В. Ф. Гарбузова о проектах Государственного плана и Государственного бюджета на 1978 год, Л. И. Брежнев также выступил по этим вопросам[464]. Хотя целый ряд авторов, в частности А. И. Бовин, А. С. Черняев и А. В. Островский, не знакомые с брежневскими дневниками, уверяли, что «к концу года состояние» генсека якобы оказалось таким плачевным, что «он не смог не только выступать, но даже присутствовать на Пленуме ЦК, который состоялся 13 декабря» уходящего года[465].

Таким образом, несмотря на нарастающую дряхлость, генсек еще довольно прочно держал в своих руках вожжи управления страной и высшим эшелоном власти, где четко обозначились три возрастные группировки и их лидеры.

Старший слой высших руководителей страны, родившихся в 1899–1911 годах, составляли Л. И. Брежнев, М. А. Суслов, А. Н. Косыгин, А. П. Кириленко, Д. Ф. Устинов, А. А. Громыко, А. Я. Пельше, К. У. Черненко, Б. Н. Пономарев, В. В. Кузнецов и К. В. Русаков. Среди этой когорты «стариков» совершенно точно отсутствовали политические амбиции только у четырех: во-первых, у самых старших по возрасту А. Я. Пельше и В. В. Кузнецова, занимавших посты председателя Комитета партийного контроля при ЦК и первого заместителя председателя Президиума Верховного Совета СССР; во-вторых, у академика Б. Н. Пономарева, который как один из старейших секретарей ЦК продолжал курировать мировое коммунистическое и рабочее движение, и, в-третьих, у К. В. Русакова — нового секретаря ЦК по связям с правящими компартиями зарубежных соцстран, который только-только перешел на эту должность с поста личного помощника генсека.

Все остальные «старики», несмотря на целый букет хронических болезней, оставались политиками «до мозга костей» и при любой возможности могли ринуться в борьбу за власть. Однако при этом надо иметь в виду, что глава Совета Министров СССР А. Н. Косыгин после перенесенного им инсульта так и не смог до конца восстановить свое здоровье и утратил былую колоссальную работоспособность и хватку. Но, несмотря на это обстоятельство, ближайшее окружение генсека по-прежнему считало премьер-министра потенциальным преемником на высшую власть и делало все возможное, чтобы избавиться от него. М. А. Суслов, которого за глаза называли «серым кардиналом» партии, несмотря на свой очень преклонный возраст, продолжал исправно исполнять обязанности второго секретаря ЦК и вести все заседания Секретариата ЦК, жестко контролировал весь партийный аппарат и пользовался безграничной поддержкой значительной части этого аппарата. Однако его слабым место было отсутствие собственной «группы поддержки» в Политбюро и неприятие этой фигуры многими членами «днепропетровского клана». А. П. Кириленко, который де-факто являлся третьим секретарем ЦК и в этом качестве курировал тяжелую промышленность и космос, был ужасно амбициозен и считал себя способным возглавить партию и страну. Однако реально он опирался только на поддержку Л. И. Брежнева и особым авторитетом и влиянием в партийном аппарате не пользовался. Кроме того, вскоре у него начался необратимый процесс атрофии головного мозга, и он стал стремительно терять память, а затем и рассудок. Безусловно, очень сильные позиции в узком руководстве страны были у министра обороны СССР маршала Д. Ф. Устинова и министра иностранных дел СССР А. А. Громыко, которые до сих пор обладали огромной работоспособностью и пользовались безграничной поддержкой генсека и его личной дружбой. Однако открытых претензий на высшую власть ни тот, ни другой пока не предъявляли, прекрасно понимая, что в кресло генсека можно пересесть только с партийной, а не с государственной должности, которую они занимали. Но поддержка ими любого другого преемника на высшую власть имела, безусловно, решающее значение в возможной борьбе за власть после ухода Л. И. Брежнева либо на пенсию, либо из жизни. Что касается фигуры К. У. Черненко, который тоже обладал колоссальной работоспособностью и был очень авторитетной фигурой во всем аппарате ЦК, то именно в последний период правления Л. И. Брежнева началось его стремительное восхождение на политический олимп. Напомним, что уже в марте 1976 года, сохранив за собой ключевую должность главы Общего отдела ЦК, он избирается секретарем ЦК, а в октябре 1977 года становится и кандидатом в члены Политбюро ЦК. Более того, анализ рабочих и дневниковых записей Л. И. Брежнева воочию говорит о том, что с 1976 года он чаще всех остальных членов высшего руководства контактирует с генсеком не только на работе, но и вовремя отдыха в Крыму и в Завидово[466].

