Оглушительно грянул выстрел.

Верхняя половина туловища бойца «Обсидиана» разлетелась кровавым туманом. Во все стороны брызнули ошметки плоти и осколки черной брони. Искореженная штурмовая винтовка грохнулась на бетон, рядом с ней повалились ноги убитого врага.

Роман с трудом повернул голову, чтобы увидеть тяжело дышащего Владимира Свистунова с дымящимся дробовиком в руках.

– Ни на того… Напрыгнул… Падла… – выдохнул Гольф, опуская оружие. – Эхо, ты там живой?

– Да… Вроде… – Нестеров захрипел, пытаясь подняться.

Подбежавший Свистунов протянул ему руку и вздернул на ноги.

– Рене приказал отступать к реке, – сообщил он и, дернувшись, пригнулся, когда внизу раздался очередной взрыв. – Катера, которые вызвал цаяшник, уже на подходе. Мы оставляем «Санаторий»!

Роман машинально кивнул. Все его внимание было приковано к происходящему у входа в здание. Пока одни бойцы в камуфляже длинными очередями не давали адептам «Обсидиана» поднять голову, другие растаскивали в стороны баррикады из мешков.

– Что они делают?

– Понятия не имею и знать не хочу! Давай, Эхо, не спи! – Владимир потянул сталкера за рукав. – Пожарная лестница на другой стороне крыши.

– Они как будто… расчищают дорогу для чего-то… – пробормотал Нестеров, продолжающий смотреть вниз.

В рации на груди сталкера раздался треск.

– Эхо, – сквозь помехи пробился голос Рене, – Гольф? Дельта? Слышите меня? Прием?

Затем Декарт крикнул куда-то в сторону:

– У нас вообще остался кто-нибудь живой на крыше?

Порыв холодного ветра с запахом гари и крови заглушил остаток тирады главы клана. Роман схватился за наушник:

– Эхо и Гольф на связи, шеф! Командуй!

– Ром? Рад слышать, что ты цел. Нужна ваша помощь. Шекспир выводит наших раненых через пожарный вход. Я хочу, чтобы вы двое отправились к реке и зачистили зону эвакуации, если там кто-то окопался. Потом поддержите Шекса и его людей до прибытия… тех, кого он нам вызвал. Нельзя, чтобы эвакуационные бригады накрыло огнем.

– Принято, а как же вы?

Рене закашлялся и помедлил с ответом.

– А мы пойдем по главной аллее и задержим обсидиановских ублюдков столько, сколько будет нужно…

У Нестерова упало сердце.

– А потом?

– А потом сразу к вам. Я здесь сегодня умирать не собираюсь!

– Понял, шеф.

– Все, выполняй.

Сухой щелчок возвестил о том, что Декарт обрубил связь. Следом за этим изрешеченные пулями двери санаторного комплекса распахнулись, и наружу появились бойцы клана, прикрывающиеся полицейскими щитами. Возглавлял их побитый временем экзоскелет выцветших камуфляжных цветов. Тот самый, что все эти годы стоял под стеклом в кабинете у Декарта. Рене дал очередь из ручного пулемета, срубив четверых бойцов в черном и заставив остальных броситься врассыпную. Поддерживающие его сталкеры со щитами – в одном из них Роман узнал Браво – били короткими очередями, кося зазевавшихся противников. Но это был отчаянный шаг, лишь короткая отсрочка неизбежного, построенная на эффекте неожиданности и надежде, что враг ненадолго опешит от подобной наглости. Действительно, подхватывая своих раненых, адепты «Обсидиана» оттаскивали их под прикрытие бронетехники, но выбравшиеся на опушку бронетранспортеры уже поворачивали башни и наводили стволы орудий.

– Рома, черт тебя дери, пошли! – закричал Владимир. – Хочешь продолбить и те несколько секунд, которые нам выиграет Рене с парнями?

Сталкер ничего не ответил, и Гольф, выругавшись, побежал вниз по ржавой пожарной лестнице, отчаянно скрипящей на ветру.

Нестеров задержал взгляд на бойцах клана, ведущих огонь внизу. Первый из мужчин со щитами припал на одно колено, за ним следом на землю рухнул другой. Вокруг тела начала растекаться темно-красная лужа. Рене, стоя во весь рост, менял магазин пулемета – укрыться все равно было негде, – и пули высекали искры из нагрудных пластин его брони.

Наверное, глава сталкеров кричал что-то оскорбительное в адрес врагов, уничтожавших его дом и убивавших его учеников. За грохотом стрельбы слышно не было.

Нестеров закрыл глаза, а затем, развернувшись, бросился следом за Свистуновым. Несмотря на всю браваду Декарта, он знал, что видит друзей в последний раз.

* * *

Роман с Владимиром выбежали на широкий откос берега, и сердце сталкера упало. Внизу на песчаной отмели стояли надувные моторные лодки, но это явно не были эвакуационные бригады, вызванные Шекспиром. Посреди зарослей осоки, гнилого мусора и мутной воды торчали треноги автоматических турелей. Шестиствольные пулеметы злобно сверкали красными линзами прицельных матриц, а рядом с ними расположились вооруженные бойцы «Обсидиана», готовые пресечь любую попытку защитников базы к отступлению.

– Приплыли… – мрачно выдохнул Свистунов, опуская дробовик. – И куда теперь нам…

Его вопрос прервал нарастающий рев моторов, донесшийся откуда-то с севера. Адепты в черном тоже услышали звук и принялись озираться по сторонам, двое неуверенно приподняли ручные ракетные установки.

А затем из-за поворота реки выскользнул громадный военный катер. Железное чудовище, обшитое дополнительной броней и ощетинившееся стволами автоматических орудий, казалось, лишь каким-то чудом было способно держаться на плаву. Установленный на носу комплекс из антенн предназначался для нейтрализации встреченных на пути аномалий, а на рубке была намалевана раскинувшая крылья огненная птица.

К чести бойцов «Обсидиана», адепты среагировали на угрозу практически мгновенно. Офицеры залаяли новые приказы, и рядовые фанатики принялись разворачивать пулеметы. Вооруженные ракетницами вскинули свой смертоносный груз и навели на судно прицельные матрицы. Тем не менее было уже поздно.

Заложив крутой вираж, катер поднял тучу брызг, и следом за этим загрохотали бортовые орудия. Многочисленные стволы осветило пламя выстрелов, и по отмели ударил огненный шторм, одинаково легко перерубающий пополам камыши и человеческие тела. Раздались крики, в ответ с берега заработали турели, но уже через несколько секунд от точных попаданий каждая из них взорвалась снопом искр и затихла. Ответный огонь фанатиков не приносил особой пользы – пули разбивались о бронированные борта катера, и, несмотря на слаженную работу и упрямое нежелание отступать, адепты падали один за другим. Вскоре роторы корабельных пушек смолкли, и над затянутым дымом берегом воцарилась тишина. Между поредевшими зарослями осоки не осталось никого, кроме изрубленных мертвецов, плавающих во вспененной кровавой воде. Катер подплыл к причалу, и уже через секунду по опустившейся боковой аппарели на дощатый настил начали сбегать солдаты в темно-фиолетовых комбинезонах. Наемники «Феникса» расположились на пирсе полукругом, держа наготове оружие. Один из них замахал сталкерам рукой.