуться.

Я едва сдерживаюсь, наблюдая за их счастливым воссоединением. Найя горячо обнимает сына, целует в обе щеки и приговаривает, что он вырос настоящим мужчиной и она гордится им. После очередь доходит и до знакомства со мной.

Помня, как жители Санкара реагировали на мою внешность, мне несколько боязно снимать платок с очками. Когда же мои светлые волосы рассыпаются по плечам, мальчишка за столом на время забывает про свою книгу, разглядывая меня во все глаза. Найя тоже удивлена, но ее лицо не выражает ни страха, ни злости, вместо этого она тепло улыбается и протягивает ко мне руки.

– Дана, значит. Позволь и тебя обнять, дочка.

Пророк оказывается прав, я действительно ей понравилась, как и она мне. Смелая, решительная, свободомыслящая, теперь мне абсолютно точно понятно в кого пошли ее дети, слишком прогрессивные для тихого Санкара.

Найя знакомит сына с его младшим братом от второго мужа. Не сказать, что они особо рады этому знакомству. Керук прищуривается, рассматривая с высоты своего внушительного роста угловатого мальчишку, напоминающего скорее едва оперившегося птенца. Отбросив в сторону детские обиды и ревность к матери, он первым протягивает мальчишке руку и тот, приосанившись, отвечает. После нас приглашают пройти в дом.

– Известно ли вам что-то о судьбе Тео? – не выдерживаю я. Конечно, после стольких лет разлуки им есть, о чем поговорить, но меня сейчас интересует только один вопрос. – Последний раз мы видели его у городской стены во время вчерашней ночной перестрелки, а после взрыва…

В горле образуется ком. Я просто не могу произнести это вслух, потому что в глубине души свято верю, Тео жив.

– Я знала, что вы вернетесь за ним. Мои мальчики всегда были друг за друга горой. – Найя смахивает слезу и снова обнимает Керука, утопая в его крепких объятьях.

– Мам, не плачь, я с тобой. Больше мы не потеряем друг друга.

– Так вы скажете, что с ним и где он сейчас?

– Не переживайте, Тео выжил, – снова улыбается она сквозь слезы, и в этот момент особенно напоминает Иси. – Иначе и быть не могло, он родился под счастливой звездой, впереди у него долгий путь. Но пока мы не можем туда пойти, чтобы не подвергать его еще большей опасности, сперва дождемся ночи.

Услышав новость, в ожидании которой жила последние сутки, у меня подкашиваются колени.

– Тише, милая, – волнуется Найя, усаживая меня на диван. – А я было решила, что вы с Керуком вместе, но теперь вижу, чья ты избранная.

Разговорившись, мы переходим к тому, как после похищения удалось выжить самой Найе.

– Все эти годы мы думали, что тебя нет в живых, – с горечью признается Керук. – Отец с детства уверял нас в этом.

– Знаю, родной, знаю. Я тогда и сама не хотела жить. Думала, лучше погибну, чем живой достанусь врагу. Похитить жену пророка, унизить и высмеять у всех на глазах было давней мечтой Змея. Но, несмотря на серьезное ранение, я выжила.

– Это правда, что Черные псы привозят сюда людей из других поселений в качестве рабов? – спрашиваю я, набравшись смелости.

– Правда, – вздыхает Найя. – Выставляя меня на продажу перед своим окружением, как какой-то скот, Змей хотел посмеяться. Я предстала перед ними фактически голой, мне позволили прикрыться лишь жалким лоскутом ткани. Но я и тогда не склонила головы. До сих пор помню его мерзкие речи: «Вот, взгляните на жену пророка из славного Санкара, где все живут в гармонии и не умеют держать в руках оружия. Где же ваша защитница Зептея? Снова вас бросила?» Я уже не была юной девой и не ожидала, что окажусь для кого-то ценным приобретением, но ставки росли, а я ловила на себе все новые мужские взгляды. Тогда мысль о самоубийстве казалась единственным спасением.

Керук сжимает руку матери. Мне о таком больно слышать, а ему подавно. Младшего сына перед этим разговором Найя предусмотрительно отправила в сад продолжать обучение.

– Купивший меня господин был немногословен. Он накинул мне на плечи свой плащ и привел в этот дом, где я стала сначала его помощницей по хозяйству, а потом и женой.

– Так он заставил тебя? – хмурится Керук. В его глазах столько отчаяния, что словами не передать.

– Нет, что ты, Шинай никогда и ни к чему меня не принуждал. Он оказался хорошим человеком, честным, благородным. Мой муж ученый и изобретатель. Кровавый Змей ценит его, держит в своем совете, потому что никем не может заменить, но сам Шинай никогда не разделял его взглядов, считая непомерно жестоким.