– У противника зенитки и авиация. Эвакуации по основному и запасному маршруту исключаются. Работаем по плану «Синяя Лента», повторяю: «Синяя Лента».

– Принято, подтверждаем «Синюю Ленту». Будем у вас через двадцать минут.

– Проклятье! Мы уже восемь минут как все будем мертвы, – пробормотал Шекспир, затем кивнул невидимому собеседнику. – Принято, Кадингир. Ждем вас. Отбой!

Военный задвинул антенну и обернулся на Рене.

– Ну, ты его слышал. Надо продержаться двадцать минут, а потом отходить к реке.

Декарт кивнул.

– Ну… Я всегда знал, что этот день настанет, так что… – Мужчина захромал в сторону стоящего в углу под стеклом экзоскелета. – Альфа, на тебе периметр. Бери своих ребят, и выгребайте из арсенала столько боеприпасов для пулеметных точек, сколько сможете унести. Займите позиции на втором и третьем этажах. Бета, ты и твои хлопцы вооружайтесь гранатометами и ЗРК. На вас тяжелая техника.

– Принято! – козырнули двое офицеров клана и выбежали наружу из кабинета.

– Шекс, ты и твои люди… Ну, не мне вас учить, что делать. Найдите место, где принесете максимум пользы, и зажигайте. Если надо пополнить боеприпасы или хочешь пушку поубойнее, я открыл для вас арсенал.

– Понял, – кивнул Шекспир. – Можешь на нас положиться.

– Как и всегда, – подтвердил Рене. – Эхо, ты дуй на крышу. Сигме нужен еще один стрелок на его снайперской точке.

Анна раскрыла было рот, чтобы что-то сказать, но Декарт жестом остановил ее.

– Я знаю, что ты наш лучший снайпер, Дельта. Поэтому на тебе точка на вороньем гнезде. Гаси офицеров и рискнувших высунуться из люка водителей бронетехники. Все понятно?

Роман с Волковой, переглянувшись, кивнули.

– Хорошо, тогда живо ходу отседова!

– Шеф, а я? – подал голос Свистунов.

– А ты вместе с Гаммой останетесь здесь и поможете мне… – Рене со всего размаху ударил тростью по стеклу.

Раздался звон, и защитный короб вокруг экзоскелета посыпался на пол.

– …облачиться в этот выходной наряд… – Декарт провел ладонью по нагрудной пластине старого экзоскелета первой модели, прямиком из той, Старой Зоны. – Ну что, старичок? Как в былые времена, а?

* * *

Когда Анна и Роман вышли из кабинета, снайпер без предупреждения толкнула сталкера и прижала его к стене.

– Если ты, тупой кретин, еще раз посмеешь уйти непонятно куда, один, без страховки и никого не предупредив, я тебе лично разыщу в городе и задницу на хрен отстрелю, ты меня понял? – прошипела Анна.

– Ты… Ты меня душишь… – захрипел в ответ Роман, которому Волкова локтем придавила горло.

Девушка усмехнулась и, убрав руку, подалась вперед, прижавшись губами к губам Нестерова. Лишь на короткое мгновение. После этого она перекинула «Винторез» через плечо и рванула в сторону лестницы. У самых дверей она обернулась и крикнула:

– И не вздумай там умирать, красавчик! А не то, когда все закончится, я сама тебя убью, потом воскрешу и убью еще раз!

Не успев ничего сказать в ответ, Роман лишь увидел, как за Волковой захлопнулись двойные двери. Помедлив немного, сталкер помотал головой и рванулся в противоположную сторону. Туда, где был кратчайший выход на крышу. Нестеров подумал было забежать в комнату и забрать свои вещи, но потом отмел эту идею как бесполезную. Он нужен на крыше, чтобы помочь своим друзьям. А вещи – это всего лишь вещи. Даже если там осталась его единственная фотография с еще живым братом и семейный альбом. Ничего. Еще успеется.

В этот момент раздался оглушительный грохот, и здание «Санатория» заходило ходуном, заставив Романа схватиться за ближайшую стену, чтобы удержать равновесие.

