— Ничем, — хмыкнул Адральвез, — я просто хотел, чтобы ты не светил здесь своим лицом. Если уж мне пришлось ехать сюда с тобой обычным путём, я хочу хотя бы повеселиться, когда увижу рожи остальных глав кланов.

— Да, уверен, это будет забавно, — фыркнул Сареф.

— И это ещё будет крайне для тебя полезно, — добавил глава Зинтерры, — пока только Айон в курсе, что ты гостишь у нас. Да и вообще… у нас, зинтерровцев, благодаря хилереми в течение жизни очень хорошо развивается интуиция. Причём не в плане быстрого мозга, когда ты моментально находишь оптимальное решение любой проблемы, а даже в плане некоторого предвидения. И мне почему-то кажется, что ты на этой Годасте мне очень пригодишься. Хотя я, честно говоря, даже сам не знаю точно, чем именно.

— А что вы вообще можете рассказать про Виктора и Жерара? Если уж у вас с ними совместные границы, то они, наверное, доставляют проблемы?

— Да нечего особо рассказывать, — пожал плечами Адральвез, — твой дед по отцовской линии возглавляет клан, который находится в центре материка, и через который проходит колоссальное количество торговых путей. При таком раскладе ссориться с Гайраносами никто не хочет, и им самим это прекрасно известно. Что, впрочем, не мешает им самим в нужные моменты проявлять должные гибкость и податливость. Что до Медведя… он обычный крикун. Хотя семью свою любит. Его хотя бы за это можно уважать. В отличие от Жерара. Он твой дед — и хоть бы раз он за 20 лет организовал тебе поездку в Гайранос для знакомства. Ладно, Аола была неразменной невестой, и потому Гидеон не мог требовать много, но Жерару-то что, спрашивается, мешало? Не хотел ссориться с Адейро? Ха-ха-ха. Гайранос — главный торговый клан на Севроганде, и его глава хочет увидеться со своим внуком. Да Адейро бы все кланы покрыли позором, если бы он отказал. Так что знай, Сареф, если у главы клана Гайранос внезапно проснутся родственные чувства — то по причинам, с родственными чувствами никакой связи не имеющим.

— Да, — согласно кивнул Сареф, — я об этом тоже уже думал. За все мои двадцать лет и два месяца очень близкого и плодотворного общения с Адейро я знал про дедушку Жерара только то, что он существует.

— Конечно, его тоже можно в какой-то мере понять, — неохотно продолжил Адральвез, — думаю, по нему самому ударило то, какой размазнёй оказался его сын и, соответственно, твой отец. Кроме того, это сильно подорвало его борьбу за кресло главы клана.

— Не думаю, — покачал головой Сареф, — если он по указке драконов воспитывал моего отца так же, как Адейро воспитывал меня, а потом спихнул его в клан Айон — у него не должно было быть никаких проблем с тем, чтобы получить кресло главы клана.

— Это, конечно, так, — мягко ответил Адральвез, — вот только Жерар на тот момент далеко не единственный, кто был готов прогнуться под клан Айон за их поддержку и привилегии. Просто ему чуть больше повезло из-за врождённого увечья его сына, которое заинтересовало драконов сильнее всего.

Он замолчал. Сареф тоже не знал, о чём ещё можно спросить Адральвеза. С одной стороны, глава Зинтерры уже ясно дал понять, что не на каждый вопрос он станет отвечать. С другой же, он понимал, что это — редкий шанс узнать что-то действительно важное о мире, в котором он живёт. В том числе и потому, что Адральвез, в силу своего положения, явно обладал самой полной и достоверной информацией.

— Скажите, сэр, — внезапно спросил он, — когда мы со своей группой после тех событий с этим… Бэйзином… когда мы собирались в клан Зинтерра… я сначала предлагал просто проплыть со стороны Океана Огоньков. Ну, вы понимаете, мимо земель кланов Кайто, Эшли, Фаренгейт. Но мои спутники меня отговорили…

— И совершенно правильно сделали, — заметил Адральвез, — эти маршруты не для торговых или пассажирских кораблей.

— Но почему? Они что-то упоминали про пиратов. Но неужели их там так много…

— Ну как тебе сказать, Сареф, — пожал плечами глава Зинтерры, — понимаешь, не всем нравится ходить в походы в пещеры, бухты или заповедники. Поэтому вот для особых любителей сражений на воде существуют пираты, на которых точно так же можно поохотиться и собрать с них богатую добычу.

— В смысле? — опешил Сареф, — вы хотите сказать, что эти пираты… что они — нейтральные монстры?!

— А почему тебя это так удивляет? — хмыкнул Адральвез, — ты за время своих походов видел мало нейтральных монстров, которые выглядят как люди? Хотя бы тот же Безумный Богач?

— Да… но… но… Тогда почему плавать там опасно? Ведь… нейтральные монстры не нападают первыми.

— Ну как это? — Адральвез так удивился, словно бы Сареф спрашивал самые банальные вещи, — если ты явился на их территорию — значит, ты уже проявил враждебные намерения.

— И что, получается, все пираты там — это нейтральные монстры?

— Ну… не совсем. Некоторые Жители Системы, когда теряют всё, могут попытаться сбежать к этим пиратам. На старых дырявых лодках или вообще вплавь. Нередко морские нейтралы подбирают таких и позволяют им служить себе. А некоторые — так и уходят к ним добровольно. Говорят, нейтралы могут значительно продлить твои годы. И если ты любишь море и в обмен на это готов служить пиратам — то почему бы и нет?

— Простите, но всё это звучит слишком фантастично, чтобы быть правдой, — покачал головой Сареф.

— В самом деле? То есть ты хочешь сказать, что ты никогда и ни о чём не договаривался с нейтральными монстрами? Ведь, разумеется, не по этой причине у твоего окуляра появились такие чудесные травленые руны?

Сареф смутился. В том числе и потому, что об одном из этих договоров думать сейчас ему было невыносимо. Но, к счастью, Адральвез не стал развивать эту тему дальше.

— На самом деле этому у меня есть свидетельство моих подопечных. Однажды они решили развлечься подобным образом. Снарядили корабль, собрали команду и отправились в морской поход. Так вот, по рассказу моих ребят, когда они взяли на абордаж пиратский корабль и зачистили его, нейтрал-капитан этого корабля внезапно прекратил драться и попросил пощады для одного из своих бойцов. Как раз по той причине, что прочая его команда возродится, а вот этот был клеймёным Жителем Системы у него на службе, и для него воскрешения было не предусмотрено. Так что это, конечно, не повсеместное явление, но бывает и такое…

— Прошу прощения, — в дверь раздался робкий стук, — господин Ландрин прибыл в поместье. Собрание начнётся