Средний слой высших советских руководителей, родившихся в 1912–1920 годах, был представлен такими фигурами, как Ю. В. Андропов, В. В. Гришин, Ф. Д. Кулаков, К. Т. Мазуров, Д. А. Кунаев, В. В. Щербицкий, М. С. Соломенцев, П. М. Машеров, Ш. Р. Рашидов, П. Н. Демичев, И. В. Капитонов и М. В. Зимянин. Из реальных претендентов на роль преемника Л. И. Брежнева точно выпадали первый заместитель председателя Совета Министров СССР К. Т. Мазуров, отставка которого уже стала лишь вопросом времени; председатель Совета Министров РСФСР М. С. Сом ломенцев, министр культуры СССР П. Н. Демичев и «рядовые» секретари ЦК И. В. Капитонов и М. В. Зимянин, чей аппаратный вес и отсутствие личных амбиций не позволяли им даже помышлять об их избрании на должность генсека; руководители ЦК Компартий Казахстана и Узбекистана Д. А. Кунаев и Ш. Р. Рашидов, которые, несмотря на давние и особо доверительные отношения с Л. И. Брежневым, не могли стать его преемниками ввиду своей этнической принадлежности. Все же остальные вожди в той или иной степени видели себя в роли возможного лидера страны и по своему влиянию и аппаратному весу могли реально претендовать на эту роль. Например, Ю. В. Андропов, будучи главой КГБ, был самым информированным членом высшего партийного руководства и входил в узкий круг ближайших соратников генсека. Однако серьезным препятствием для его восхождения к высшей власти было его «чекистское» настоящее и недостаточный вес в центральном партаппарате. Зато такой аппаратный вес был у Ф. Д. Кулакова, который на тот момент из всех секретарей ЦК был самым молодым членом Политбюро и являлся относительно здоровым человеком, даже несмотря на то, что был успешно оперирован по поводу рака желудка. В. В. Гришин, являясь Первым секретарем МГК КПСС, тоже имел непререкаемый авторитет в самой крупной и влиятельной партийной организации страны. Такое же влияние на всю огромную украинскую партийную организацию имел и Первый секретарь ЦК КПУ В. В. Щербицкий, который к тому же был личным другом генсека. Авторитетной фигурой во всей стране был и Первый секретарь ЦК Компартии Белоруссии П. М. Машеров, правда, из этой «великолепной» пятерки он был единственным кандидатом, а не полноправным членом Политбюро ЦК.

Самый молодой слой высших руководителей страны, родившихся в 1921–1930 годах, был самым узким, поскольку его представлял единственный член Политбюро ЦК, Первый секретарь Ленинградского обкома Г. В. Романов — очень сильный и волевой руководитель, который пользовался заслуженным авторитетом в ленинградской парторганизации и у самих ленинградцев. Такой же авторитет был и у кандидата в члены Политбюро, Первого секретаря ЦК Компартии Азербайджана Г. А. Алиева, но его единственным минусом опять же была его этническая принадлежность. Наконец, самыми молодыми по возрасту секретарями ЦК были В. И. Долгих и Я. П. Рябов, которые курировали тяжелую и оборонную промышленность и обладали немалыми амбициями, особенно второй.

По мнению целого ряда авторов (М. С. Восленский, Р. Г. Пихоя, Л. М. Млечин, С. Н. Семанов, Д. О. Чураков[467]), уже