– Что за черт… – выдохнул сталкер, отлипая от старых обоев.

В следующую секунду удар повторился, за ним последовал еще один и еще. С потолка посыпалась штукатурка, а сам Нестеров, нелепо взмахнув руками, повалился на стоптанный ковер. Бок пронзила острая боль – действие медикаментов, которыми Романа накачали обсидиановские врачи, заканчивалось, и сломанное ребро вновь дало о себе знать. Нестеров стиснул зубы и приподнялся на локтях, отплевываясь от попавшей в рот пыли. Казалось, будто бы великан колотит по зданию гигантским молотом. Лишь спустя несколько секунд Роман понял, что именно происходит: противник перевел огонь на «Санаторий», обрабатывая крышу ракетами.

– Вот же… – Нестеров выругался и наконец сумел встать на ноги.

Поднявшись, он увидел, что двери, ведущие на лестницу, валяются на полу, сорванные с петель, а из проема вырывается пламя.

– Ну твою-то мать! – прохрипел Роман и, прикрыв рукавом лицо, вбежал в огонь.

От едкого дыма моментально начали слезиться глаза, и сталкеру пришлось на ощупь пробираться сквозь густую черную пелену. Шаг. Еще шаг.

Внезапно откуда-то сверху налетел порыв холодного ветра, слегка разогнавший дым и освободивший дорогу. Проморгавшись, Нестеров посмотрел наверх и увидел, что лестница впереди заканчивается огромной зияющей дырой, в глубине которой также ревет огонь. А впереди из трещин в стене торчит арматура. Кивнув самому себе, Нестеров сорвался с места.

Преодолев последний уцелевший пролет, Роман с разбегу вскочил на стену и ухватился за торчащие над провалом прутья арматуры. Горячий металл обжег ладони, но сталкер, лишь захрипев от боли, подтянулся и, упираясь ногами в стену, вылез через горящий пролом на крышу. Языки пламени лизнули камуфляжную куртку, запахло паленым пластиком, когда нашитая на рукав эмблема «Декартовых координат» обуглилась. Выругавшись, Роман сбил с руки пламя и заозирался по сторонам.

Крыше «Санатория» здорово досталось от ракетного удара: здесь и там зияли пробитые насквозь дыры, из которых валил дым и хлестало пламя. Бетон покрывали трещины, а коробки воздуховодов оплавились и обгорели.

– Сигма! – закричал Нестеров, ища глазами позицию снайперов.

Обычно они залегали у ограждения возле восточной вышки радиосвязи. Та-ак… Вон вышка, погнутая и перекрученная взрывной волной. А под ней…

Перепрыгивая через обломки, Роман помчался в сторону еще одной оставшейся от попадания воронки. На ее краю лежало что-то серое, издалека похожее на огромного жука. Приблизившись, Роман понял, что это, и с трудом смог сдержать крик горя. Попавшая в укрепленную точку ракета разметала ее в разные стороны, а укрывшихся на ней снайперов убила на месте, превратив лучших стрелков клана в кровавые пятна и куски обугленного мяса, раскиданные по бетону вокруг. А вот Сигме повезло меньше – командир снайперского расчета, видимо, был на наблюдательной позиции в момент обстрела, и его задело только ударной волной. Чудовищная сила, ломающая кости и сжимающая внутренние органы, протащила мужчину по крыше, оставив позади него длинный алый след, и со всего размаха насадила на выкорчеванные очередным взрывом штыри арматуры. Именно раскинутые в стороны руки и длинный маскировочный плащ, изодранный и обгоревший, издали придали мертвецу сходство с насекомым. На лице снайпера застыло изумление, широко раскрытые глаза смотрели в небо. Роман опустился на колени рядом с человеком, почти каждый день тренировавшим его и остальных бойцов клана в тире на полигоне, и зажмурился. Хотелось зарыдать, закричать, ударить что-нибудь… Но Нестеров с большим трудом сдержал себя и только, стиснув кулаки, до боли закусил нижнюю губу.